Настоящий хит. О счастье по расписанию, любви к искусству и о том, как начать жизнь с нуля - Александр Райн

кассе, надеясь, что мерзкая надпись исчезнет. Но надпись была на прежнем месте. «Банк приколов» – виднелось прямо под номиналом пять тысяч.

«Вот же я курица слепая. Как можно такую фигню не заметить? – злилась женщина на себя. – Ну почему именно мне? Почему именно сегодня?!»

Ей хотелось кричать во все горло, но вслух она лишь произнесла:

– Пакет нужен будет?

«Может, по камерам посмотреть?! Найдется приколист», – радостная мысль на секунду подарила ощущение покоя, когда кассир отпустила очередную покупку. Но сегодня, как назло, с самого утра все поголовно расплачивались пятитысячными, словно ограбили один и тот же банкомат.

– Конечно, Новый год же, у всех сразу деньги появляются, все богатые! – бубнила себе под нос Татьяна, пересчитывая кассу.

«Черт! Все сходится. Вернее, не сходится, – звякнув последней монетой, закончила она свою скромную инвентаризацию. – Нет, по камерам не проследить».

Она с надрывом выдохнула и снова смахнула слезы. На соседних кассовых лентах медленно ехали ящики шампанского, горы мандаринов, килограммы готовых салатов. Пик-пик-пик-пик – пищал аппарат, превращая штрихкоды в суммы на дисплее. Все вокруг улыбаются, шутят, поздравляют с наступающим.

«Аж бесит! – подумала Татьяна, но потом отругала себя за эти мысли. – Почему бы им не радоваться? Праздник же. А я сама виновата».

Закрыв в конце смены кассу и доложив трясущимися руками недостающую сумму из собственного кармана, она обвела магазин злобным, обиженным взглядом:

«Вот и попили мы с тобой, Сережа, сегодня шампанского. И креветок поели, и селедку под шубу спрятали, и помело это проклятое почистили, и… Да пошло оно все…»

Положив поддельную купюру в карман и закутавшись посильнее в шарф, Татьяна вышла в зимний вечер. Воздух трещал, пах дешевым китайским порохом и цедрой. Окна мигали разноцветными огоньками. Погруженная в собственные мысли, она зашла в переполненный троллейбус и схватилась за поручень.

– Оплачиваем проезд! Кто не оплатил, передаем, показываем проездные! – противным нудным голосом вещала кондуктор, грубо расталкивая пассажиров острыми локтями.

«Точно, вот же мой шанс!» – воодушевилась Татьяна и достала из кармана сложенную пополам подделку, наблюдая, как кондуктор не глядя убирает купюру за купюрой в сумку и отсчитывает сдачу. Татьяна приготовилась сунуть банкноту кондуктору, а затем отвлечь чем-нибудь. Эта противная тетка, отрывающая билетики и надрывающая горло, раздражала абсолютно всех.

«Такой и подделку не жалко дать, только настроение людям портит перед праздником, – оправдывала себя кассир. – У нее смена длинная, потом кому-нибудь пихнет. Им не привыкать», – шлифовала она собственную совесть.

– Дамочка в клетчатом шарфе, ау, я к вам обращаюсь. У вас оплачено? – словно больная обезьяна проревела кондуктор, глядя на Татьяну.

Та посильнее сжала пятитысячную купюру, а затем взглянула на женщину с билетами.

«Господи, да что я такое задумала? Чем она хуже меня? Такой же человек, измотанный этим бесконечным днем. А дома ее тоже ждут с шампанским, селедкой, а может, с подарками. Вот я дура…»

Ненавидя себя, Татьяна достала из кошелька мелочь и передала за проезд. Выйдя на своей остановке, она спустилась в подземный переход. Там, на импровизированном прилавке, какая-то явно приехавшая издалека женщина торговала всякой дешевой бижутерией по цене золота.

«Вот! Вот этой не жалко дать такую бумажку, – кивнула сама себе Татьяна. – Спекулирует на празднике, людей разводит. А каково ей будет, если ее разведут?»

Татьяна снова сильно сжала купюру пальцами и направилась прямиком к торгашке, возле которой крутились подвыпившие мужчины, решившие побаловать своих жен.

«Она в день таких купюр по десять штук отдает наивным людям», – уже протягивая ненавистную бумажку, рассуждала про себя Татьяна.

– Сколько стоит вон тот кулончик? А вот эта цепочка? А кольцо вот это покажите. А это стекло или камень? – хаотично показывала Татьяна на разные украшения, а продавщица то и дело переспрашивала, с трудом понимая, что от нее хотят.

«Хорошо, что не понимает, значит, можно будет заболтать», – смеялась про себя кассир.

– Ку-ку-нольчик? – переспросила в очередной раз торговка и, увидев в руке Татьяны заветную бумажку, еле заметно облизнулась. Параллельно ее отвлекали другие покупатели, что Татьяне было на руку.

– Нет, лучше брошку, вон ту, подешевше, – кивнула она и протянула фальшивку.

Продавщица взяла купюру, глянула вскользь и, тут же сунув ее в карман, отсчитала сдачу в четыре тысячи. Татьяна довольно выдохнула и, убрав сдачу вместе с брошкой в сумочку, засеменила к выходу.

– Да черт бы тебя побрал! – топнула она так, что эхо разлетелось по тоннелю, а уличный музыкант, игравший на скрипке, сбился с темпа.

Развернувшись на пятках, Татьяна быстро вернулась к торговке бижутерией.

– Девушка, вы невнимательны! – начала она отчитывать продавщицу. – Я у вас другую брошку просила, а теперь ее уже нет! Верните деньги!

Лицо продавщицы накрыла тень недовольства, но она не стала спорить перед другими покупателями и достала пять тысяч.

– Это не моя, мою мне отдайте, – настаивала Татьяна, увидев настоящие пять тысяч.

– Какой разница?! – обиженно спросила торговка, доставая несколько купюр.

– Большой разница. Вон та моя, давай сюда, – показала кассир на подделку.

Забрав свое и вернув чужое, Татьяна поспешила выбраться из перехода. Еще никогда ей не было так стыдно, как сейчас. Люди на улицах уже были навеселе, хотя праздник еще не наступил. Татьяна прокручивала в голове десятки схем, придумывала кучу оправданий, рассуждала о последствиях и продолжала сжимать в руке злосчастную пятерку.

«Может, пьяному какому сунуть? Попросить разменять или предложить купить что-нибудь? – перебирала она в голове варианты, заглядывая в мутные глаза прохожих. – Нет, не могу… – Татьяна плюхнулась на скамейку в скверике, неподалеку от дома. – Ну почему?! Почему мне?! Почему сегодня?! – снова раздалось у нее в голове громко, как удар колокола. – И Сережке, как назло, зарплату только в середине месяца дадут. Несправедливо это все…»

К горлу подкатил ком, слезы на ресницах начали леденеть. Татьяна достала из кармана уже порядком измятую бумажку и развернула на вытянутой ладони. Ветер подхватил купюру из банка приколов и унес во тьму.

«Вот и все. И никаких больше мыслей, – отряхнула руки кассир, словно отмыла их от грязи. – Ладно, куплю дешевого вина в коробке, картошку отварю, курицу из морозилки достану», – успокаивала она себя, вставая со скамьи.

Дома ее встретил мрак: муж еще не вернулся с работы. Татьяна достала из холодильника замороженную курицу и включила телевизор, по которому показывали последствия какой-то страшной автоаварии, произошедшей на соседней улице.

«Совсем рядом с нами. Вот ведь кому-то не повезло под праздник», – глянув на разбитую машину, подумала Татьяна и искренне пожелала, чтобы обошлось без жертв.

Раздался телефонный звонок.

– Ладыгина Татьяна Олеговна? – незнакомый голос погружал в оцепенение.

– Д-д-да.

– Случилась авария, ваш муж в больнице скорой