Сказки и веселые истории - Карел Чапек

пел от радости, и чёрный человек должен был обеими руками держать шляпу, чтобы она не улетела, почтальон Кольбаба изо всех сил ухватился за сиденье, а шофёр Франтик только покрикивал:

— Ну, как едем, а? Сто восемьдесят километров в час! Эге-гей! Да ведь мы же не едем, мы прямо-таки летим по воздуху! Гляньте-ка, как дорога тает! У нас крылья выросли!..

И, когда они пролетели так некоторое время со скоростью сто восемьдесят семь километров, показалась красивая беленькая деревушка — да, конечно же, это был Либнятов, — и шофёр Франтик сказал:

— Ну, вот мы и приехали!

— Тогда остановите машину, — сказал человек в чёрном, и автомобиль приземлился у околицы села. — Что, хороший ход у моей машины, а? — радовался чёрный человек. — А теперь, пан Кольбаба, вручайте этой барышне Марженке письмецо.

— А может, — сказал почтальон Кольбаба, — пан Франтик ей лучше устно расскажет, что в этом письме написано? Ведь в письме, что скрывать, много грамматических ошибок!

— Что вы! — ужаснулся Франтик. — Мне стыдно ей на глаза показаться, ведь столько времени она от меня ни строчки не получала!.. И потом, — добавил он уныло, — она, наверно, забыла обо мне и ни капельки меня не любит… Глядите, пан Кольбаба, она живёт вон в том домике, у которого окошечки такие светлые-светлые, как вода в роднике.

— Ну, я пошёл, — сказал почтальон Кольбаба, засвистел, как полагается: «Едет, едет почтальон, едет, едет почта!» — и зашагал — с правой ноги — к домику.

А там у светлого окошечка сидела бледная девушка и что-то шила.

— Бог помочь, барышня! — окликнул её почтальон Кольбаба. — Подвенечное платье себе шьёте?

— Да нет, — грустно сказала барышня Марженка, — саван я себе шью…

— Ну-ну-ну! — сочувственно сказал почтальон Кольбаба. — Ай-ай-ай, батюшки-светы, спаси и сохрани! Что за страсти вы рассказываете? Разве вы, барышня, больны?

— Нет, я не больна, — вздохнула барышня Марженка, — но сердце моё разрывается от горя… — и положила себе руку на сердце.

— Да господи ты боже мой, — закричал почтальон Кольбаба, — погодите вы, барышня Марженка, так отчаиваться! Осмелюсь спросить: почему, собственно, у вас сердце болит?

— Потому что уже ровно год и один день, — тихо отвечала барышня Марженка, — уже ровно год и один день жду я одного письмеца, которое всё не приходит и не приходит.

— Подумаешь, горе! — утешил её почтальон Кольбаба. — Вот я тоже ровно год и один день ношу в сумке одно письмецо и не знаю, кому бы его вручить… Знаете что, барышня Марженка? Отдам-ка я письмо вам!

И с этими словами подал ей письмо.

Барышня Марженка ещё больше побледнела.

— Пан почтальон, — сказала она тихим голосом, — это письмо, наверно, не ко мне — ведь на нём и адреса нет!

— Да вы только распечатайте, — настаивал почтальон Кольбаба. — Если оно не к вам — возвратите его мне, и дело с концом!

Барышня Марженка дрожащими пальцами распечатала конверт, и, как только она начала читать, лицо её зарумянилось.

— Ну что, — спросил почтальон Кольбаба, — вернёте мне письмо или нет?

— Ни за что! — воскликнула барышня Марженка и глаза её засияли от радости. — Пан почтальон, да ведь это же то самое письмецо, которого я ждала год и один день! Пан письмоносец, я прямо не знаю, что вам за него дать!

— Не знаете? Так я вам это скажу, — отвечал почтальон Кольбаба. — Дайте мне две кроны доплаты, потому что ваше письмо было без марки. Доплатное, понятно? Тьфу ты пропасть, из-за этих несчастных двух крон я и бегаю целый год со днём!.. Так, большое спасибо! — добавил он, когда получил две кроны. — А ответа, барышня, тут кто-то ждёт… — и кивнул головой шофёру Франтику, который стоял за углом.

А пока Франтик получал ответ, почтальон Кольбаба присел рядом с чёрным человеком и заговорил:

— Ровно год и один день, ваша милость, бегал я с этим письмом — ну и не даром! Взять хоть одно то, сколько я всего повидал! Как же красива и хороша наша земля где ни возьми — у Плзеня ли, у Торице или у Табора!.. Ага, наш Франтик уже возвращается. Оно, конечно, такое дело скорее уладишь лично, чем письмом без адреса.

Шофёр Франтик ничего не сказал, но глаза у него так и сияли.

— Что же, поехали, пан шеф? — спросил он.

— Поехали, — сказал человек в чёрном. — Только сперва подбросим пана Кольбабу на почту.

Шофёр вскочил в кабину, нажал стартер, включил скорость и сцепление, и машина тронулась плавно и легко, словно во сне.

И уж будьте уверены, стрелка спидометра моментально показала сто двадцать километров в час!

— Ну и ход же у машины! — ликовал человек в чёрном. — А всё потому, что её ведёт счастливый шофёр!

И все они благополучно приехали на место. И мы с вами тоже.

РАЗБОЙНИЧЬЯ СКАЗКА

Было это ужасно давно — так давно, что и покойный старый Зелинка этого не помнил, а ведь он знал и моего толстого прадедушку, да будет земля ему пухом!

Так вот, в те времена хозяйничал на горах Брендах знаменитый и грозный разбойник Мерзавио, самый страшный злодей из всех злодеев, со своими двадцатью одним подручным, пятьюдесятью ворами, тридцатью воришками и двумястами пособниками и укрывателями.

И представляете, этот Мерзавио подкарауливал на большой дороге либо перед Поршичи, либо перед Костельце, а то и перед Гроновым, когда поедет какой-нибудь там купец, богатый еврей или рыцарь на коне. Тут он выходил на дорогу, орал на него страшным голосом и отбирал всё его добро; да ещё ограбленный должен был радоваться, что Мерзавио его не зарезал, не застрелил или не повесил на суку. Вот какой злодей и душегуб был этот Мерзавио!

Едет себе какой-нибудь купчишка по дороге, покрикивает лошадкам «но» да «пошёл» и радуется, что вот продаст в Трутнове свой товар. А когда въедет в лес, станет ему страшновато, как бы не напали разбойники, и