Роковой свидетель - Роберт Брындза

он, широко распахнув маленькие поросячьи глазки. – Что стряслось?

– Моя сестра… – начала Тесс и вновь разрыдалась.

– Господи, да вы что? Она погибла?

– Да!

– Пожалуйста, мистер Уэйкфилд, покажите нам, что в пакете, – велела Эрика.

– Просто мой мусор! Что… что… – Он заметно занервничал и начал заикаться. – Я… я… я п-п-про… просто х-х-хочу вынести м-м-мусор! – Его лицо покраснело.

– Вы должны отдать мне пакет! – Эрика уже теряла терпение.

– Нет. Нет! – Чарльз прошел обратно по коридору к входной двери, оставляя за собой бурый след. Приоткрыв рот, Тесс вцепилась в него взглядом.

– Господи Иисусе, ну вот и все, – устало сказала Эрика Мосс и Питерсону.

– Вы не можете войти в мою квартиру без ордера! – возмутился он, возясь ключом в замке. Он вошел в квартиру, захлопнул за собой дверь.

– Ты можешь забрать этот пакет? – спросила Эрика Питерсона. – Только, очень тебя прошу, не сломай чертову дверь. Мосс, ты можешь зайти с другой стороны дома на случай, если он попытается выпрыгнуть из окна? Куда выходит это здание?

– На соседний переулок. Там дома с террасами.

Питерсон направился к двери в квартиру Чарльза, Мосс – к главному входу.

– Криминалисты приехали, – сообщила она.

Эрика увидела большой белый фургон, а несколько минут спустя – машину с подкреплением. Тесс трясло.

– Ее убили, – шептала она. – Кто мог с ней так поступить?

– Простите, Тесс, но вам лучше пока побыть в полицейской машине. Мы обязательно выясним, кто сотворил такое с вашей сестрой.

4

Эрика вышла из дома. Криминалисты выгружали все необходимое. Процессом руководил судмедэксперт Айзек Стронг – высокий худой мужчина, в коротко стриженных волосах которого уже начала проступать седина. Тонкие изогнутые брови придавали его лицу легкомысленное выражение, но теплые карие глаза смотрели серьезно. Он стал не только надежным коллегой Эрики, но и отличным другом.

– Я думал, у тебя по плану переезд, – улыбнулся он.

– Так и было. Я попала сюда по дороге из кафе. У меня крепкий желудок, но это, знаешь, и для меня уж слишком. Убийство молодой женщины, множественные ножевые ранения. Я была в доме, но касалась только дверных ручек.

– Хорошо.

– Это квартира на первом этаже, номер один, – добавила Эрика.

Айзек направился к команде, выгружавшей серебристые стальные ящики, фонари на подставках и пластиковые упаковки с комбинезонами. Подъехала еще одна патрульная машина с двумя молодыми полицейскими, а вслед за ней «скорая». Теперь у квартирного дома выстроилась целая вереница. Эрика подошла к полицейской машине, и водитель опустил стекло.

– Добрый вечер, мэм, – произнес он. Оба полицейских были совсем юными.

– Можете оцепить дорогу, и как только криминалисты закончат осматривать вход в здание, зайти туда и расспросить, сколько соседей дома и видел ли кто-нибудь что-то подозрительное?

Они кивнули и вышли из машины. На узкой дороге внезапно стало очень оживленно, и среди шума разговоров и автомобильных двигателей Эрика услышала крики, доносившиеся со стороны здания. Питерсон и Мосс волокли за собой Чарльза, на лысой голове которого зияла ужасная кровоточащая рана.

– Я гражданин Великобритании! У меня есть дом! У меня есть права! – кричал он, и ручейки крови стекали с его массивного подбородка.

– Что случилось? – спросила Эрика.

– Она! Она ворвалась в мою квартиру! Вышибла дверь плечом! – закричал он.

– Я поймала его, когда он пытался выпрыгнуть из окна вместе с пакетом. Зацепился ногой за подоконник и приземлился в бетонном переулке, – сказала Мосс. На ней были латексные перчатки. В одной руке она сжимала руку Чарльза, в другой – черный пластиковый мусорный мешок.

– В переулке я его и нашел, – вмешался в разговор Питерсон. – Сэр, вам нужно сидеть неподвижно! – это он обратился уже к Чарльзу, который толкал его локтем в грудь и пытался освободиться из цепкой хватки.

– Тихо, тихо, – велела Эрика, натягивая новую пару латексных перчаток и забирая пакет у Мосс.

– Чт… за что вы меня а… арестовываете? – заикаясь, пролепетал Чарльз. Кровь текла ему в рот, смешивалась со слюной, придавая его зубам розовый блеск.

– Сэр, вы не арестованы, но вам нужна медицинская помощь, – сказала Эрика. На дороге стояли фельдшер с полицейским, и Эрика подозвала их жестом. – Позаботьтесь, пожалуйста, о мистере Уэйкфилде. Он неудачно упал.

– Неудачно упал? Больше похоже на жестокость полиции! – закричал Чарльз.

– О боже! – вздохнула фельдшер, маленькая добрая женщина лет пятидесяти с блестящими карими глазами. – Мы о вас позаботимся, мистер Уэйкфилд.

Судя по всему, она немного успокоила Чарльза, и он позволил им с полицейским отвести его к машине скорой помощи. Когда они подошли к дверям, он оглянулся на Мосс, все еще державшую в руке черный мусорный мешок.

– Они забрали мой пакет!

– Давайте-ка, сэр, отведем вас в машину, – предложила фельдшер. Они помогли Чарльзу сесть в машину скорой помощи, и задние двери закрылись.

– Держу пари, что эту рану придется зашивать, – задумчиво произнесла Мосс.

– Вы смотрели, что в пакете? – спросила Эрика.

– Нет, – ответил Питерсон, – но он готов был выпрыгнуть из окна, лишь бы нам его не показывать.

Эрика взяла пакет у Мосс, поставила на дорогу и развязала. Из него ударил отвратительный запах – какой-то приторный синтетический парфюм и вместе с тем зловоние разложения. Желудок у Эрики действительно был крепкий, но она вновь ощутила, как рыба с картошкой просятся наружу. Шагнув в сторону, она сделала несколько глотков свежего воздуха и лишь после этого включила фонарик на телефоне, задержала дыхание и посветила внутрь пакета.

Внутри оказались четыре или пять пластиковых твердогелевых освежителей воздуха, но белый пластик был испачкан кровью и чем-то похожим на грязь. Среди мусора торчало что-то пушистое, и, направив фонарик глубже, Эрика разглядела конец кошачьей лапы.

– О нет, – пробормотала она, глядя на Мосс и Питерсона. До них донесся приглушенный крик Чарльза. – Можете принести мне пластиковую пленку и несколько пакетов для улик?

Мосс ушла и вернулась с толстым квадратом пленки. Переместившись в небольшой палисадник многоквартирного дома, они развернули ее на траве. Питерсон натянул перчатки, и Эрика осторожно вывалила на пленку содержимое мусорного мешка.

Запах сладкого разложения был невыносимым даже на улице в ветреную погоду. Там были чайные пакетики, три пустых банки из-под эля, пакет из-под молока, несколько грязных кусков папиросной бумаги и десять твердых освежителей воздуха. И среди этого – два разлагающихся кошачьих тела и две отрезанных кошачьих головы. Эрика протянула руку и осторожно их коснулась.

– Странно. Тела как будто промерзли внутри. Потрогайте.

Мосс и Питерсон осторожно коснулись тел.

– С чего бы им замерзать? – пожал плечами Питерсон.

– В Лондоне холода еще не наступили, температура плюсовая, – добавила Мосс.

– Господи, – пробормотал Питерсон, откидываясь назад и зажимая рукой