Розовый букет неудач - Галина Луговая

котором говорят: "Для здоровья". Скажу сразу — не моё. Но проверила же, не поленилась, и между прочим со здоровенными молодыми бугаями. Просто если субъект мне скучен и неинтересен, да в довершение — даже от интерьера не прёт, то что я тут собственно делаю? Не моё.

Но это я уже с возрастом проверкой занималась, чтобы не было "не читал, но осуждаю", или "читал, что последний фильм Пазолини- так себе". Я всё изучила и проверила.

А уж в юном возрасте… А я повторюсь — на шесть лет младше брата, мне даже в голову не приходило, что у встречающихся нет страстной любви: "Разве так бывает?"

И вот однажды, мне тогда лет шестнадцать было, я спросила у брата про его подружку, а он мне весело так ответил, что никогда и не собирался на ней жениться.??? Для меня упал первый занавес: "Как? Как не собирался? Ты же с ней уже айн-цвайн-драйн… Лет шесть вместе. И ещё встречаешься". Брат меня заверил, что никогда не собирался. И тут мне стало больно, как будто он меня лично в чём-то огромном обманул.

Вот мать всегда считала, что мой брат — законченный троешник просто нифига не зная на уроках, чтобы отмахаться строил глазки учительнице, а она на рослого мохнатого молодого мужечка и клюнула. Вот такое коварство, и вся такая любовь. Наверное так оно и было. Но продлилось эта история до окончания им института, то есть лет восемь, а то и дольше.

Кстати, моего брата звали Иоан, если это имеет значение. Это наше семейное мужское родовое имя: отец — Пётр Иванович, дед- Иван Петрович, и так вдаль веков.

Перед последним — пятым курсом мой брат- почти инженер отправился на заслуженный даже с точки зрения матери отдых — от профсоюза по санаторно- туристической путёвке в Прибалтику. Там он встретил… Или всё же нарвался? На Елизавету! И после Иудейской войны у нас в семье наступила Дакийсая. Это был писец. Я как раз училась в выпускном классе и уже во всю встречалась со своим будущим первым мужем, поэтому вдумываться в происходящее не могла — сосредоточенности не хватало.

5. Непринцесса

Как бы нам этого не хотелось признавать, но людям свойственно испытывать всякие зависти. Какие они бывают? Чёрные, белые, профессиональные… Но главная всё же — наипервейшая: вечное библейское "Разве я сторож брату своему?"

И вот у меня с братом отношения не сложились абсолютно, хоть мы в жизни ни разу вслух и не ссорились. И даже может нам друг друга в чём-то до тоски не хватало. Во всяком случае мне его — точно. Может поэтому я так рано и устремилась в большой секс, ибо в семейном кругу дружеского тепла так мне и не припало.

Если бы этой очень взрослой подружки, вместе с ключами от её квартиры у брата не оказалось, то может он бы больше внимания обращал на меня? А так — в моей юной жизни он напрочь отсутствовал. И если бы просто только отсутствовал… Но всё было намного глубже.

Мама не со зла, а дабы подогнать брата к рвению и усердию к наукам ставила меня постоянно ему в пример: "Вот Маша тебя скоро догонит и будешь с ней в одной группе в институте учиться. А что? Ещё раз в институт не поступишь, потом в армию на два года загребут… Пока будешь… А она раз- два и — уже студентка."

И эти материны полушуточные угрозы возымели действие. Брат сам однажды признался, что подумал: "А вдруг и правда обгонит!?" И стал он усиленно готовиться к вступительным экзаменам. Надо же.

И ещё: он оказывается видел по отношению к себе ужасную несправедливость в родительской любви. С годами он скорбно выговаривал матери как он не любил весну/ осень, потому что у него не было красивой ветровки, а вот сестре старались раздобыть одежду покраше.

Если бы он этого не озвучивал в свои редкие с матерью общения, то я бы и не знала, что меня столь замечательно на две инженерские зарплаты одевали. Надо же! Но мать объясняла, что — да, она хотела одеть дочь покраше, чтоб та имела товарный вид подобающий будущей невесте. А что её сын в любой одежде — прекрасный товар, в этом она совсем не сомневалась.

Но и это ещё не всё. Оказывается, по версии брата родители выдавали мне на расходы большие карманные деньги, а вот ему — просто ужасающие копейки. Когда я ещё и это (опять через мать) услышала, то у меня нота "ля" окончательно запала, настолько это было бредово.

Для примера: меня в шестнадцать лет по отцовской профсоюзной путевке "с питанием" отправили смотреть Москву, дав рублей тридцать или меньше на две недели на карманные расходы. То есть на "посмотреть Москву плюс сувениры" я выходила с бюджетом два рубля в день. И мне даже не пришло в голову, что они сделали что-то не так: сколько дали — столько дали. То есть все эти сувениры, концерты… И вот через годы я услышала, что ему не дают, а сестру жутко балуют. В ответ я напомнила матери этот случай и спросила, что же мой брат конкретно имел ввиду: "Какие деньги?"

И тут она мне разъяснила: "Раз по условиям путевки кормить и водить по экскурсиям тебя должны были, то деньги тебе зачем? А в случае чего ты могла бы попросить взаймы у папиной сотрудницы, которая тоже была в группе.

Но мне и в голову не приходило, что мне мало и могли дать в долг. Я всегда к условиям относилась без момента обсуждения, чисто как к незыблемому факту, поэтому распланировала эти копейки (метро тогда стоило пятак) и пирожка себе не купив потратила всё на билеты в музеи и значки.

Короче, сталкивало нас с братом как угодно. И даже в тонких сферах — мать никогда не преминула рассказать, что её свекровь отказывалась со мной нянчиться, и доводом доброй бабушки служило простое нежелание: "Она сказала, что любит только мальчиков. Был бы мальчик — нянчила бы". То есть за братом папина мама, пока родители на работе были — следила, а за мной — нет.

Мы жили в частном секторе и я там естественно рыскала по двору. Приходя с работы мать искала своего замызганного ребеночка по закоулкам, типа "за сараем". А её свекровь не обращая на это внимание общалась на