Сезон охоты на блондинок - Карен Робардс

Иногда нужное не попадалось, и приходилось уез­жать несолоно хлебавши. Тогда он приезжал на следую­щую ночь, на третью – сколько понадобится.

Рано или поздно он всегда получал то, чего хотел.

В разгар октябрьской ночи он сидел в своем убежи­ще, терпеливо, как паук у выхода из своего логова, следя за луной, клонившейся к западу, за тенями высоких со­сен, что указывали на автостоянку, как стрелки часов. Особенно внимательно он присматривался к легковым и грузовым машинам, пикапчикам и микроавтобусам, трей­лерам и фургонам, исторгавшим незнакомых людей и по­глощавшим их вновь.

Хищник едва не пропустил, как они подъехали. Их было двое – юноша и девушка студенческого возраста, в новеньком бледно-голубом «Фольксвагене», похожем на жука. За рулем сидела девушка. Он бы дал им уехать: по­хитить двоих вдвое труднее, чем одного, и хватятся их вдвое быстрее. Он был не дурак и попадаться не собирался. Но когда девушка очутилась под тусклым светом улич­ного фонаря, Хищник увидел, что она красива и принад­лежит к его любимому типу. У нее были прямые длин­ные светлые волосы, блестевшие на свету; она была не­вероятно стройной, гибкой и носила коричневую мотоциклетную куртку и джинсы. Девушка обернулась к своему спутнику, блеснула безукоризненными белыми зубами и рассмеялась.

– Что я могу поделать, если мне нужно пописать? – спросила она и снова засмеялась.

Он обожал красивых смеющихся блондинок. Даже красивых смеющихся блондинок, которым нужно попи­сать.

Юноша что-то ответил, но Хищник едва заметил его, мельком оценив рост на случай возможного сопротивле­ния. Сто семьдесят пять, худенький, как подросток. Не ожидающий опасности. Не готовый к ней.

«Красота», – сказал себе Хищник, оставил самокат, встал и бодро пошел к кирпичному зданию. Он оглянул­ся, убедился, что голубой «Фольксваген» на стоянке один, а затем вслед за парнишкой прошел в общественный туа­лет. Сначала этот; с одинокой девушкой легче сладить.

Паренек стоял у писсуара и сосредоточенно делал свое дело. Услышав скрип открывшейся двери, он огля­нулся, и на мгновение их взгляды встретились.

«Хищник и жертва, – довольно подумал мужчина. – Правда, жертва еще этого не знает».

– Чудесная ночь, – громко сказал он, входя и на­правляясь к раковине, словно собирался вымыть руки. Зеркало в рамке из белого металла отразило лицо обыч­ного человека с дружелюбной улыбкой. Ничего угрожа­ющего.

– Малость холодновато, – ответил паренек, засте­гивая джинсы. Хищник до отказа вывернул кран, чтобы журчание ржавой воды заглушило все другие звуки, но его ждало разочарование: парнишка проворно устремил­ся к двери, даже не удосужившись подойти к раковине.

Мерзкая привычка. Все приходит в упадок.

– Счастливо оставаться, – сказал юноша и потя­нулся к ручке. Но Хищник был готов к такому повороту событий. Готов с того момента, как вошел в туалет. Он мог бы прыгнуть на парнишку и одолеть его, но так будет забавнее.

Когда ладонь паренька легла на рукоятку, Хищник сделал вид, что задыхается, и повалился на раковину, дер­жась одной рукой за сердце. Вторая рука уже была в кар­мане.

Наблюдая за жертвой в зеркало, Хищник с удовле­творением убедился, что обреченный ведет себя в пол­ном соответствии со сценарием. А в том, что жертва об­речена, он не сомневался. Юноша порывисто обернулся, посмотрел на незнакомца средних лет и недоуменно на­хмурился.

– Мистер…

– Мои таблетки, – держась за грудь, простонал Хищ­ник. – В кармане рубашки…

Паренек отпустил дверь и вернулся помочь ему. Как только он прикоснулся к Хищнику, тот нанес удар. Пра­вой рукой он схватил запястье парнишки, рванул к себе, левой молниеносно вынул из кармана электрошок и ткнул ему в бок. Раздалось шипение – слабый вскрик, заглу­шенный шумом бегущей воды, и все было кончено. Гла­за паренька закатились, и он рухнул в объятия Хищника. По опыту нападавший знал, что теперь у него есть доб­рых пятнадцать минут. Когда юноша придет в себя, бу­дет уже поздно.

Вот и все. Операция закончена. На все про все ушло не больше полутора минут.

Аккуратно опустив паренька на пол, чтобы не повре­дил голову при падении, Хищник быстро вышел из туа­лета. Если девушка уже вышла – что вряд ли (девушки обычно проводят в туалете куда больше времени), – он зазовет ее в мужской туалет и покажет поверженного таинственной силой бойфренда. Если в это время подъедет другая машина – такая возможность существовала и до­бавляла приключению привкус опасности, он просто уйдет. Парнишка вряд ли что-нибудь вспомнит, а его самого никто не видел. Если ни того, ни другого отклонения в сценарии не произойдет, он ворвется в дамский туалет, применит электрошок и затащит обоих в голубой «жу­чок». Когда пленники будут спрятаны, он вернется на самокате к своей машине, и вскоре все трое бесследно исчезнут отсюда.

Юную пару в голубом «жучке» больше не увидит ни­кто на свете.

Что-то напевая себе под нос, Хищник обошел здание и остался доволен: «жучок» был по-прежнему единст­венной машиной на стоянке. Все шло согласно плану, как и было задумано. Иногда ему казалось, что этим людям было на роду написано стать его жертвами. А если так, то о чем говорить.

Очевидно, в предыдущей жизни они были изрядны­ми мерзавцами.

Когда он добрался до дорожки, которая вела к дам­скому туалету, девушка вышла, тряхнув длинными свет­лыми волосами. У него участился пульс. Она действитель­но была прекрасна и стоила дополнительных усилий, потраченных на ее бойфренда.

Их взгляды встретились. Глаза девушки расшири­лись, и немудрено – незнакомый мужчина в пустынном месте, поздно ночью.

Мужчина улыбнулся ей.

– Пописала? – добродушно спросил он, не убавляя шага. Глухая кирпичная стена, обеспечивавшая уедине­ние посетителям туалета, закрывала девушке путь к бег­ству.

Она остановилась как вкопанная и крикнула:

– Эрик! – видно, так звали ее беспомощного друж­ка. Потом стремительно повернулась, и волосы окутали ее как плащ, отчаянно схватилась за ручку двери, словно хотела спастись от него, спрятавшись внутри.

– Глупышка, – почти сочувственно сказал он, схва­тил девушку за руку и ткнул ей в бок электрошоком.

Глава 3

Было холодно – намного холоднее, чем, по ее пред­ставлениям, должно быть в Кентукки в ноябре. Когда она думала о Кентукки, ей всегда представлялись яркое солнце, лошади и бескрайние поля, поросшие густой зе­леной травой. Но она бывала на ферме Уистлдаун лишь летом, в последний раз семь лет назад.

Сейчас ее привела сюда трагедия.