По особо неважным делам - Дарья Лисовская

в четыре утра. Еще добавить пару штрихов, например, опросить сотрудников хинкальной, что цыган и его спутница приятно и весело проводили там время и не были похожи на сексуального маньяка и его жертву, приобщить результаты экспертизы, согласно которой у бабы нет других телесных повреждений, кроме уже упомянутого фингала, и можно выносить постановление об отказе в возбуждении уголовного дела, а сам материал отправить в архив пылиться в окружении тысячи таких же материалов.

«Красота», – подумала Ника. Она расписалась за материал в книге учета сообщений о преступлениях, узнала от оперативного дежурного, что на свое рабочее место поедет в дежурке, которая повезет на экспертизу Яшку и его случайную любовницу. В этот момент она прислушалась к разговору цыгана и мужа потерпевшей.

– Где, говоришь, ты шабашишь? – поинтересовался цыган у «исусика».

– На Гагаринской, облицовкой занимаюсь, – обманутый супруг, похоже, стал потихоньку прозревать по поводу истинной природы отношений его жены и Яшки и на глазах становился еще печальнее.

– Сколько платят?

– Три пятьдесят за смену.

– Это что-то мало. Дай мне свой телефон, я тебе нормальную работу подгоню, – Яшка с деловым видом извлек из кармана телефон. «Исусик» подвинулся к Яшке поближе и приготовился диктовать номер. Баба молча взирала на своих подружившихся мужчин и, похоже, поняла, что муж в драматическую историю ее изнасилования бандой цыган все-таки не поверил, даже несмотря на привлечение в качестве группы поддержки сотрудников полиции и Следственного комитета.

Ника и ее подопечные вышли из отдела полиции и загрузились в «дежурку». Ника села на переднее сиденье, рядом с водителем, пристроила к себе на колени следственный чемодан, облокотилась на оконное стекло и приготовилась скоротать дорогу в сладкой полудреме. Сквозь сон она слышала из салона бодрый тенорок Яшки-цыгана, полностью завладевшего вниманием и расположением «исусика», его глухое бормотание в ответ, а также реплики бабы, подаваемые ею с тем же мерзким завыванием, как и слово «снасильничали».

«Мне кажется, что если бы люди могли залезть в голову следователя на суточном дежурстве, то они бы подумали, что мы – чудовища», – пронеслось в полусне в голове Ники.

В голове у Ники проносились образы ее недавней, вполне счастливой и успешной жизни. Еще неделю назад она была прикомандирована к отделу по расследованию особо важных дел, расследовала два дела: убийство с особой жестокостью и взятку; раз в неделю в красивом кителе ходила на совещание при генерале, и не было в ее жизни никаких суточных дежурств, подвывающих баб и разваливающегося на ходу автомобиля дежурной части.

Но кривая личной жизни Ники сделала резкий кульбит. Роман с коллегой зашел в тупик, а видеть каждый день его жизнерадостное лицо было выше ее сил. Ника всеми правдами и неправдами постаралась убедить руководство в том, что ей срочно нужно вернуться в свой родной Бродский межрайонный следственный отдел, из которого год назад ее прикомандировали к «важнякам».

И вот капитан юстиции Ника Станиславовна Речиц в «буханке» держит путь в сторону Бродска – небольшого городка, расположенного примерно в сорока минутах езды от огромного сибирского города-миллионника Энска. Именно в Бродске Ника начинала свой следственный путь, семь лет назад она пришла в Бродский следственный отдел зеленым салажонком и постепенно превратилась в не самого плохого в Энской области следопыта. Но похоже, что времена важных дел остались позади, и впереди Нику ждало старое доброе «мясо», так следователи между собой называли уголовные дела об убийствах и изнасилованиях, которыми в основном и занимались следователи в районах.

И вот Ника снова в деле – в трудах и днях обычного районного следователя. По особо неважным делам.

Ника вернулась в отдел абсолютно не в духе. Она не выспалась из-за раннего выезда, была зла из-за долгой и бесполезной возни с гражданкой Титиной (да-да, любительница самокруток, хинкали и секса по кустам носила фамилию Титина), ее мужем и Яшкой-цыганом и мечтала поскорее снять промокшие во время ходьбы по осеннему лесу кроссовки и напиться горячего чаю.

Хрясь! – Ника нервно раскрыла дверь кабинета, на ходу сбросила куртку и рухнула в продавленное кресло.

– Ты чего на взводе? – поинтересовался ее сосед по кабинету Макс Преображенский, широко известный в узких кругах Бродского межрайонного следственного отдела по прозвищу Профессор, полученному им за фамилию, очки, общий внешний вид типичного ботаника и привычку умничать, когда никто об этом не просит.

– Да дежурство выдалось напряженное. Вчера вечером на труп сгоняла, сегодня с утра вишенка на торте – изнасилование гражданки Титиной.

– Титиной? Ха-ха-ха… Что, реальный износ?

– Да не, какой реальный. Очередные пьяные давалки по кустам, оскорбленный муж, звонок в полицию «Ой, меня изнасиловали», и вот мы с утра бегаем по лесу, ищем ее трусики. Рука-лицо, в общем. Мне кажется, что надо попить чаю. Может, сбегаешь за пирожками? – Ника с надеждой посмотрела на Макса, так как знала, что посредством пирожков из него можно веревки вить. – Я тебе денег на пирожки дам, – добавила она, так как также знала, что Макс – очень экономный товарищ.

Отправив Макса за пирожками, Ника поставила чайник, сменила мокрые кроссовки на их сухих собратьев. Переодеваться в цивильное было лень, Ника решила остаться в джинсах и свитере, надеясь, что замечаний от руководства по этому поводу не будет. В крайнем случае сошлется на то, что только вернулась с выезда и еще не успела переодеться. Вообще в должности следователя следственного отдела сильно не покрасуешься: чай, не в театры и музеи в основном ходишь, а по бомжатникам, свалкам, моргам и тюрьмам.

Ника села в кресло, включила своего старого, но верного друга – свой ноутбук и стала прикидывать, какие срочные и не очень срочные дела ей поделать. Выбор занятий у Ники был широкий: из каждого угла ее кабинета на нее смотрели какие-то предметы или стопки документов, которые требовали к себе немедленного внимания и участия со стороны товарища следователя. Вот пакет с вещами жулика по убийству, по которым надо назначить экспертизу и увезти их в бюро СМЭ. Вот из сейфа на Нику косится дело, по которому надо составить обвинительное заключение. А вот три гениальных, по мнению их автора, ходатайства от адвоката, на которые по срокам надо было ответить еще вчера.

А вот и Макс с пирожками. И пирожками хочется заняться в первую очередь.

Они закрыли дверь кабинета изнутри, дабы никто не прервал приятного чаепития, и приступили к трапезе.

– У меня же для тебя, Ника Станиславовна, есть подарок, – с набитым ртом пробормотал Макс.

– Какой еще?

– Ты же помнишь, что я с понедельника ухожу в отпуск?

– Ну