Мой неуловимый миллиардер (СИ) - Татьяна Романская

ни разу не представлял, что однажды могу снова жениться, но Лера заставила меня задуматься об этом

Она кивает.

— Отлично, мне нравится!

— А как бы ты отнеслась к близнецам?

Она щелкает пальцами.

— Прекрасно! Близнецы — просто отлично.

Я смеюсь над ее энтузиазмом. Все всегда думают, что иметь близнецов — это здорово, но мои — просто ходячая катастрофа. Точнее, сразу две катастрофы в комплекте.

— Хорошо, жена. Тогда, полагаю, сегодня мы убегаем от наших детей, желая провести время только вдвоем.

Я беру ее за руку и переплетаю пальцы, держа наши соединенные руки у себя на коленях. Не могу вспомнить, когда в последний раз так нервничал, просто держа женщину за руку. Ее руки маленькие и мягкие, и я не могу не задаться вопросом, каково на ощупь все остальное ее тело.

— Это точно, — бормочет она, ее голос стал ласковым. — Мой красавец муж-астролог настоял на том, чтобы показать мне звезды сегодня вечером.

Я усмехаюсь и подношу наши руки к губам, нежно целуя тыльную сторону ее ладони.

— Ты считаешь меня красивым, да?

Лера прикусывает губу и отводит взгляд, на ее лице снова появляется улыбка.

— Симпатичным, — смущенно выдыхает она.

— А ты великолепная до невозможности. Я счастливчик. Не могу поверить, что ты согласилась стать моей женой.

Она смеется, а я с трудом удерживаю взгляд на дороге. Я никогда ни с кем не чувствовал такой химии, но, черт возьми… то, что я испытываю к ней, нельзя назвать иначе.

— Все дело в твоей манере речи, — со знанием дела объясняет она. — Ты, конечно, красивый, но то, как ты говоришь… вот перед чем я не могу устоять.

Я ухмыляюсь и двигаюсь на своем сиденье, расправляя плечи и не отрывая взгляда от дороги. Сказывается любовь к классической литературе и годы работы преподавателем.

— Можно называть тебя “любимая”? — спрашиваю я. Лера радостно вздыхает, и я хихикаю. — Хотя сейчас так обращаться друг к другу как будто бы не модно.

Лера качает головой.

— Мне все равно. Я настаиваю на том, чтобы меня называли “любимая”.

Она одаривает меня улыбкой. Я буду называть ее так, как она хочет, чтобы я ее называл, если она продолжит мне так улыбаться.

— Как пожелаешь, любимая.

Лера откидывается на спинку кресла, расслабившись, и кажется абсолютно счастливой.

— Мы на месте, — говорю я ей, паркуясь посреди широкого поля, эта земля, принадлежит моей семье. Я рад, что это место ничуть не изменилось. Если присмотреться, то вдалеке можно увидеть наш загородный дом.

Я выхожу из машины и бросаюсь открывать дверь Лере. Она берет меня за руку с милой улыбкой на лице. Ее глаза расширяются, когда она поднимает голову и замечает чистое небо.

— Ух ты!

Я ухмыляюсь и смотрю вверх, мы вдвоем прислоняемся к капоту.

— Здесь городские огни не так сильно засвечивают звезды.

Она кивает и поворачивается ко мне. В ее глазах так много тайн, что я смог бы, наверное, разглядывать их часами.

— Лер, я должен кое-что сказать. Я… возможно, я ввел тебя в заблуждение.

Глава 5

Сергей

— Ты ввел меня в заблуждение? — спрашивает она. Я вижу замешательство в ее взгляде и прикусываю губу.

Я киваю и провожу рукой по волосам, беспокоясь, что подвожу ее.

— На самом деле Меркурий нельзя увидеть ночью. Поскольку он находится близко к солнцу, его можно увидеть только утром, в сумерках или сразу после восхода.

Лера вздыхает и качает головой, с ее губ срывается смешок.

— Ах ты! Еще немного, и я буду называть тебя не Фомой, а Иудой. Как ты собираешься загладить свою вину? Я, знаешь ли, ложь так легко не прощаю.

Я ухмыляюсь, радуясь, что она не сердится.

— Полагаю, это хорошо, что у меня впереди есть вся наша жизнь, чтобы заслужить твое прощение, да, жена?

Она качает головой и грозит пальцем.

— Звучит как дешевая отговорка или попытка потянуть время. Я на это не куплюсь.

Я улыбаюсь и обхватываю пальцами ее запястье, притягивая ближе. Она удивлена, и ее глаза слегка расширяются, когда я подношу ее руку к своему лицу, прижимаясь поцелуем к ладони. Ее резкий вдох заставляет мое сердце биться чуть громче. Я снова чувствую себя подростком.

Я не могу оторвать от нее глаз. Она миниатюрная, хрупкая, просто потрясающая. Я обвожу взглядом ее длинные ресницы, маленький прямой носик и губы… ее губы. Полные, идеальные для поцелуев. Я хочу узнать, какова она на вкус, но, черт возьми, почему-то не хочу портить с ней отношения. Перед тем, как мы поехали сюда, я пообещал себе, что они не выйдут за рамки сегодняшнего вечера, но мысль о том, чтобы уйти от нее, уже вызывает у меня сожаление.

— Я вспомнила, что хотела спросить, — едва слышно шепчет она. — Какой у тебя знак зодиака?

Я усмехаюсь, ничуть не удивленный вопросом.

— Скорпион.

— Фу, — говорит она. — Ревнивый и мелочный собственник. Но я Лев, так что мы удивительно совместимы.

Я ухмыляюсь и прикусываю губу, наслаждаясь тем, как это приковывает ее взгляд к моему рту.

— А еще скорпионы верные, страстные и решительные. Мы всегда получаем то, чего хотим, ценим любовь и никогда не отпускаем ее, — я могу не верить в зодиаки, но знаю основы.

Лера кладет руки мне на грудь, нерешительно, как будто хочет поднять их вверх, но не может.

— И чего же ты хочешь?

Мои глаза опускаются к ее губам, и я тяжело сглатываю.

— Я хочу поцеловать тебя.

— Тогда поцелуй меня, дорогой муж.

Я наклоняюсь и накрываю ее губы своими. По телу расходятся яркие искры желания.

Лера стонет, ее руки находят путь к моей шее, и я поднимаю ее над землей. Ее ноги инстинктивно обхватывают мои бедра, и я не сомневаюсь, что она чувствует, как сильно мне нравится, прямо через джинсы.

Я прижимаю ее к себе, удерживая ладонями под ягодицы, пока ее язык касается моего. То, как она прижимается ко мне, говорит о взаимности нашего влечения.

Лера на мгновение отстраняется, ее лоб упирается в мой, и мы оба переводим дыхание, потерявшись в моменте.

— Я хочу тебя, — шепчет она. — Ты нужен мне. Не думаю, что еще хоть кого-то в своей жизни я хотела так же сильно.

Я киваю.

— Это взаимно, любимая.

Мои губы снова прижимаются к ее губам, пока я вслепую веду нас обратно к машине. Я с трудом отстраняюсь от нее, чтобы посмотреть, куда иду, и вздыхаю с облегчением, когда прижимаю ее к дверце.

— Давай открою, — бормочу я ей в