Кости - Пэт Ходжилл

Первые три уголка были пустыми. К четвертому она подбиралась гораздо осторожнее, потому что слишком отчетливо помнила, зачем она была тут в последний раз. Здесь хвари устроили засаду им с Уродцем, и пришлось вызвать жреца, чтобы истребить бестий. Лишенные подпитывающей их сущности, хвари быстро попадали замертво, но несчастный жрец упал вниз головой в ближайшую сточную яму. Джейм надеялась, что его коллеги потом успешно исцелили пострадавшего чудотворными заклинаниями. А она тогда осталась в обществе горы остывающих тел хварей и сорокафутового питона, бьющегося в истерике. Пока отвратительные трупы были в поле зрения, ничто не могло успокоить Уродца, так что Джейм (может, это было и не слишком разумно) побросала их в ближайшую яму-западню и подожгла. В результате зловоние распространилось по Клубку, а в эту часть несколько недель вовсе невозможно было войти. Запашок был еще тот.

Джейм исследовала угол, где пару месяцев назад оставила для обозначения своего пути бедро. Кость исчезла, но не бесследно: там, где она лежала, пол покрывала сетка царапин, едва видимых в неровном свете. При ближайшем рассмотрении весь коридор оказался исцарапан подобным же образом. Когда Джейм проходила тут в последний раз, такого не было. С мрачным предчувствием прошла она к яме и заглянула туда, отметив глубокие свежие выщерблины на стенках и краях. Костей там не было.

В это время Джейм услышала звук, которого ожидала и страшилась, – скрежет множества коготков по камню. Звук нарастал, потом вдруг удалился, когда она свернула в зал, где оставляла последние кости Рагена. Опять пусто. Джейм стояла в зловещей тишине, досадуя на себя и решая, что делать дальше. За спиной послышалось слабое поскребывание. Джейм обернулась – зал был полон хварей.

Они не были живы. От большинства осталось лишь пара обугленных косточек, скрепленных клочками шерсти и частичками плоти. Свет факела озарял пустые глазницы, ничем не прикрытые когти и клыки. Ни один волосок этого опаленного, полуистлевшего месива не двигался.

Джейм, покачнувшись, отступила на шаг. Она не могла оторвать взгляда от коридора, полного смерти, не могла даже думать. Ее нога зацепилась за что-то. Девушка упала навзничь, выронила факел, который тут же потух, окунувшись в одну из бесчисленных водяных ловушек Клубка. Непроглядная тьма наполнилась стуком костей.

Джейм потребовалось мгновение, чтобы осознать, что она не просто упала. Что-то держало ее за лодыжку. Хватка была крепкой. Девушка рванулась и отвоевала дюйм собственной ноги, потом еще и еще. Смутный образ возник в ее мозгу, она вспомнила тени коридора, который прошла за секунду до падения. Что-то ждало ее там – и ждет до сих пор.

С резким криком она лягнула мрак свободной ногой. Мимо. Но нажим на лодыжку ослаб и проворно пополз вверх по ноге. Нечто взгромоздилось на нее, схватив костлявыми – нет, костяными – руками за горло. Задыхаясь, Джейм вновь ударила вслепую – и попала. Кости разлетелись в стороны. Каждая судорожно подергивалась, живя собственной конвульсивной жизнью. Джейм откатилась от них, ударившись о дальнюю стену. Что-то круглое подкатилось под руку. Череп. Схватив его, Джейм прижалась к земле, готовая бросить свою добычу в яму, если к ней кто-нибудь притронется… Как бы с перепугу не сигануть туда же и самой.

Тьма ожила множеством звуков – что-то ползло по камням, скрежетало, царапалось, ощупывало стены. Они приближаются или уходят? Ах, уходят. Они пробираются к сердцу лабиринта, поняла Джейм. Они пришли за Писакой.

Ей надо добраться до старика первой, в темноте… Ну да что там, это же дорога от Округа Храмов до Клубка. «Реши задачку, Талисман». Джейм почти видела озорную усмешку Писаки. Маленькая простенькая проверка, сколько их было в прошлом! Ну не в точности, но ведь почти таких же. Она на миг задумалась, вспоминая дорогу, потом поднялась и пошла, бережно обхватив череп.

Прошла вечность, прежде чем Джейм натолкнулась на стену. Не слишком простым было ее путешествие во мраке, но теперь она пробиралась вдоль стены и наконец с облегчением ощутила, как та подалась. Что-то щелкнуло, и скользящая панель отошла. Желанный миг – она шагнула в сердце Клубка.

Джейм повернулась, чтобы закрыть потайную дверь, и в этот миг над самым ухом раздался воинственный крик.

– Ох, только не это, – выдохнула она и пригнулась – железный набалдашник посоха Писаки просвистел у виска.

Старик завопил опять, надвигаясь на нее и размахивая оружием. Несомненно, в ее отсутствие он прошел путь от страха к гневу – для него этот путь всегда был коротким, и теперь ей придется иметь дело с дряхлым бер-серком. Джейм поспешно отступила к середине комнаты и положила череп на стол. Подняв глаза, она столкнулась нос к носу с Уродцем, свесившимся с канделябра. Сконфуженная змея облизала лицо девушки своим раздвоенным языком.

– Никакой от тебя помощи, – обратилась она к питону и вновь пригнулась – теперь посох Писаки чуть не размозжил голову Уродцу.

Джейм проскользнула под занесенной для следующего удара рукой старика, оказавшись за его спиной, и положила руки на палку.

– Учитель, я здесь, – сказала она ему в самое ухо.

Писака на мгновение замер, тяжело дыша, потом обернулся и взглянул на нее. Интересно, что он видит? Наверное, размытое пятно.

– Самое время, – буркнул старик. – Ну и где, во имя семи преисподних, тебя носило?

Джейм рассказала. По выражению его лица было ясно, что ему не слишком нравятся ее поиски, но время секретов прошло.

– И теперь, учитель, – закончила она, – будьте добры, расскажите мне, какого дьявола Херви – извините, мастер Раген – пришел повидаться с тобой именно сейчас.

– Ты же знаешь, – сварливо ответил он, – мы поссорились. Этот тщеславный осел имел наглость называть это здание своим шедевром. А что бы он делал без моей памяти, что? Я, черт возьми, создал Клубок, а он только собрал его по частям. А потом он дерзко заявляет, что чистовые чертежи – его собственность. Само собой, я не позволил ему их забрать. Он закипел от злости и взорвался. Вот и весь сказ.

– Не может быть. – Джейм смотрела на дверь, через которую вошла. – Если так, то почему он вернулся? – Она не успела задвинуть панель, и теперь на пороге стояла смутная фигура. Писака сопел, резко выдыхая воздух. Почти слепой, он не мог видеть неподвижный скелет в дверном проеме и обугленную призрачную стаю у его ног, но он не был глуп.

– Ты вернулся, да? – прошипел он сквозь оставшиеся во рту зубы. – Что ж. Прекрасно, прекрасно, очень вовремя, у меня как раз есть твой череп. Талисман, живо: возьми треклятую штуковину и встань за мной, – с этими словами старик торопливо обошел стол, сжимая посох так, что побелели костяшки пальцев.