Конец времен. Элиты, контрэлиты и путь политического распада - Петр Валентинович Турчин

их влияния на выборы является стоимость проведения успешной кампании. В конце концов, не все политически амбициозные богатые люди баллотируются сами. Вместо этого многие предпочитают финансировать профессиональных политиков, которые выступают с собственными политическими программами в Вашингтоне. Согласно данным, собранным Центром гибкой политики, средние расходы победителя на выборах в палату представителей выросли с 400 тысяч долларов в 1990 году до 2,35 миллиона долларов в 2020 году, а в Сенат – с 3,9 миллиона долларов в 1990 году до 27 миллионов долларов на последних выборах.

За минувшие сорок лет мы играли в игру перепроизводства элит раз в два года. По мере роста числа игроков возрастает и вероятность нарушения правил. Стоит ли удивляться тому, что правила игры – социальные нормы и институты, регулирующие демократические выборы, – нарушаются в реальной жизни?

Но перепроизводство элит лишь половина проблемы. Расширение класса богачей напрямую воздействует на общество в целом. Следовательно, пора добавить в нашу модель стабильности обществ второй фактор – обнищание масс.

Обнищание масс

Наше общество коллективно производит множество продуктов и услуг, и экономисты многое узнали о том, как оценивать эту общую сумму – валовой внутренний продукт (ВВП). Да, некоторые досадные пробелы в учете еще сохраняются (как оценивать работу по дому? что насчет преступной деятельности?), но с немалой достоверностью мы сегодня можем использовать статистику ВВП, публикуемую государственными учреждениями, чтобы получить представление об общей сумме богатств, созданных в любой конкретной стране за тот или иной год.

Эта сумма обычно увеличивается со временем благодаря экономическому росту, но она все же конечна. Тем самым способы ее распределения между различными типами потребителей начинают привлекать все больше внимания. В нашей теории структура общества предстает как совокупность трех основных элементов: государства, элиты и всех остальных. Эта модель значительно упрощает великолепную сложность наших современных обществ (мы уже видели, что определить, кто относится к элите, совсем не просто). Но, как станет ясно далее, она отображает реальность в той мере, в какой сама модель является эмпирически значимой и информативной.

За чей счет в последние годы возрастало богатство элиты? Богатство – это накопленный доход; чтобы он рос, его нужно подпитывать, направляя часть ВВП элитам. Доля ВВП, потребляемая государством, не сильно изменилась за последние четыре десятилетия 10. Больше всего в проигрыше оказался рядовой американец.

На протяжении двух поколений после 1930-х годов реальная заработная плата американских рабочих неуклонно росла, что привело к беспрецедентному в истории человечества всеобщему процветанию Америки. Но в 1970-е годы реальная заработная плата перестала расти. В то время как экономика в целом продолжала развиваться, доля экономического роста применительно к работникам начала сокращаться. Мы можем разобраться в работе этого «насоса богатства», проследив динамику относительной заработной платы – типичной заработной платы (например, для неквалифицированных рабочих или для пролетариев – не имеет значения, кого именно, пока используется для оценки одна и та же группа), поделенной на показатель ВВП на душу населения. До 1960-х годов относительная заработная плата резко возрастала, но затем начала снижаться и к 2010 году сократилась почти вдвое11. Изменение тенденции в доле экономического роста применительно к работникам также привело к изменению состояния богатых. Это «эффект Матфея»[5]: когда забираешь у бедных и отдаешь богатым, богатые становятся еще богаче, а бедные беднеют дальше.

Когда Америка вступила в эпоху стагнации и упадка заработной платы, это сказалось не только на экономических показателях благосостояния, но также на биологических и социальных показателях. Я расскажу об этом подробнее в главе 3, а пока достаточно отметить, что ожидаемая продолжительность жизни значительной части американского населения начала снижаться за годы до пандемии COVID-19. Доля «смертей от отчаяния» (самоубийства, алкоголизм, передозировка наркотиков) резко выросла среди лиц, не имеющих высшего образования, в 2000–2016 годы, оставаясь при этом на стабильном, гораздо более низком уровне среди тех, кто имеет как минимум высшее образование. Так выглядит обнищание масс.

Оно порождает недовольство, которое в конечном счете выливается в народный гнев. Это недовольство в сочетании с обилием претендентов на элиту создает крайне взрывоопасную комбинацию, что и наблюдается в Америке с 2016 года.

Трамп: маловероятный президент

Дональд Трамп оказался неожиданным президентом. Он единственный среди президентов США вступил в должность, не имея за спиной опыта государственной службы любого рода 1213. В 2014 году никто (включая, возможно, и самого Трампа) не мог вообразить, что он станет правителем самой могущественной державы на планете. Его головокружительное восхождение на вершину мировой власти было настолько поразительным, что половина американского населения и большинство американской элиты пребывало в убеждении, будто его избрали в президенты незаконно. Многие предпочли поверить в теорию заговора, утверждающую, что избрание Дональда Трампа стало результатом неких махинаций со стороны России. По сей день эксперты и обозреватели продолжают спорить о том, как и почему Трамп сделался президентом.

Наш человеческий мозг устроен таким образом, что мы видим «агентность» за любым событием, в особенности за тем, которое оказывает на нас сильное влияние14. Нам трудно признать, что очень многие события происходят отнюдь не по причине вмешательства неких злонамеренных заговорщиков, а просто потому, что так распорядились безличные социальные силы. Но чтобы понять восхождение Трампа – и, в более широком смысле, осознать, почему Америка находится в кризисе, – нужна не теория заговора, а научная теория.

Чтобы понять, почему Дональд Трамп стал сорок пятым президентом Соединенных Штатов Америки, следует уделять меньше внимания его личным качествам и поступкам, зато пристальнее присматриваться к глубинным социальным силам, которые и вознесли его на вершину. Трамп своего рода маленькая лодка, застрявшая на гребне могучей приливной волны. Две самые важные социальные силы, которые обеспечили президентство Трампа и поставили Америку на грань распада государства, – это перепроизводство элит и обнищание населения.

Как будто странно рассуждать о Дональде Трампе как о претенденте на вхождение в элиту. Ведь он родился богатым и унаследовал (или получил от отца) сотни миллионов долларов 15. Но он идеально подходит под определение, данное выше. Трамп – один из быстрорастущей когорты сверхбогатых, жаждущих занять политический пост. Будучи довольно богатым («сантимиллионер» или, возможно, миллиардер, как он сам утверждает) и знаменитым, он мечтал о большем.

Трамп – не первый сверхбогатый человек без политического опыта, баллотировавшийся на пост президента США. Стив Форбс (его состояние оценивается в 400 миллионов долларов) баллотировался в качестве кандидата на республиканских праймериз в 1996 и 2000 годах, но не преуспел. Миллиардер Росс Перо баллотировался как независимый кандидат в 1992 и 1996 годах, получил почти 20 процентов голосов избирателей в первом туре. Почему же Трамп добился успеха, а Форбс и Перо потерпели неудачу?

Мой ответ распадается на два. Во-первых, к 2016 году массовое