Тень и искры - Дженнифер Ли Арментроут
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Никто не шевельнулся и на возвышении, где на тронах, украшенных бриллиантами и цитринами, сидели королева и король Ласании, взирая на приближающегося лорда. Их короны из золотых листьев ярко сияли в свете свечей. В глазах моего отчима светилась лихорадочная надежда, но взгляд матери ничего не выражал. Напряженно застывший рядом с королем наследник престола казался полусонным и раздраженным обязанностями, которые потребовали его присутствия. Зная Тавиуса, можно было предположить, что в столь позднее время он предпочел бы выпить несколько кружек эля и пристроиться между ног какой-нибудь женщины.
Напряженное молчание нарушила королева Каллиф. Ее голос прорезал душный воздух, насыщенный ароматом роз.
– Не ожидала, что на предложение, которое сделал вашему королю наш советник, отзоветесь вы. – Ее тон безошибочно намекал, что приезд лорда Водинских островов – оскорбление. Он не королевской крови. И его поведение достаточно красноречиво. Ему плевать. – Вы говорите от имени ваших короля и королевы?
Лорд Клаус остановился в нескольких футах от королевских гвардейцев и решительно поднял взгляд. Он не ответил, лишь осмотрел возвышение и скрытые колоннами ниши. Рядом со мной напрягся сир Холланд – рыцарь королевской гвардии. Он крепче сжал меч, висящий на поясе, когда лорд остановил на мне взгляд.
Я не отвела глаз, за что потом наверняка получу выговор, но во всем королевстве лишь горстка людей знает, что я последний потомок рода Мирелей, принцесса. И еще меньшему числу известно, что я была Девой, обещанной Первозданному Смерти. Этому самодовольному лорду даже невдомек, что он стоит здесь только потому, что я подвела Ласанию.
Хотя я находилась в тени, взгляд лорда Клауса обвел контуры моего тела, задерживаясь на обнаженных руках и вырезе лифа. А затем лорд посмотрел мне в глаза и слегка вытянул губы, посылая поцелуй.
Я выгнула бровь.
Его ухмылка исчезла.
Королева Каллиф заметила, куда направлено его внимание, и застыла.
– Вы говорите от имени короны? – повторила она.
– Да.
Лорд Клаус перевел взгляд на возвышение.
– И вы привезли ответ? – спросила королева. В нижней части мешка на грубой ткани расползалось пятно ржавого цвета. – Корона принимает нашу преданность в обмен на помощь?
Урожай, который можно получить за два года. Едва достаточно, чтобы покрыть потери фермеров из-за Гнили.
– Я привез ответ.
Лорд Клаус швырнул мешок.
Тот ударился о мрамор со странным чавкающим звуком и покатился по плиткам. Из него выпало что-то круглое, оставляя за собой… красный след. Каштановые волосы. Смертельная бледность. Оборванные полоски кожи. Отсеченные кости.
Голова лорда Сарроса, советника королевы и короля Ласании, отскочила от сапога королевского гвардейца.
– Боги милостивые! – ахнул Тавиус, отшатнувшись.
– Это наш ответ на ваше дерьмовое предложение преданности. – Лорд Клаус сделал шаг назад и положил руку на рукоять меча.
Несколько королевских гвардейцев потянулись к оружию, а сир Холланд хмыкнул и пробормотал:
– Это было неожиданно.
Я повернула к нему голову и заметила на его темно-коричневом лице мрачное веселье.
– Спокойно! – приказал король Эрнальд, подняв руку.
Королевские гвардейцы остановились.
– А вот это я ожидал, – добавил сир Холланд шепотом.
Я стиснула челюсти, чтобы не сделать чего-нибудь непозволительного, и сосредоточилась на маме. На лице королевы не проскользнуло ни одной эмоции. Она сидела расправив плечи и приподняв подбородок.
– Простого «нет» было бы достаточно, – заявила она.
– Но произвело бы это такое же впечатление? – возразил лорд Клаус с прежней полуусмешкой. – Преданность рушащегося королевства не стоит и урожая одного дня. – Он снова перевел взгляд на нишу. – Но если вы добавите к сделке вон ту милашку, я, возможно, соглашусь замолвить словечко в вашу пользу перед короной Водины.
Король сжал подлокотники трона так, что побелели костяшки пальцев, а королева Каллиф сказала:
– Моя прислужница не входит в сделку.
Как и мама, я не выказала никаких эмоций. Ничего. Прислужница. Служанка. Не дочь.
– Очень плохо. – Лорд Клаус поднялся по ступенькам к выходу из Большого Чертога. Держа руку на рукояти меча, он отвесил изысканный поклон – такой же издевательский, как и слова, произнесенные его прекрасно очерченными губами: – Да благословят вас Первозданные.
Ответом ему была тишина. Он развернулся и вышел из Большого Чертога. Снаружи донесся его смех – густой и приторный, как аромат роз.
Королева Каллиф подалась вперед, глядя в нишу. Ее взгляд встретился с моим, и я ощутила странную смесь эмоций. Любовь. Надежда. Отчаяние. Гнев. Не помню, когда в последний раз королева смотрела прямо на меня, но теперь она это делала, и во мне зародилось нехорошее предчувствие.
– Покажи ему, какая ты милашка, – приказала она, и сир Холланд негромко выругался. – Покажи всем лордам Водинских островов.
Почти задохнувшись от сжавшей горло печали, я оттолкнула эти мысли прежде, чем они разрастутся и обретут новую жизнь. Я отвернулась от всего и сделала долгий, медленный выдох. Как и множество раз прежде, под кожу просочилась пустота. Я кивнула, приветствуя ее, пока та впитывалась в мои мышцы и проникала в кости. Я позволила пустоте наводнить мысли, так что не осталось и намека на то, кто я. Я стала такой же, так бедные, неприкаянные духи, которые блуждают в Темных Вязах. Пустым сосудом, который снова наполнен целью. Это было как надеть вуаль Избранной. Я кивнула и повернулась, не сказав ни одного слова.
– Надо было просто отдать ее лорду, – заметил Тавиус. – По крайней мере тогда от нее была бы какая-то польза.
Я проигнорировала едкое высказывание принца и быстро зашагала через ниши к выходу из Большого Чертога. Юбка хлестала по каблукам моих сапог.
В коридоре было тревожаще тихо. Я накинула на голову капюшон – действие, продиктованное в первую очередь привычкой. Многие из работающих в замке Вэйфейр считали меня простой прислужницей, ведь так обращалась ко мне королева. Для большинства же людей за пределами замка я была незнакомкой, как и в те времена, когда носила вуаль Избранной.
Я шла мимо больших лиловых знамен, украшающих стены. Они колыхались на теплом ветру, дующем в открытые окна. В центре каждого знамени при свете ламп поблескивал золотой королевский герб.
Корона из золотых листьев, пронзенная мечом.
Этот герб должен был символизировать силу и лидерство. Мне же казалось, будто кому-то пробили череп. И, наверное, так думала не
