Роджер Уэст на киностудии - Джон Криси

Вопросами охраны и безопасности студии занималась частная фирма «Оллсейф», укомплектованная в основном бывшими детективами и полицейскими.

Студия была со всех сторон обнесена высокой стеной, покрытой белым пластиком, который казался необычайно блестящим при солнечном свете Один из охранников у ворот, одетый в светло-серую униформу и фуражку со словами «Оллсейф-Ворли» на ленте, вышел из своей дежурки.

— Все готово, сэр. Поверните сразу за зданием направо и вы увидите человека, который проводит вас к мистеру Сенделлу.

Экс— суперинтендант Дайв Сенделл был главой «Оллсейфа» на студии.

В дальнем конце дороги, позади главного административного корпуса, действительно, ожидал второй охранник, который весьма выразительным жестом руки велел выйти из машины.

Вотт было возмутился, но тут же отошел, ибо узнал бывшего сержанта из Ярда.

— Хэлло, Чарли!

— Хэлло, сэр! — заулыбался отставной сержант. — Снова вместе, как в доброе старое время? Сейчас я провожу вас в нашу главную контору.

— Не знаете ли вы, где сейчас находится Раймонд Грейтрекс?

— Конечно, знаю. Студия номер 3. Снимает сцены беспорядков на заводе.

Они отправились пешком вместе с Чарли к небольшому кирпичному строению, примыкавшему к стене студии, над входом в которое выделялась надпись: «Управление охраны „Оллсейф“.

Попав внутрь, человек сразу чувствовал себя оказавшимся в миниатюрном подобии современного полицейского участка. Здесь был даже традиционный барьер, за который не пропускали посторонних.

В противоположной стене виднелась дверь с блестящей дощечкой: «Начальник охраны».

В углу лихо печатал на машинке еще один бывший ярдовец.

— Старший инспектор Вотт, сэр, — представился Джеремия. Дэвид Стенделл, высокий блондин, с внушающей почтение внешностью циркового борца, одетый в прекрасно сшитый серый костюм, слегка приподнялся со стула за огромным письменным столом.

— Прошу садиться, старший инспектор!

— Мы сильно обеспокоены тем, как бы с Раймондом Грейтрексом не повторилось того, что случилось с Дэнни О'Харой, — сразу же приступил к делу Вотт.

— «Мы» — это весьма неопределенное слово. Не могли бы вы его конкретизировать?

— Мистер Уэст, если желаете…

— Ах, так?

Видимо это имя произвело впечатление на Сенделла. Он снял трубку с телефонного аппарата и сразу же заговорил в нее:

— Удвойте наряд в студии 3 и специально следите за Грейтрексом.

После этого он нажал на кнопку звонка, дверь отворилась и в кабинет вошел еще один бывший сотрудник Ярда.

Синделл распорядился:

— Отправляйтесь в студию № 3 и возьмите с собой этих двух полицейских офицеров. Поручаю вам установить специальное наблюдение за мистером Грейтрексом.

И только после всего этого, выпрямившись в своем кресле за импозантным столом, под стать начальнику Дивизиона, Сенделл спросил:

— Какими данными вы располагаете? Что вы можете мне сообщить?

— Дэнни О'Хара, возможно, был убит человеком, подружку которого он соблазнил. Или же ее отцом… Или кем-то другим, из совершенно иных соображений. Пока мы точно не знаем. Но зато досконально известно, что, так или иначе, это связано с Раймондом Грейтрексом.

— Мало смысла являться сюда со столь расплывчатой историей…

Вотт совсем было собрался огрызнуться, напомнить, что «Оллсейф» должен быть благодарен за предупреждение. Но передумал и вместо этого спросил:

— Что это за «сцена беспорядков»?

— Сам мистер Грейтрекс играет роль богатого нанимателя, который нещадно эксплуатирует несколько тысяч рабочих. Они взяли штурмом здание заводоуправления и ворвались в кабинет хозяина, где он работает, вот тут-то и проис…

Неожиданно Сенделл сильно побледнел, схватился за голову ч испуганно произнес:

— Я же…, великий Боже!

Оба мужчины одновременно вскочили на ноги. Сенделл ничего не стал объяснять, но и без того было ясно, что он чем-то страшно взволнован.

Молча выбежав из помещения, он устремился к белому «Ягуару», стоящему неподалеку от входа, распахнул переднюю дверцу для Вотта, а сам сел рядом, одновременно включив мотор.

Они поехали, лавируя между многочисленными постройками, к студии, которая находилась, примерно, в полумиле от управления охраны.

Снаружи приземистого здания болталась, поскрипывая на металлическом шесте надпись: «Студия З». Три охранника в светло-серой форме расхаживали перед дверями.

Сенделл, все так же молча, прошел в студию. Вотт не отставал от него ни на шаг. Внутри имелся длинный проход с двумя массивными дверями в самом конце. Над каждой ярко светила красная лампочка, а внизу под ними надпись предупреждала:

«При красном свете не входить!» Сенделл не обратил никакого внимания на запрет и распахнул одну из дверей, не забыв пропустить вперед Вотта.

В дальнем конце помещения за целой неразберихой экранов, кулис, кабелей, лесов, кино— и фотоаппаратов, другого оборудования, свет мощных юпитеров был направлен на Раймонда Грейтрекса.

Стоял несмолкаемый гул голосов, где-то что-то приколачивали, передвигались камеры. В кресле сидел крупный мужчина, на холсте позади него кто-то кривовато написал: «Директор картины».

Декорация обозначала офис какого-то учреждения, на заднем плане виднелась дверь, справа — два больших окна.

Из репродуктора, перекрывая все звуки в студии, раздался голос:

— Перерыв окончен. Прошу внимания. Начинается съемка. Тише, пожалуйста…

Застрекотали камеры.

Включили добавочный свет.

Какой-то молодой человек вышел вперед и щелкнул странным продолговатым предметом, отдаленно напоминающим огромные деревянные ножницы. Потом отступил назад.

И тут, без всякого предупреждения, под окнами дирекции разразился настоящий бедлам. Люди орали, стучали ногами, выкрикивали истерическими голосами какие-то слова, ругались.

Потом раздались гулкие удары, звон разбитого стекла, гул голосов усиливался.

Пронзительный женский голос выкрикнул.

— Убейте его! Вот что вы должны сделать! Убейте негодяя!

На протяжении всего этого времени Раймонд Грейтрекс стоял, неподвижный, повернувшись лицом к окну.

Шум усиливался, толпа накалялась, казалось, что вот-вот произойдет взрыв. Снова посыпались выбитые стекла. Завизжала другая женщина. Потом в разбитом окне появилась голова какого-то мужчины, а на входную дверь обрушился град ударов. Грейтрекс оглянулся на вторую дверь, находящуюся позади него, как будто подумывая о возможности бегства. Голоса звучали громче и напряженнее.

Лицо в окне на мгновение скрылось, а в кабинет влетел кирпич. Посыпались стекла. Кирпич ударился о письменный стол и рикошетом отскочил к Грейтрексу.

Входная дверь, не выдержав натиска, с треском упала на пол и в помещение ввалилось человек десять разъяренных мужчин. Они остановились на пороге, с угрозой глядя на Грейтрекса.

Он впервые заговорил:

— Если вы немедленно не уберетесь отсюда, я закрою эту фабрику и больше уже не открою ее! Один из стоявших у двери фыркнул:

— Ты не сможешь ее закрыть, коли тебя убьют!

— Подобные беспорядки и насилие никогда не приводили ни к чему хорошему… Немедленно расходитесь по домам!

Пожилой человек с шарфом на шее и в нелепой кепочке спросил напряженным голосом:

— Допустим, мы уйдем?

— Папаша, прекрати дурацкие разговоры! — злобно оборвал его более молодой. — Вы уже не сможете нас остановить, мистер Стерн! За нами идут другие. Так что, если хотите спасти свою жизнь…

Снаружи раздался новый взрыв голосов, в дверь ворвалось еще несколько человек. Они нажали на стоящих у порога и те продвинулись ближе к Стерну-Грейтрексу.

Кирпич, брошенный рукой верзилы, стоявшего в первом ряду бунтарей, угодил в голову Грейтрексу. Артист упал на пол с пронзительным криком.

Кирпич гулко ударился о доски пола и Стенделл испуганно ахнул:

— Это же настоящий кирпич!

Вотт прыгнул вперед, расталкивая толпу техников, и увидел, как верзила, запустивший в Грейтрекса кирпичом, моментально отступил назад и выскочил за дверь. В одно мгновение он был уже в гуще толпы, на улице.

Вотт устремился к нему по прямой, не обращая внимания на декорации и прочий реквизит, но препятствий оказалось бесконечно много и он сразу же понял, что, не зная здешних ходов-выходов, обязательно окажешься в тупике. Как бы он ни старался, его усилия ни к чему не приведут. Он все равно не сумеет поймать этого верзилу.

Единственное, на что можно было рассчитывать, это на то, что преступника задержат на выходе из студии. Если репутация «Оллсейфа» заслуженная, охрана его не упустит. Одно несомненно: сам он никогда не забудет круглую красную рожу, голубые глаза-щелочки, лоснящиеся красные губы и перебитый нос.

Вокруг Грейтрекса собралась толпа. С десяток молодых парней, взявшись за руки, образовали цепь и сдерживали любопытных статистов на почтительном расстоянии от расчищенного центра. Над актером склонился какой-то мужчина и женщина, лицо которой покрывала смертельная бледность.