Bioshock Infinite. Цейтнот - Игорь Охапкин

   Эту лживую чушь знали все рабочие, однако прервать аукционера никто не смел.

   - Поэтому и был придуман этот аукцион, - продолжал он. - Благодаря ему каждый может найти работу под свои силы, - аукционер поднял руку и, направив указательный палец на толпу, еще громче сказал: - И вы сами устанавливаете лимит времени, за который обязуетесь выполнить работу. Однако если человек не выполняет уговор, не завершает взятую работу в срок, которой сам же для себя и установил, то он поступает бесчестно и бесчеловечно. Он самым наглым образом обманывает и нас, организаторов аукциона и работодателей, и вас, простых рабочих. Поэтому такие поступки ни в коем случае нельзя оставлять без внимания и прощать.

   Сейчас аукционер говорил голосом оскорбленной невинности. Он говорил так, будто его, лично его, безжалостно предали и ударили ножом в спину, образно выражаясь.

   Но я до сих пор не понимал, что здесь происходит. Уж не хочет ли аукционер сказать, что я не уложился в срок? Нет, этого не может быть. Я мысленно вел отсчет и заменил все предохранители примерно за четыре минуты пятьдесят секунд, поэтому меня нельзя обвинить в невыполнении договора. Так в чем же дело? Зачем меня схватили копы и привели сюда?

   Аукционер продолжал разглагольствовать, но я уже едва слушал его. Я обводил непонимающим взглядом толпу рабочих, словно на их лицах надеялся найти ответы на свои вопросы. И вдруг я снова увидел того здоровенного негра, с которым вел торги за работу по замене предохранителей. Все рабочие внимательно взирали на аукционера, но здоровенный негр не отрываясь смотрел на меня. Он больше не улыбался, а в его глазах читалось какое-то неясное выражение... Он словно ждал чего-то.

   Мельком я услышал свое имя. Похоже аукционер наконец перешел к главному и стал говорить про меня. Я навострил уши.

   - Мистер Чандлер взял на себя обязательство заменить перегоревшие предохранители механизмов дирижабля "Бриз" за пять минут, - сказал аукционер, показав на меня рукой. - Получить эту работу и заработать пятьдесят серебряных орлов мог бы любой из вас, кто предлагал более разумное время. Но жадность мистера Чандлера довела до того, что он намеренно снизил время до невозможно-маленького - пяти минут и тем самым оказался вне конкуренции. Он думал, что если не справится в срок, то никто этого не заметит. Он ошибался. И теперь пятьдесят серебряных орлов не достанется ни ему, ни какому-нибудь другому человеку, который мог бы получить эту работу, если бы не бесчеловечный поступок мистера Чандлера.

   Аукционер сознательно настраивал рабочих против меня. Но сейчас меня тревожило другое.

   - Вы хотите сказать, что я потратил на работу более пяти минут? - взволнованно спросил я.

   - Не перебивайте меня пожалуйста, мистер Чандлер, - холодно сказал аукционер. - Я уже как-раз к этому подошел. Да, вы взяли на себя обязательство заменить предохранители за пять минут, но потратили на работу больше установленного времени.

   Я почувствовал, как к лицу прилила кровь.

   - Это неправда! - от переизбытка чувств я даже невольно повысил голос. - Неправда! Я считал в уме. Работа была выполнена за...

   Акционер сделал суровое лицо и поднял руку вверх, призывая меня к молчанию.

   - К чему эти бессмысленные споры, мистер Чандлер, - холодно сказал аукционер, - когда есть человек, который по часам замечал время. Думаю, его показания будут более точны, чем ваши умственные подсчеты. Прошу вас, мистер Крейн.

   Человек в дорогом костюме шагнул вперед и встал рядом с аукционером. Затем достал из кармана пиджака блокнот, полистал его и стал читать.

   - Чандлер зашел в дирижабль "Бриз" в четырнадцать часов две минуты, а вышел в четырнадцать часов семь минут пятнадцать секунд. То есть внутри он пробыл пять минут пятнадцать секунд.

   Мужчина по имени Крейн захлопнул блокнот. Я открыл рот, чтобы заявить, что это наглая ложь... Но почти сразу же закрыл его.

   - Вы все поняли? - обратился аукционер к рабочим. - Мистер Чандлер превысил допустимый лимит времени на пятнадцать секунд! Он не выполнил договор!

   Аукционер продолжал что-то говорить, но я так глубоко погрузился в мысли, что уже не слышал его.

   Крейн... Внезапно я все понял. Я никогда не видел его в лицо, но много слышал о человеке с этим именем. Говорят, что он прирожденный расист и жутко ненавидит низшие слои населения. Многие простые рабочие ни за что пострадали по его вине.

   Например, однажды какого-то китайца упрятали за решетку на несколько лет просто за то, что он спросил у Крейна сколько времени. В обычных обстоятельствах китаец бы не осмелился спросить у белого который час, но в тот раз он спешил на работу, и очень переживал, что может опоздать. Крейн же наплел полиции, будто бы "мерзкий китаеза" хотел стащить у него часы. Копы разумеется поверили человеку из высшего общества, а не желтокожему рабочему.

   Или другой случай, произошедший с одним грузчиком. Он нес несколько поставленных друг друга тяжелых коробок. Он держал их перед собой и поэтому практически не видел куда идет. А навстречу ему шел Крейн. Он понял, что грузчик не разбирает дороги, но ничуть не сдвинулся в сторону, поскольку считал, что даже в такой ситуации обычный рабочий должен посторониться и дать пройти человеку из высшего общества.

   В итоге грузчик в последнюю секунду все же заметил Крейна и успел быстро уйти в сторону. Но это резкое движение нарушило равновесие коробок, и они с грохотом разлетелись кто куда. Несколько из них повалились на грузчика, придавив его своим весом. Из одной коробки вывалилась банка с краской. Крышка отлетела в сторону, краска разлилась, и несколько капель попало на отполированные до блеска туфли Крейна.

   В результате, Крейн устроил все так, чтобы у грузчика отобрали работу и больше никогда ему ее не давали. Кроме этого грузчик серьезно повредил руку, когда на нее упала тяжелая коробка. Денег на лечение у него, разумеется, не было. Кость срослась неправильно, и грузчик больше не мог шевелить пальцами. Некоторое время он просил милостыню в Шенти-тауне, а потом исчез. Никто не знал, куда он делся, но скорей всего просто умер с голоду.

   Я слышал много подобных историй о Крейне, но никогда не думал, что злая судьба сведет и меня с ним. Теперь все стало ясно. Крейн ненавидит простых рабочих и считает унизительным даже просто разговаривать с ними. Я вспомнил какими глазами он посмотрел на меня, когда я окликнул его и с какой неохотой он отвечал на вопросы о девушке. Да, теперь все стало предельно ясно. Крейн затаил на меня злобу, за то что я, обыкновенный рабочий, посмел заговорить с ним. От понимания этого становилось жутковато, а по коже пробегал неприятный холодок. Если перешел дорогу Крейну - жди беды.

   Когда я оторвался от воспоминаний, аукционер уже говорил о наказании.

   - Когда мистер Крейн сообщил мне, что мистер Чандлер не смог выполнить работу вовремя, я сообщил об этом полиции и они сразу же отправились к нему домой. Но там они обнаружили всего восемьсот девяносто серебряных орлов. То есть для уплаты штрафа не хватает десяти монет. Но эту небольшую сумму мы решили простить мистеру Чанделеру, - аукционер посмотрел на меня. - Таким образом за невыполнения договора с вас взымается штраф в размере восьмиста девяносто серебряных орлов.

   Только сейчас в его руках я заметил старый, потрепанный портфель, в который я несколько лет складывал заработанные серебряные орлы.

   Аукционер протянул портфель одному из полицейских, и посмотрел на рабочих.

   - А теперь вернемся к нашим торгам. Следующий лот...

   И только сейчас до меня дошел смысл происходящего. У меня хотят отнять все заработанные для благополучия Лизы серебряные орлы! Я был так поражен, что несколько секунд не мог произнести ни слова.

   - Нет... Стойте, - наконец запротестовал я. - Вы не можете забрать мои деньги...

   Аукционер обернулся и строго посмотрел на меня.

   - Все уже решено, мистер Чандлер, - сказал он, а затем добавил так, что его слышали только те, кто находился на сцене: - Ты еще легко отделался, приятель. Тебе повезло, что у тебя оказались серебряные монеты. Если бы их не было, наказание оказалось бы куда строже. Так что закрой рот и проваливай со сцены.

   Я вдруг почувствовал такую слабость в ногах, что чуть не упал. Было так обидно, что выступили слезы. Перед глазами стало все расплываться. Видя, что я не двигаюсь с места, аукционер стал что-то говорить, но я уже не слышал его.

   Это конец. Если у меня отнимут все заработанные серебряные орлы, Лиза никогда не попадет в Высшую Школу имени Карпова. А ведь это ее единственная возможность выбраться из Финктона, из этой грязи и нищеты! Я столько лет с такими трудами зарабатывал эти деньги, и тут их у меня в мгновение ока отняли. И все из-за какого-то Крейна, который просто меня не взлюбил. Неожиданно я вспомнил того уличного художника и его сочувственный голос, намекающий, что Лизе никогда не попасть в Высшую Школу имени Карпова. Я столько старался... И неужели в конце концов тот художник оказался прав?