Дело четвертое: «Повинную голову... » - Сергей Лавров

Токарев. Пал Палыч, у меня небольшой вопрос.

Знаменский. Прошу.

Токарев. Хотелось бы услышать, где товарищ Маслов обычно обедал.

Маслов (удивленно). То есть... почему вы спрашиваете?

Токарев. Да так... небезынтересно.

Короткаяпауза.Знаменский смотрит на Токарева, тот едва заметно подтверждающе кивает.

Маслов (испытывая неловкость). Видите ли, «Ангара» в пяти минутах от моей работы... Я стал заходить... Тем более что трестовская столовая — не очень, знаете, а у меня иногда печень... И вообще приятно посидеть вместе в культурной обстановке. Вы полагаете... это могут счесть предосудительным?

Знаменский. Вы расплачивались за обеды?

Маслов. Ирина как-то там оформляла.

Токарев. То есть?

Маслов. Боюсь что-нибудь напутать — вам лучше справиться у нее... (Нервно взглядывает на часы.)

Знаменский. Я занесу в протокол ваши показания, и можете быть свободны.

Маслов (робко). Пал Палыч, у меня огромная просьба.

Знаменский (на секунду отрываясь от протокола). Передачу можете свезти в любое время, я дам письменное разрешение. Свидание — пока нет.

Маслов. Передачу?.. (Он вдруг разом сникает, плечи его ссутуливаются.) Передачу-то... Да разве я соображу, что купить... Выскочил вот в перерыв... Этим ведает теща... (Шепчет в глубоком угнетении.) Не могу себе представить Ирину в тюрьме, на нарах. Просто не могу себе представить...

Знаменский. Нар в следственном изоляторе нет, у каждого своя койка. Но веселого, конечно, мало... Ирина Сергеевна просила вас не тревожить, но теперь могу сказать, что она была больна. Сейчас лучше.

Маслов (вздрагивая). Сердце?!

Знаменский. Да.

Маслов (страдальчески). Как же она там одна?! Там хоть врач-то есть?!

Знаменский. Безусловно. Было сделано все необходимое.

Маслов. И Ирочке действительно лучше?

Знаменский. Да, она поправилась.

Маслов (утирая лоб). Слава богу... Теперь я понимаю, почему вы не давали свиданий...

Знаменский. Не совсем. Ваша жена пока не хочет с вами встречаться.

Маслов. Почему?!

Знаменский. Оберегает вас от неприятных впечатлений.

Маслов (после паузы). Знаете, возможно, она права. Я так люблю красоту, уют. А там... Брр... До чего все это дико! Наверное, конечно, ее обманули, запутали, но все равно — как она могла так легкомысленно... зная всю опасность... (почти в слезах) и что ставит под удар мое будущее!..

Знаменский (дописав). Вы о чем-то хотели просить — до разговора о передаче.

Маслов. Ах, да... (Проводит рукой по лицу, выпрямляется.) Огромная просьба! Погода, вы видите, меняется, уже совсем тепло... а вещи описаны. Там два дедероновых костюма...

Знаменский (не поднимая глаз). Исключить из описи? Подайте заявление, рассмотрим. (Протягивает Маслову протокол.)

Маслов (горячо). Большое спасибо! (Берет протокол, просматривает, подписывает.)

Знаменский. Давайте, отмечу пропуск.

Маслов прощается.

Знаменский (едва за Масловым закрылась дверь). По анкете у Кудряшова нет никаких братьев.

Токарев. Да, на всякий случай я проверю, что за двойник. Довольно наглое, между прочим, требование насчет дедеронов. По-моему, до него даже не вполне доходит, за что посадили жену.

Знаменский (досадливо). Она просила сказать — пока, — что за халатность.

Токарев (язвительно). А ты и послушался? И обкладываешь ваткой этого самовлюбленного дурака? (Вздыхает.) Ох, Знаменский, Знаменский! 

Сцена пятая

Канцелярия тюрьмы. Сводчатый потолок, окна в толстых стенах забраны решетками. Две двери, окованные железом, со смотровыми глазками. За одним из столов капитан. Перед капитаном — Знаменский и Токарев. Последний на протяжении всей сцены молчит и курит.

Капитан (Знаменскому). Сейчас ее доставят. Вы сами будете выводить?

Знаменский. Сами.

Капитан. Тогда я пропуск выпишу на вас.

Знаменский отдает ему удостоверение, капитан записывает номер.

Капитан. Постановление об освобождении оставляю себе в двух экземплярах. Попрошу расписочку.

Знаменский подписывает небольшой бланк. Теперь формальности закончены. Через несколько секунд открывается дверь, конвоир вводит Маслову; она уже не в халате, а в обычной одежде.

Капитан. Камера?

Маслова (отвечает капитану, но смотрит только на Знаменского). Двадцатая.

Капитан. Зовут?

Маслова. Маслова Ирина Сергеевна.

Капитан. Вас вызвал старший следователь товарищ Знаменский. Пожалуйста, товарищ майор.

Знаменский. Здравствуйте, Ирина Сергеевна. Вот, ознакомьтесь с постановлением. Решено изменить вам меру пресечения до суда.

Маслова берет протянутый листок, но не читает, а продолжает вопросительно смотреть на Знаменского.

Знаменский. Мы освободим из-под стражи и возьмем с вас подписку о невыезде.

Маслова (еле слышно). Когда?..

Знаменский. Сейчас.

Маслова.Спасибо, Пал Палыч!! (В невольном порыве делает шаг к Знаменскому, вся освещается улыбкой.)

Знаменский (тронутый ее радостью). Вас встречает муж.

Маслова. Господи!.. (Начинает машинально поправлять волосы.)

Знаменский (твердо). Давайте договоримся об одном — вы сами все расскажете ему о себе.

Лицо Масловой болезненно напрягается. Она переживает весь стыд и тягостность будущего объяснения. Но вот стискивает руки и решается.

Маслова. Да. Я это сделаю.

Знаменский (удовлетворенно). Идите за вещами.

Конвоир уводит Маслову в ту же дверь. 

Сцена шестая

Проходнаятюрьмы.Взад-вперед нетерпеливо прохаживается Маслов. Дежурная выпускает Знаменского, Токарева и Маслову. Та бросается к мужу. Маслов обнимает жену.

Знаменский. Не забудьте, Маслова, послезавтра я жду вашего звонка.

Маслова. Обязательно, Пал Палыч. До свидания, спасибо!

Маслов (бормочет). Будьте здоровы.

Масловы быстро уходят.

Токарев (проводив их взглядом). Что ж, я тоже на свободу. Ты остаешься?

Знаменский (вздыхая). Визит к Кудряшову.

Токарев прощается и уходит. Знаменский выписывает арестованного на допрос. Далее следует обычная процедура со сдачей оружия и получением ключей у дежурной.

Дежурная. Пал Палыч, ее совсем освободили?

Знаменский. Нет, Ниночка, до суда.

Дежурная (поколебавшись). Скажите, что вам приятнее: выследить, поймать или вот как сегодня — выпустить на волю?

Знаменский (смеясь). Ну, Ниночка, это смотря кого!  

Сцена седьмая

Следственный кабинет в тюрьме. Знаменский и Кудряшов. Идет допрос. С Кудряшова уже слегка сбита прежняя спесь, но держится он пока бойко.

Знаменский (насмешливо). Вы думаете о себе: я делал, что хотел, я был сильный человек. А я считаю — слабак. Лежит мешок муки — руки дрожат, дай украду! Масло привезли — опять соблазн, опять стащить хочется!

Кудряшов (оскорбленно). Вы так говорите, будто я простой воришка!

Знаменский. А вы полагаете, что, если украли очень много муки и очень много масла, вы стали от этого лучше?

Кудряшов (с досадой хлопает себя по колену). Все вы выставляете меня каким-то примитивным жуликом. А ведь сколько ума надо! Сколько мы, бывало, комбинировали да выдумывали, чтобы выходило и нам и потребителю!

Знаменский (отмахиваясь). Ну, это наш старый спор. Есть, знаете ли, закон сохранения вещества. В применении к вам звучит так: если хочешь, чтобы у тебя было погуще, где-нибудь обязательно должно стать пожиже.

Короткая пауза.

Знаменский (смотрит на часы. ) Мы с вами слишком отвлеклись. Вернемся к сбыту «левых» пирожных и тортов. Как вы установили контакты с магазинами?

Кудряшов (скучнея). Наш отдел сбыта получал заявки. Были свободные кондизделия — мы отправляли.