Тоскливая вода - Анастасия Сергеевна Барабошкина

темы с людьми – как ни странно, в продажах такая тематика всплывала нередко. Прозрачный тоннель тянулся змеей через изгибы автострад. Пасмурное небо не обещало ничего, кроме дождя. Было в человеке и то, что особенно не поддавалось Ромчику – институт семьи. Он упорно его не понимал. Вот сейчас Лев спешит в аэропорт к своей девушке, жертвует своим здоровьем – а лучше бы с шишкой за ухом разобрался, у Ромчика, когда впервые шарнир полетел, он чуть инфаркт не поймал (или инсульт?), и сразу полетел на диагностику. Вот зачем Льву девушка? Чтобы дальше с ней создать семью, родить детей. А зачем? Чтобы продолжить род, и человечество не вымерло. Так почему бы не решить эту глобальную проблему на законодательном уровне, не выращивать младенцев искусственно, чтобы семья не была обязательным атрибутом. Хотя его же, по идее, и не принуждают с ней рожать детей. Люди хотят именно своих детей – эгоизм, «мое, я воспитал, мои гены». Хотя, в общем-то, какая разница? Все одного вида и на одно лицо. Зачем обременять себя лишними социальными обязательствами, идти на уступки, жертвовать собой, только чтобы не одному существовать, делить мысли и чувства не с чипом или набором коллег, а кем-то одним и постоянным? Это же тонкое место, уязвимое – из детективов Ромчик понимал, что предать могут только близкие, остальным просто нет смысла этого делать. Получается, человек умышленно себя ведет на страдания и риски. Вывод – он заводит отношения и семью, потому что ему просто скучно. Попробовал бы он поработать в «Даниловке», сразу бы передумал.

Налетевшая растрепанная туча зашуршала по крыше мелкими каплями дождя. От этого Ромчику стало еще тоскливее. Надо уходить. И когда уже наконец дадут новое обновление, чтобы его состояние стабилизировалось? Ромчик встал, чтобы напоследок насладиться панорамой ревущей Москвы, прижал руку к силиконово-металлической груди. Словно это помогло бы унять тоску. А вдруг человеку тоже никак не напишут обновление, он мучается от тоски и из-за этого и бежит за Катей в аэропорт? Дождь усиливался. Ромчик мотнул головой и побрел к лестнице.

4

Я лечу в аэроэкспрессе и судорожно смотрю на время. Катя пока не писала, что странно, ведь я фактически еду с опозданием. Как она там? И в сети не появлялась. Вспоминаю, как добежать до нужного терминала, пока еду, чтобы не тратить на это время по месту. Вроде помню. Надо было купить цветы. Да даже мед у этого киборга с рынка подошел бы, все не с пустыми руками. Что-то я не подумал. Смотрю, сколько стоит доставка букета – хватит долететь до Катиного Екатеринбурга и еще чуть-чуть останется. Я ее люблю, конечно, но нам еще месяц на мою зарплату жить, так что вряд ли такие траты будут на пользу. С другой стороны, создавалось впечатление, что девушек удивляло и радовало больше именно иррациональное, что ты бы точно для нее не сделал. Еще раз смотрю на доставку. Потом быстро на картах ищу ближайшие цветочные и, о чудо, какой-то товарищ держит небольшой цветочный прямо рядом с аэропортом. Жилая застройка подкралась уже вплотную ко взлетным полосам, при этом, интересно видеть, как коммерция тоже потихоньку движется к царству, где из-под самолетов, как золотых антилоп, сыплются деньги улетающих.

Выбегаю из экспресса и лечу в магазинчик цветов. Он похож на ларек с фотографий нулевых, как его не закатали еще в навесной фасад или не пустили под реновацию – непонятно. Понятнее становится, когда подбегаю ко входной двери, конечно же, с колокольчиком, – мужчина армянской наружности тычет в лицо другому мужчине, в костюме и с портфелем, букет оранжевых роз и доказывает изо всех сил, насколько розы свежие и вообще собирались на солнечном склоне только вчера. Розы грустно склонились в целлофане – либо порван пространственно-временной континуум, либо склон они видели месяц назад в лучшем случае. Мужчина в костюме спокойно парирует, что здесь на цветах нет даже обязательных штрих-кодов, а, значит, он по системе не может проверить их свежесть. Да и цена высокая. Мужчина армянской наружности аж опускает букет от такого пассажа в свою сторону. Пользуюсь моментом и проскальзываю между ними в магазин – я не такой гурман, чтобы придираться. Да и главное – это внимание? Надеюсь, у Кати идеалы такие же. Выбор в основном состоит из роз. Есть гибридные яркие цветы в горшках для любителей необычных оттенков, над ними лениво жужжат биопчелы. Присматриваюсь к пяти белым розам. Видно плохо, в каком они состоянии, хотя вроде самостоятельно стоят в вазоне и не опираются на ковер на стене – уже хорошо. Мужчина армянской наружности кричит что-то недовольное вслед недопокупателю в костюме. Поражают две вещи: во-первых, даже с синтезатором речи его акцент звучит максимально ярко, а во-вторых, как его ручной протез выносит такое количество итальянских недовольных жестов и не глючит. Наверное, под себя сборку заказывал. На такой цене цветочков я бы из себя половину киборга сделал. Вспоминаю про время, хватаю пять роз, жду, пока ЭРП с сигаретой в керамических зубах (Что? Курящий? Нет времени удивляться) завернет цветы в целлофан. Итоговая сумма удивляет не меньше. Сканирую лицо, плачу, терминал висит – как всегда в нужные моменты. Подходит мужчина армянской наружности, благодарит за покупку. Улыбаюсь, оплата прошла, хватаю букет, лечу в аэропорт. На очках прокладываю маршрут в нужный терминал, параллельно звонит Катя:

– Привет! Ты не представляешь, только сели! Из-за погоды кружили долго, облачность большая. Прости, пожалуйста, что так получилось. Долго ждешь?

Резко останавливаюсь и вдыхаю полную грудь воздуха. Гонка окончена.

– Нет, солнышко, все хорошо, я сам по делам задерживался, так что только приехал. Готов тебя встречать!

Розы тоже словно облегченно вздыхают. Уподобляюсь ЭРПу из цветочного и выкуриваю сигарету. Очки заботливо высвечивают предупреждение о вреде никотина, его дополнительно озвучивает помощник Лиза. Смахиваю его и затягиваюсь. Есть вещи, которые технологиям не понять. Докуриваю и ныряю в брюхо аэропорта. Без очков было бы тяжко – они предоставляют самую надежную навигацию, которая блестит прямо у тебя под носом и подсказывает, куда не опоздать и как повернуть. Голосовое же оповещение, оставшееся с незапамятных времен, больше похоже на шифр, который тебе нужно угадать, чтобы улететь нужным рейсом.

Наконец подхожу к зоне ожидания. Поправляю волосы, снимаю очки, смотрю на розы и взглядом приказываю им дожить до вечера. Появляется поток прилетевших. А вот и Катя. Тонкая и аккуратная, как птичка, в легком плаще. Удивительно, что без чемодана, только на плече