#Zолушка в постель - Анна Веммер

ни одного автобуса. А когда из утреннего тумана начинают появляться очертания особняков, понимаю, что мы находимся в одном из коттеджных поселков в черте города. И да – рейсовых автобусов здесь нет, потому что каждый обитатель таких домов (наверное, даже домашние коты) имеет машину.

Мы сворачиваем у особенно высокого монолитного забора, водитель выходит из машины и лично набирает код открытия ворот. Медленно две тяжеленные пластины разъезжаются, пропуская нас на огромную территорию дома. Дома? Дворца! Я видела такие лишь в кино.

Поместье Крестовских (я назвала его именно так, ибо называть эту громадину домом не поворачивается язык) расположено в глубине сада. На первый взгляд сад можно принять за обычный лес, но ухоженные асфальтированные дорожки, незаметные фонари среди листвы и несколько садовников, подстригающих кусты, развенчивают это впечатление.

Амбал выходит первым и открывает дверь с моей стороны. Сидеть, надувшись, внутри глупо, и я выхожу. Случается долгожданное: я вдыхаю вожделенный запах хвои, от которого кружится голова. Хотя скорее кружится она от кислорода и чистого воздуха. В городе такого не почувствуешь.

– Пошли, у меня мало времени, – бросает Игорь.

Не оборачиваясь, он идет по направлению к дому, и мне ничего не остается, как последовать за ним.

Глава 2

Меня не покидает ощущение, что мы в музее. Я смотрю на большую лестницу и не понимаю, как вообще оказалась в этом доме. Он… странный и очень богатый.

Никогда не разбиралась в стилях интерьера, но этот обозвала бы европейской деревней. Все вокруг деревянное, блестящее от лака и пахнущее свежей мебелью. Новая? Тщательно ухоженная? Как бы то ни было, в простоте и отсутствии лишней мебели этот дом смотрится сошедшим с картинки журнала. Нет ничего, что выдавало бы хозяев: раскиданной обуви, книг, тарелок. Слева виднеется часть гостиной и – тут я замираю, ибо видела такое лишь в кино, – огромного панорамного окна. Мне хочется увидеть всю комнату, хочется против воли разума, иррационально. Я осознаю, что смотрюсь как те умилительно-бедные дети, что смотрят на витрины магазинов сладостей, не имея возможности ничего купить.

Но я ничего не могу поделать с этим чувством. Этот дом не подходит мне, а я не подхожу ему. Мы из разных миров, а когда они встречаются, происходит катастрофа.

В данный момент катастрофа происходит в семье Крестовских.

– Серж! – кричит Игорь. – Алекс, Крис! Спускайтесь немедленно, у меня всего пара минут, я и так опоздал!

Я проглатываю замечание о том, что мог бы и не опаздывать – если бы не похищал ни в чем не повинных девиц. Наверху слышатся шаги, и перед нами появляются двое: девушка и парень.

Девушка невероятно красива. Ее светлые волосы уложены небрежными крупными кольцами, а классическое черное платье дополняет ярко-красный пиджак. Я всегда удивлялась подобному чувству стиля. Мне бы и в голову не пришло так соединить эти вещи, а у нее получилось шикарно. Я даже немного завидую.

– Где Серж? – спрашивает Игорь.

Оба молчат, в упор рассматривают меня. Минута слабости берет верх, и я пытаюсь спрятаться за амбала, но вдруг обнаруживаю, что он куда-то бесшумно исчез. Прятаться некуда.

– Где Серж? – Голос Крестовского становится громче.

– А я знаю? – огрызается девушка. – Я не нянька.

– Понятно. Крис, Алекс – это Анна Калинина, я вам о ней говорил. У меня нет времени водить ее по дому, так что организуйте тут экскурсию и покажите ей ее комнату. Анна, – поворачивается ко мне, – Алекс и Крис – мои брат и сестра. Вечером обсудим все моменты нашего сотрудничества.

– Погодите-ка… – начинаю я, но отвлекаюсь: Крис первая разворачивается и несется по лестнице наверх, за ней следует и брат.

Их враждебность я ощущаю даже на расстоянии.

– Я сказал до вечера, – отрезает Игорь. – Можешь попробовать сбежать. Через лес не рекомендую, долго и холодно, а по дороге ездит патруль, и я их предупредил. Так что давай-ка по-хорошему. Так всем будет проще. Все, располагайся. Про еду спроси у Крис.

С этими словами он уходит. С грохотом захлопывается дверь, а я… я стою посреди этого огромного дома совершенно одна.

Не имея понятия, что делать дальше.

С горечью понимаю, что мужчина был прав: идти пешком до города – вариант не из лучших. Я не знаю дороги, а телефон даже если и покажет ее, все равно зарядка не продержится долго. Останусь посреди леса. Или в полиции… что еще больше разозлит этого психа-миллионера.

– Наро-о-од? – осторожно зову. – Может, покажете, куда идти?

Ответом мне становится тишина, и она же приносит с собой злость. Или даже ярость – я готова что-нибудь сломать, так сильно во мне кипит возмущение! Я должна их выручить, я – ключ к их наследству, но ощущаю себя какой-то Золушкой во дворце у злобной мачехи.

Я совсем не думаю в этот момент о других условиях завещания. После бессонной ночи мне хочется лечь и закрыть глаза. Может, все окажется сном? Я очнусь в комнате на окраине, позавтракаю осточертевшей гречкой и поеду на работу: драить непрекращающуюся череду унитазов.

Думать, что все это странный сон, – легко и приятно. Я решаюсь побродить по дому и первым делом направляюсь в ту комнату с панорамным окном. Это гостиная: половину стены занимает огромный плазменный телевизор. А под ним… Я зачарованно смотрю на камин, где весело пляшут языки пламени. Он весь украшен причудливой резьбой, это великолепие завораживает. Вкупе с огромным окном камин кажется мне и впрямь атрибутом королевского дворца.

Здесь же стоит диван, на вид крайне удобный и мягкий. Несколько секунд я колеблюсь, но потом бросаю сумку на пол и сажусь. В конце концов, их проблемы, что я не знаю, куда можно присесть. И что никто не удосужился показать, где можно разуться.

Сил думать о произошедшем просто нет. От голода и недосыпа меня тошнит. Я лишь на секунду, крохотную частичку времени, закрываю глаза, чтобы справиться с головокружением, как проваливаюсь в темноту.

* * *

– Проснись! – Голос врывается в реальность и вытаскивает меня из сладкого глубокого сна. – Проснись, я сказал!

Я с трудом фокусирую взгляд и очень долго вспоминаю, где вообще нахожусь. Сначала сердце пропускает удар: неужели я уснула на работе?! Затем снова бьется, когда видит камин, окно…

Надо мной стоит Игорь Крестовский, мрачный, как сама смерть. Он сложил руки на груди и явно недоволен.

– Какого черта ты здесь делаешь, да еще и с вещами? Я, кажется, велел тебе идти к себе.

– Во-первых, не велел, а просил, – нарочито долго зеваю и улыбаюсь: – Я же