По особо неважным делам - Дарья Лисовская

больше жизни. Единственная девчонка, свет в окошке у всех. Отец у нас человек суровый, может, в чем-то резковат с сыновьями. Но Лилька у него тоже любимица. Не было у нее никаких поводов из дома сбегать, если вы на это намекаете.

– А где сейчас отец Лили? Мне его тоже надо дополнительно допросить.

– А он к Ивану Мишину с утра пошел, он здесь живет по соседству. Скоро вернется.

– Ладно, давайте вернемся к общению вашей дочери с Мишей Голицыным. Я пока немного не понимаю, каким образом могли познакомиться и начать встречаться дети из таких разных… – Ника замешкалась, стараясь подобрать максимально необидные для собеседницы слова.

– Принц и свинопаска, это вы хотели сказать? – Алина Лазаревна чуть усмехнулась. – Старый сюжет, не правда ли? В интернете они познакомились, стали общаться. Мы, конечно, живем небогато, но Лиля у нас всегда одета чистенько. Учится хорошо, мордашка у нее симпатичная. В семнадцать лет много ли надо.

– А родители Миши как относятся к их отношениям?

– Папа Миши, вы хотите сказать? Мамы нет у них. Не в восторге он, конечно, был. Но он очень хороший человек, понимает, что это первая влюбленность, которая вряд ли выльется во что-то серьезное. Не думаю, что он мог моей Лиле что-то плохое сделать. Вы знаете, – Алина Лазаревна понизила голос, – мой муж Николай думает, что это именно папа Миши убил Лилю, якобы так он хотел оградить своего сына от общения с дочерью скотников. Но я в это не верю, мы из-за этого очень сильно ссоримся. Голицыны – достойные люди, помогают нам с поисками Лили, даже несмотря на то что Николай, мой муж, говорит про них гадости по деревне…

Ника дописала текст протокола и протянула его потерпевшей для подписи.

– А вот и Николай пришел, – Алина Лазаревна привстала и выглянула в окно. – Коля, заходи быстрее, новая следователь приехала.

– Опять бабу тупорылую дали… – раздался с улицы хриплый мужской голос. Ника отвернулась от Алины Лазаревны и закатила глаза.

– Простите его, пожалуйста, – извинилась за своего мужа женщина. – Он тяжело это все переживает и стал сильно пить. Он и сейчас, скорее всего, нетрезв.

Николай Кондратюк зашел на кухню, заметно покачиваясь.

– О, какие люди к нам пожаловали. Что, нашли мою дочку? Сволочи! Ни хрена уже четыре месяца не делают, не чешутся совсем. Толстосумов этих покрываете…

– Так, думаю, что разговор сейчас не получится, – Ника решительно встала из-за стола и захлопнула папку.

– Это что это ты от меня нос воротишь? Ты кто такая вообще? – Кондратюк начал размахивать руками прямо перед носом Ники. Коля Ткачук резким движением перехватил одну из его рук.

– Тезка, ты чего себя так ведешь? Следователь-то в чем перед тобой виновата?

– А чего она здесь расселась, кулема? К нам-то она снова зачем приперлась? Пусть идет этих свиных королей трясет! Убрали мою доченьку, всем взятки дали и думают, что все будет шито-крыто! Я это так не оставлю, я до самого президента дойду! Вы у меня все еще попляшете.

– Так, Николай Юрьевич, пошли отсюда. Разговор сегодня точно не получится.

– Что это ты от меня нос воротишь? Правда глаза колет? – Кондратюк окончательно разбушевался. Его жена стояла вся красная и чуть не плакала от стыда.

– Я не смогу вас сегодня допросить, потому что вы пьяны. Поговорим, когда вы протрезвеете, – отчеканила Ника и пошла на выход. Ткачук пошел за ней.

Во дворе их догнала Алина Лазаревна.

– Ника Станиславовна, извините нас.

– Да вас за что извинять. Смотрите, как муж протрезвеет, позвоните мне. Я назначу время, когда ему надо будет подъехать ко мне в отдел. И мне еще нужно будет допросить вашего сына – Матвея.

– А его же тогда не было в деревне, когда Алина пропала. Он в Энске был, на заработках.

– Мне надо максимально подробно изучить образ жизни и круг общения вашей дочери. Думаю, что брат многое сможет рассказать про свою сестру, тем более, они близки по возрасту.

– Ох, к сожалению, только по возрасту были они близки. Матвей весь в Колю у нас пошел, непутевый, – Алина Лазаревна вздохнула. Нике показалось, что она стареет и скукоживается прямо на глазах, как осенний лист после первых заморозков.

Ника и Коля сели в автомобиль. Ника выдохнула.

– Господи, какой мерзкий у нас потерпевший. Так и хотелось ему врезать. У него дочь пропала, жена похожа на ходячий труп, а он бухает и Путину писать собирается. Интересно, кто у них дома поддерживает такой идеальный порядок? Думаю, явно не папа Коля.

– Так это у них все Алина Лазаревна и Иван… Ну тот умалишенный, который нам ворота открывал. – Коля поймал удивленный Никин взгляд. – Да ты не смотри, что у него чердак протекает, на руки он мастер. Я сам видел, Алина ему скажет, что делать, он и старается целый день. Вообще молодец эта Алина Лазаревна – кремень. Жизнь ее вообще не пощадила. Муж – алкоголик, старший сын – умственно отсталый, средний сын – алкоголик и дебошир почище своего бати. Дочь пропала. Из младших близнецов еще непонятно, что вырастет. Жалко ее.

– А ты заметил, что она для сельской жительницы очень складно и грамотно выражает свои мысли? У нее хороший словарный запас, она не мекает и не бекает. Никаких «типа того», «ихних» и «евонных». Для свинарки она какая-то сильно изысканная.

– Ну есть такое. Может, в школе хорошо училась, а потом как-то в этого Кондратюка вляпалась, – пожал плечами Коля.

Полным контрастом уютному и аккуратному жилищу Кондратюков стали дом и двор семейства Насти Мишиной. Колю и Нику сначала облаяла тощая, грязная собака. Потом их встретила такая же тощая неказистая девчонка в вытянутых на коленях трениках. В доме, кроме пьяного в лоскуты отца Насти и грустного чумазого малыша примерно трехлетнего возраста, никого не было. В самом доме стоял специфический запах, характерный для дома пьющих людей: спирта, немытого тела и гниющего мусора, выносить который никто не собирался.

Разговор с отцом Насти не состоялся по той же причине, что и беседа с Кондратюком-старшим. С Настей общение тоже особо не клеилось, девчонка вела себя с гонором. Информацию из нее приходилось буквально тянуть клещами. Да, была знакома с Лилькой, это ее одноклассница и сестра ее парня Матвея. Да, они поссорились в конце апреля этого года, примерно за месяц до исчезновения Лили и больше не виделись и не общались.

– Какова была причина вашей ссоры с Лилей? – спросила Ника.

– Да зазналась она, – лицо Насти стало печальным. – Как стала дружить