Глубокие интервью Сергея Белановского. Том 1. Часть 2. Производственные интервью: рабочие и руководство заводов, работники разных специальностей - Белановский Сергей Александрович

Мы, женщины, общаемся больше по телефону. Что-нибудь кому-нибудь купить и т.д. Есть женщина в декрете – иногда к ней заходим. В общем, здесь у нас – как и в НИИ, общение в такой же степени. Все-таки московская география мешает общению.

Вопрос: Есть ли у рабочих какие-то характерные интересы?

Во вторую смену, когда контроль меньше, и хорошо идет станок, все стараются уткнуться в книжку. Достаточно часто ходят в кино, мужчины чаще, чем женщины. Телевизор смотрят целый вечер все. Читают Дрюона "Проклятые короли", любят читать про советскую милицию, очень нравится фантастика, детективы. Я бы сказала, что это та литература, с которой у людей начинается увлечение печатным словом, как в детстве. Я приносила Фейхвангера, еще что-то – понравилось. Хорошо известен Шукшин, другие писатели. Любят Высоцкого. Еще увлекаются спортом, увлекаются политикой, читают газеты.

Вопрос: В каком плане увлекаются политикой?

Есть большая и искренняя любовь к советским вооруженным силам. Большая и искренняя поддержка нашей миролюбивой политики, политики борьбы за мир. Афганистан осуждается в разговорах в том смысле, что там много гибнет наших ребят, то есть такая односторонне-гуманистическая позиция. Отношение к диссидентам, антисоветчикам – плохое: пускай они не вмешиваются в нашу жизнь, зачем сор из избы выносить, и т.п. Плохое отношение к полякам: работать не хотят, хотят бастовать. Причем, как ни странно, это сочетается с тем, что ругают наши профсоюзы, которые, как говорят, ни на что не способны, формальны, действуют по указке администрации и т.д. Сравнительно недавно у нас был субботник с передачей средств в фонд мира. Все говорили о том, что эти деньги пойдут на наше советское вооружение. (Куда они на самом деле идут, я не знаю). Однако, такое представление о расходовании этих средств не вызывало каких-либо нареканий, так как считают, что вооружаться надо. В общем, имеется много вопросов, по которым люди искренне разделяют ту точку зрения, которое высказывается в печати. Однако это происходит не всегда.

Приведу такой пример. В "Вечерней Москве" недавно напечатали портрет нашего партгрупорга, чудесной женщины (я о ней говорила). Написано, что она хорошо работает, перевыполнила план и т.д. Все это правда, но все над этим посмеиваются, и она сама в том числе. Официоз как-то приплетается к действительно хорошему. Другая публикация была: лучшая шлифовщица Москвы. Это милейшая женщина, она с нами работает. Хороший работник, но она не может быть названа выдающимся хорошим работником. Просто она депутат, и ее "выбрали" лучшей шлифовщицей Москвы. Если бы она работала где-то еще, никто бы эту публикацию не заметил, но в данном случае отношение к ней было насмешливое (чего я, кстати, не разделяю). Говорили: какая же она лучшая шлифовщица Москвы? Она обыкновенная, как все.

Отношение к морали. Странно, что даже мои ровесники, сравнительно молодые люда, говорят, что "сейчас падение нравов, а в наше время было лучше". Я приносила им выписку, кажется из словаря Брокгауза, о количестве внебрачных детей в дореволюционной России. Доля их была очень велика, у меня получалось, что даже больше, чем сейчас. Я говорила: посмотрите, никакого падения нет, стало даже лучше. Но такой странный стереотип все-таки бытует.

О жизненном уровне. В общем люди своим жизненным уровнем довольны. Говорят: "Теперь мы стали жить хорошо, теперь у нас все есть, и т.д.". Очереди в магазинах, конечно, раздражают, говорят, что "ничего не достать". Очень недовольные бывают, когда что-то исчезает из магазинов (например, лука не было, об этом постоянно говорили). Но это не отменяет того, что в общем уровне жизни люди удовлетворены. Много говорят о том, что сейчас очень повысился уровень жизни на селе: у сельских жителей, есть машины и т.п.

Вопрос: Кто преобладает среди рабочих: коренные горожане или выходцы из деревни?

В подавляющем большинстве преобладают так называемые лимитчики или бывшие лимитчики, то есть те, кто приехал в Москву. Работают по десять лет на заводе, чтобы получить комнату. Из четверых работниц нашего участка (не считая меня), трое приехали в Москву где-то в пятидесятых или шестидесятых годах. Одна из них приехала примерно в 1955 году, прекрасно рассказывает о деревне тех лет, она помнит вшивость, младшая сестра у нее умерла от голода в 1948 году. Описывает свой приезд и работу на кирпичном заводе, жизнь в десятиместной комнате, где жены и мужья вместе (их отношения там перепутывались). Но в нашей бригаде люди сравнительно пожилые, а вообще в цехе и на заводе очень много лимитчиков, то есть тех, кто живет в общежитии. Москвичи на завод идти не хотят.

Вопрос: Почему москвичи не хотят идти на завод?

Грязно, тяжело.

Вопрос: Значит, люди считают, что в Москве есть места и получше?

Да, но менее оплачиваемые. Часто говорят: где еще мы, женщины, сможем зарабатывать по 220 рублей? То есть зарплатой в общем довольны. Но все признают, что работа грязная и, как они говорят, работа тяжелая.

Вопрос: Как ассимилируются лимитчики у Вас на заводе: дожидаются жилья или выходят замуж (женятся)?

В основном дожидаются жилья. Много ли увольняется, получив жилье – не знаю, цифр у меня нет.

Вопрос: Значит, семьями обзаводятся редко?

У нас лимитчики в основном женщины, для женщин это вообще проблема, замуж сейчас трудно выйти. Но есть и специфический фактор: я считаю, что у женщин более высокий уровень культуры, они более активно ее воспринимают. Поэтому выходить замуж за тех же лимитчиков на заводе они не особенно хотят. Около 70% мужчин – пьют, поэтому контингент потенциальных женихов очень мал.

Вопрос: В каком смысле женщины более активно воспринимают культуру?

Это проявляется в широте интересов, образе жизни, начитанности, даже в манере говорить, одеваться. Поскольку мужчины в основном пьют, это определяет темы их разговоров, слог и т.д. Этим девочкам неинтересно выбирать себе мужей среди товарищей по работе. По культурному уровню не интересно, а к тому же они еще и пьют. За пьющих замуж выходить не хотят.

Пожилые женщины говорят, что они не хотели бы, чтобы их сыновья женились на лимитчиках, поскольку здесь предполагается какая-то корысть. Такой взгляд характерен. Но я считаю, что эти опасения преувеличены. Цель жизни у женщины – это создать хорошую семью, а не выйти замуж за кого-либо, чтобы остаться в Москве. Цель все-таки семья, а не Москва.

Вопрос: Держатся ли лимитчики обособленной группой?

У нас – нет, этого не заметно.

Вопрос: Почему эти девушки приехали в Москву?

Я даже сама удивляюсь. Это у них как-то случайно получается. Та женщина, которая в 1955 году приехала – она бежала от голода. Приехала без паспорта, получила паспорт, проработав лет 10. Очень многие приезжают из Подмосковья, из подмосковных малых городов, это и сейчас происходит.

Вопрос: Есть ли ажиотаж, что хотят только в Москву, и никуда больше?

Нет, они не воспринимают Москву так, как мы, более образованные. Для них это просто хороший город, и все.

Вопрос: Много ли желающих продолжать учебу?

В институт идти не хотят. Могли бы пойти в техникум, от завода легко поступить, но после техникума очень маленькая зарплата, так что идти учиться не хотят.

Вопрос: Теперь поговорим о руководителях. Что за люди – руководители?

Об этом я буду говорить эмоционально. Начнем с директора завода. Он у нас всего несколько лет. Бывает, что о нем говорят с недовольством. Говорят, что предыдущий директор был пьяница, но работы при нем было больше. Но я думаю, что от директора это не зависит, просто изменилась ситуация в экономике. Сама я с директором никогда не разговаривала, но внешне, как я его наблюдала, – это красивый, молодой, интересный человек, с интеллигентным выражением лица – такой директор, каких изображают в кино в качестве молодого прогрессивного руководителя завода. Начальник цеха – мой ровесник, ему ближе к сорока. Эмоциональный, культурный, порядочный, очень славный человек. Несомненно, компетентный, доброжелательный, очень строгий в отношении дисциплины. Меньше я знаю его заместителей, но и они, безусловно, компетентные люди.