Трудный выбор - Сандра Браун

– Здравствуйте, мисс…

– Циммерман. Понедельник – среда – пятница, занятие в два часа. Знаете, мне так понравилась ваша вчерашняя лекция, – нежно проворковала девица. – Я даже взяла в библиотеке несколько книг из рекомендованных вами.

– И уже прочитали?

Сбитая с толку насмешливым вопросом Гранта, девица несколько секунд тупо моргала, затем расплылась в улыбке, очевидно решив с юмором отнестись к его колкости.

– Уже начала.

– Отлично. Когда закончите, мне бы хотелось послушать ваши впечатления.

– О, разумеется. Разумеется! – Цепкий взгляд девицы оценивающе скользнул по Шелли, которая вызвала у мисс Циммерман явную неприязнь. – Увидимся, – небрежно бросила девица через плечо и вслед за своими подружками скрылась в кафе.

Они уже прошли полквартала вдоль книжных лавочек, когда Грант беззаботно заметил: – Комментариев не будет?

– По поводу? – в тон ему, живо отозвалась Шелли.

– По поводу одержимости и усидчивости некоторых студентов.

– Не сомневаюсь, что мисс Циммерман одержима множеством вещей, – она лукаво взглянула на Гранта, – только вряд ли к их числу относится наука.

Рассмеявшись, он взял ее под руку.

– Где ты оставила машину?

– Нигде. Я сегодня пришла пешком.

– Это поправимо. Итак, нам куда? Безопаснее, разумнее и проще всего было бы расстаться прямо здесь и без промедления. Шелли Робинс всегда поступала разумно. Остановившись на тротуаре, она посмотрела Гранту в лицо:

– Спасибо, но я вполне могу добраться сама.

– Не сомневаюсь. Но я хочу пойти с тобой.

– Это не обязательно.

– Я этого и не говорил.

– Не стоит.

– Почему?

– Потому что вы преподаватель, а я ваша студентка, – ответила она, чувствуя, что вот-вот разрыдается, сама не ведая почему.

– Как и прежде. Тебя именно это беспокоит?

– Наверное… Да.

– Но есть одно существенное отличие, Шелли. Теперь мы оба – взрослые люди.

Она замялась, прикусив нижнюю губу.

Воспользовавшись ее замешательством, Грант постарался убедить девушку:

– Поверь, меньше всего на свете я стремлюсь к скандалу. Я не сделал бы ничего, что могло бы скомпрометировать тебя или меня.

– Именно поэтому нас и не должны видеть вместе.

Его положение в университете и без того было шатким. Зачем же рисковать? Помимо его проблем, Шелли следовало задуматься и о том, чем для нее самой может обернуться неожиданное появление Гранта в ее жизни.

Нет. Нельзя ей попадаться снова В эту ловушку. Надо немедленно нажать на тормоза. Зачем она вообще позволила ему заговорить о том поцелуе десятилетней давности, уму непостижимо, но…

– Мне нужен друг, Шелли.

Она резко вскинула глаза и увидела горестные складки по углам его рта и глубокую морщинку меж бровей. Он немало выстрадал, изведал горя. Если бы он сказал это как-то иначе, она бы отказала. Вероятно… Возможно…

Но на эту бесхитростную мольбу о дружбе нельзя было ответить отказом. Да, он в некотором роде знаменитость. Но в то же время он – жертва собственной известности. Личности, подобные ему, не вызывают дружеских чувств у людей, живущих обычной жизнью. Нечто вроде снобизма наоборот. Очевидно одно: он одинок.

– Хорошо, – тихо произнесла она и продолжила путь.

Он приноровился к ее походке.

– На чем специализируешься?

– На банковском деле.

– На банковском деле? – Он вдруг остановился.

– Ну да. – Она тоже остановилась. – А вы что думали? На домоводстве? – В ее голосе прорвалось нескрываемое раздражение.

К ее удивлению, Грант расхохотался.

– Да нет, я вовсе не страдаю мужским шовинизмом – просто не могу представить тебя грузной банкиршей в сером костюме в мелкую полоску.

– Помилуй Боже! – усмехнулась она. Они снова зашагали рядом. – Признаться, в своем выборе специализации я руководствуюсь чисто женски – ми мотивами. Сейчас во многих банках есть отделы, обслуживающие женщин, особенно тех, кто занимается собственным бизнесом, а также разведенных и вдов, которым впервые приходится распоряжаться своими деньгами. Зачастую они даже не знают, как заполнить чековую книжку, не говоря уже об открытии счета или обеспечении ссуды.

– Всей душой одобряю твой выбор, – сказал Грант, прижав руку к сердцу. – По-моему, отличная идея.

– Спасибо. – Она присела в реверансе.

Улицы опустели. Солнце скрылось, и небо приобрело голубоватый оттенок. Дубы и вязы склонили над аллеей свои густые кроны, даря прохожим уединение, создавая интимную атмосферу для влюбленных. И одна парочка не сумела противостоять столь романтической ауре.

Почти бесшумно ступая по растрескавшемуся, поросшему лишайником тротуару, Грант и Шелли приблизились к влюбленным. Девушка стояла прислонившись спиной к дереву, а молодой человек прижался к ней. Губы их соединились в поцелуе, руки сплелись в крепком объятии.

Пока Шелли смущенно наблюдала за ними, бедра мужчины медленно задвигались по кругу, словно в танце, а ладонь девушки скользнула от его талии ниже, настойчиво прижимая и поощряя. Кровь прилила к лицу Шелли. Набравшись смелости, она украдкой взглянула на Гранта – и пришла в еще большее смятение, увидев, что он пристально следит за ее реакцией. Усмехнувшись, он ускорил шаг – и вскоре потерявшие голову любовники остались позади.

– Ты сейчас работаешь? – спросил Грант, чтобы разрядить возникшее напряжение.

– Нет. Я профессиональная студентка – решила отдать все время и силы образованию. А поскольку мне удалось его финансировать, работать незачем.

– За счет алиментов?

Шелли никогда не обсуждала свой развод, но, как ни странно, вопрос Гранта ее не обидел. Горечь, не отпускавшая долгие месяцы после того, как все бумаги бракоразводного процесса были подписаны, постепенно рассеялась. Остались сожаления, но этого и следовало ожидать.

– Да. Я, конечно, не собираюсь сидеть на шее Дэрила всю жизнь, но считаю, что он должен был предоставить мне возможность закончить образование. В конечном счете мы пришли к соглашению, которое устроило обоих.

– Можно спросить, что же произошло?

– Наш брак был ошибкой, и через пять лет мы развелись.

Они пересекли еще одну пустынную улочку, и Грант, помедлив, обронил:

– Подробностей не будет? Она подняла на него глаза:

– Бога ради…

– Извини. Я не хотел лезть в душу. Просто, по-моему, твой бывший муж – круглый дурак, и я бы сказал ему это в лицо, если бы довелось когда-нибудь встретиться.

– Неважно. Он добился всего, чего хотел. Сейчас работает врачом в Оклахома-Сити и весьма преуспел в своей области. Последний раз до меня доходили слухи, что он увивается за дочкой главврача больницы. Дэрил наверняка считает это солидным достижением.

Грант с шумом выпустил воздух сквозь плотно сжатые губы.

– Полагаю, ты принесла в жертву свою учебу и пошла работать, чтобы он смог закончить медицинский колледж. – Что-то в этом роде. – Ее встревожило свирепое выражение лица Граната. – Ну, вот и мой домик. Следом за ней он поднялся по узенькой кривой дорожке к полукруглой нише, в которой скрывалась парадная дверь. Дом был выложен из темного красно-коричневого кирпича и отделан белыми деревянными панелями. Трава и кустарник аккуратно подстрижены, но двор был усыпан листвой, опавшей с двух ореховых деревьев, что росли по бокам аллеи.

– Шелли, мне здесь нравится.

– Серьезно? Мне тоже он понравился, с первого же взгляда. Ужасно жалко будет расставаться с этим домиком, когда придется уезжать после окончания учебы.

– А куда ты поедешь? Уже есть какие-нибудь планы насчет работы?

– Пока нет, но весной начну рассылать письма с запросами. Наверное, придется перебраться поближе к столице, чтобы отыскать достаточно крупный банк, которому будет по силам открыть специальное женское отделение.

К концу этой фразы голос Шелли стал едва слышен. Ей было не по себе – Грант буквально пожирал ее глазами.

– Спасибо вам за… – начала она.

– Шелли, неужели тебе ни капельки не любопытно? Ты даже не спросила, почему красивая и богатая дочка сенатора покончила с собой из-за меня.

Шелли опешила. Она не ожидала, что он так запросто заговорит о своем изгнании из Вашингтона. Конечно, ей было любопытно. Как, впрочем, и всей стране. Когда газетные заголовки запестрели сообщениями о самоубийстве одной из вашингтонских любимиц, общество содрогнулось от негодования.

За месяц до своей гибели Мисси Ланкастер водила близкую дружбу с Грантом Чепменом. Сенатор Ланкастер от Оклахомы, по-видимому, одобрял этот многообещающий роман. Когда девушка была найдена умершей от передо – зировки снотворного в своей джорджтаунской квартире, окружавший парочку волшебный ореол лопнул. Грант Чепмен попал в серьезный переплет: полагали, что он разбил сердце несчастной, а посему он был немедленно уволен из аппарата сенатора.

Чепмен имел бестактность подать в суд на сенатора Ланкастера за незаконное расторжение контракта. Вот уж порадовались журналисты! Что может быть притягательнее обнаженной девушки, найденной мертвой в собственной постели с запиской в руке? Записка гласила: «Мой самый дорогой на свете человек, прости за то, что слишком сильно тебя любила. Если ты не можешь быть моим, лучше мне умереть». Более того, вскрытие показало, что Мисси Ланкастер была беременна.