Юлия Началова. Письма отца к дочери - Антонина Васильевна Владимирова

она смогла попасть в дом, свою записку ты прикрепила кнопкой к входной двери. На самом виду. И спокойно, с чувством исполненного долга отправилась в путь.

Машинно-тракторная станция, на которой работал дед Василий, находилась около железной дороги, и, чтобы дойти до нее, требовалось перейти плотину довольно широкого и глубокого местного пруда, миновать уличные дворы и пробраться через дикий кустарник, окружавший станцию и пилораму. Был март. Половодье. По бокам асфальтовой дороги – размокший весенний чернозем. Но ничто не пугало тебя, бесстрашную девочку, которая определилась с конкретной целью – выйти из дома и своими глазами увидеть то, о чем не раз рассказывал дед и что было его работой: машины, тракторы, комбайны, сеялки… Даже огромные псы, бросившиеся навстречу, не испугали тебя: ты умела договариваться с собаками. А эти были, на удивление, добрыми, как и деревенские люди, их хозяева.

Увидев постороннего мужчину, ты спросила его звонким детским голоском:

– Вы не знаете, где я могу найти Василия Егоровича Началова?

Удивленно посмотрев на крошку в городском пальто и в заляпанных грязью крошечных резиновых сапожках, тот ответил:

– Конечно, знаю. Пойдем я отведу тебя к нему.

Увидев нежданную гостью, дед онемел от удивления:

– Юля! Это ты? Как же ты попала сюда?

– Пришла пешком, – услышал он спокойный ответ.

– Но ты же могла заблудиться!

– Я спросила сначала у тети, которая у колодца набирала воды, как найти МТС, а потом у дяди. Это он привел меня к тебе.

– А как же дом? Ты оставила его открытым?

– Нет, заперла дверь и ключ спрятала в бабушкиной тапке.

Пораженный происходящим, дед не знал, что ему сказать своей бесстрашной внучке.

– Дедушка, а ты покажешь мне машины и тракторы?

– Ну, пойдем.

– А комбайны?

– И комбайны. А потом поедем домой.

– Поедем? – заволновалась ты. – На чем?

– На тракторе.

После интересной экскурсии он завел трактор, посадил тебя в кабину, и вы отправились домой уже не пешком, а на транспорте. Ты, не ожидавшая такого поворота событий, с радостью смотрела в окно и, не переставая, весело щебетала:

– Вот видишь, а ты говоришь, зачем я пришла! А если бы я не пришла, разве я покаталась бы с тобой на тракторе?

– Но ты могла заблудиться, Юля. Я боюсь за тебя.

– А я ничего не боюсь, – отвечала ты озадаченному дедушке.

Дома ты долго рассказывала всем, как пришла на станцию, как поднималась по ступенькам на комбайн и сама рулила и как первый раз в жизни прокатилась не на машине, а на тракторе! Представляете? На тракторе! Гусеничном. Тяжелом, как поезд.

Радости твоей не было предела.

– Юля, но как же ты могла без спросу взять ключ? – строго укоряла внучку бабушка Аня.

– Но я же хотела сходить к дедушке. – Трудно было перечить твоей логике.

– А зачем же ты записку прикрепила на самом виду? Представь себе: пришел вор, увидел твою записку, открыл дверь…

– Но ведь не пришел же! – с железной логикой парировала ты.

– Теперь я никого не боюсь, – рассказывала ты нам с мамой, когда мы возвратились с гастролей: ни воров, ни Бабу-Ягу, ни Кощея Бессмертного! Мы с дедом спрячемся в тракторе, и никто к нему не приблизится. Он как танк. А заведешь его – так тарахтит! Как пулемет. Любой испугается.

– Ну что на это можно возразить? – смеялась бабушка Аня.

Вспоминая эту давнюю историю, я невольно улыбался.

Ты никогда и ничего не боялась в жизни. И сейчас не бойся: мы победим твою боль. Без сомнения.

Ты только держись, Юля!

16.03.2019

Юля,

клиника встретила нас тревожным молчанием.

– Новая волна заражения прокатилась по измученному организму. Положение усложнилось, – объяснил лечащий врач.

Мы растерялись и очень расстроились, не зная, что предпринять.

– Успокойтесь, – продолжал доктор, пряча глаза, – выдерживают и по три волны. Я советую вам поехать домой… Отдохнуть.

Мы согласились, но с условием, что вернемся через несколько часов. Чтобы скоротать время, зашли к Антонине и все разговаривали, делились воспоминаниями, убеждая себя в том, что ты все преодолеешь.

– Знаете, как называет себя ваша дочь в нашей с ней переписке? – спросила твоя тетя. – Юля, любимая племянница. Несколько дней назад я написала ей в WhatsApp цитату Уильяма Фолкнера, смысл которой таков: человек все может выдержать, только он не должен останавливаться.

Мы замерли, потому что в тревожном ожидании замерли наши сердца.

Пожалуйста, не останавливайся, Юля! Ты слышишь меня?

16.03.2019

Юля,

твой первый концерт мы запомнили навсегда. В августе 1992 года нас пригласили в один из самых престижных залов Москвы спеть несколько песен. Тебе тогда было всего одиннадцать лет, но имя твое как участницы популярного детского конкурса «Утренняя звезда» уже звучало в эфире. Даже я почувствовал напряжение, когда узнал, что нам придется выступать на одной сцене с такими гениальными Мастерами, как Александра Пахмутова и Николай Добронравов, Муслим Магомаев и Тамара Синявская, Николай Сличенко и многие другие.

Но ты была на удивление спокойна и уверена в себе.

Вместе с президентским оркестром под управлением Павла Овсянникова ты пела свои любимые песни.

«Мой рыжик».

«Ах, школа, школа…»

«Учитель рисования».

Музыку к этим композициям, а часто и слова писал я, поэтому очень волновался во время твоего исполнения. А ты не волновалась ни капельки, чувствуя себя на сцене как рыба в воде и смело выдавая все, чему я учил тебя все эти годы.

Идеальное попадание в ноты.

Великолепное владение вокальной техникой.

Недетский кураж.

В одиннадцать лет.

После концерта ко мне подходили маститые певцы и композиторы, чтобы выразить свое восхищение твоим вокальным мастерством и умением держаться на сцене. Ты стояла рядом со мной, слушая их отзывы:

– Умница!

– Какие красивые песни!

– Как ты хорошо поешь!

– Пой, Юля, – так благословила тебя на творчество популярнейшая певица того времени, – обязательно пой!

И ты пела.

И еще будешь петь. Только не останавливайся!

Думай о том, что ты просто не имеешь права умереть, вспоминай все самое лучшее, что было в твоей жизни. Например, твой юбилейный сольный концерт.

Ты слышишь меня, Юля?

16.03.2019

Юля,

к этому концерту мы готовились с огромным подъемом, потому что ты решила отметить двадцатипятилетний юбилей своей певческой карьеры. Двадцать пять лет на сцене из тридцати одного года! Мало кто может похвастаться такой статистикой. Ты сама руководила режиссерской группой, участвовала в составлении сценария, в