Месть Лисовина - Татьяна Николаевна Панасюк

а на нем сидит Наталка, вся вымазанная, но живая и счастливая. Она вскочила и кинулась было к брату, но мальчишки наперебой закричали:

– Стой! Стой, где стоишь! Не смей!

Сестренка замерла на краю сухой кочки. Сеттер сунулся было в жижу, но тут же провалился по брюхо, еле выбрался.

– Так, парни! Давайте слеги, свяжем их поводком, я проложу и как по мосткам к ней проберусь и вытащу.

– Погоди! Надо еще ремни связать, чтобы вас вытягивать, если вы вдруг сорветесь! – Васька уже вынимал из брюк старенький ремешок. Выломали еще несколько длинных палок, связали, проложили, как мостки, через гиблое место.

– Васька, ты держи ремни, а ты, Степа – мостки, чтобы не сорвались! – Мишка на четвереньках пополз по шатким мосткам. Слеги прогибались, их заливало болотной жижей, становилось скользко. «Как обратно-то пойду?» – с ужасом подумал Мишка, медленно продвигаясь по слегам. Вспомнил, прямо на середине пути, когда погрузился с мостиком в болото, как бабуля шептала ему на ухо: «Ты, Мишутка, во всех трудных случаях попроси святого Николая о помощи! Он всегда поможет!» «Так Бога нет, бабушка!» – смеясь, отвечал внук. «А ты все равно попроси!» – наказывала бабуля.

И вот сейчас Мишаня вспомнил ее слова и взмолился про себя: «Святой Николай, помоги! Выручи нас с сестренкой! Помоги мне до нее добраться и обратно вылезти!»

И, как в сказке – вдруг оказалось, что вторая часть мосточка нашла прочную опору под жижей, перестала предательски раскачиваться и соскальзывать. И даже комары, хоть и кусались, но в глаза лезть перестали. И балансировал Мишка, как заправский акробат из цирка! Добрался. Сел на твердую кочку. Наталка обняла брата:

– Прости, Мишаня!

– Ты как тут очутилась? – стараясь не дрожать от напряжения, спросил Мишка.

Девочка потупилась.

– Ну, говори! Как тебя сюда занесло?

– Я за лисичкой пошла…

– За… за какой лисичкой, Наталка?

– За Снежком… она заблудилась бы и пропала! А я в лес пошла, а на краю леса я ее и увидела!

– Кого?

– Мамку ее! Она на меня так посмотрела, потом как побежит, я за ней. А она как остановится! Подождет меня, потом опять побежит… Так я сюда и пришла за ней… А она раз – и исчезла. А я оастала-а-ась!

– Ладно, не реви! – сказал опешивший от рассказа брат. – Не реви, нам еще обратно лезть. Так. Я тебя ремнем обвяжу. Если упадешь, тебя Васька вытащит. Только не глотай воду, а то захлебнешься! Поняла?

Сестра кивнула.

– Как ты сюда-то пробралась, через болото?

– Я за лисичкой… она проскочила поверху, я – за ней, и провалилась. Еле вылезла, – жалобно ответила Наталка. Она была вся в болотной жиже, с головы до ног. Может быть, поэтому ее и не донимали так сильно комары, как ребят на той стороне трясины.

Обратно Наталка лезла первой. Мишаня еще раз попросил Святого Николая о помощи. Сестренка довольно ловко пролезла по мостику, Мишаня, по проторенной дорожке – за ней. На краю трясины отдышались и пошли обратно.

Возвращались огородами, надеясь сохранить в тайне это приключение. Девочки нагрели воды, вымыли Наталку с мылом в корыте, постирали сарафанчик и помыли городские сандалики. Мальчишки мылись с ведра, во дворе. Когда Мишка вошел в избу, сестренка сидела, укутанная в бабкины рушники и простыню, чистая и довольная – жевала большой ломоть хлеба и отхлебывала из кружки топленое молоко. Бабуля корову не держала, брала молоко у соседки.

– Спасибо, девчата! – поблагодарил Мишка девочек. – Угощайтесь сами!

– Да нет, мы домой, ждут нас! – и ребята убежали по домам, а Мишка присел рядом с Наталкой. Предстоял тяжелый разговор.

– Наталья! Если я тебе одну тайну открою про Снежка, ты обещаешь молчать, что знаешь?

Наталка перестала жевать и воззрилась на брата. Мишка взял из ее рук кружку с недопитым молоком и поставил на стол.

– Да… буду молчать…

– Ну так вот… на самом деле Снежок не сбежал в лес. Померла она, Наталья…

Глаза у сестры, и без того большие, раскрылись еще больше:

– А деда сказал…

– Деда сказал, чтобы ты не ревела. Ты же чуть что – рев на всю деревню поднять готова!

Наталья опустила голову.

– Ну вот, видишь – опять ревешь…

– Я не реву… – ответила сестренка и тихо заплакала.

– Так что ты брось это – за лисами в лесу гоняться. Видала, куда тебя лиса завела? В болото! Не будешь больше?

Наталка покачала головой. Мол, не буду…

Скрыть происшествие не удалось. Бабуля была – «домашнее КГБ», как прозвал ее дедушка. Вернулись они к вечеру, довольные, с городскими покупками и при деньгах – весь товар продали! Мишанька не успел упихнуть сестру в постель – было еще рано, бабуля заподозрила бы неладное. Но она и так их вычислила.

Наталка в другом платьице, корыто не на месте, мыло смылено. Сандалики сохнут, а чего им сохнуть? А… вот и грязь, которую не заметили девчонки! Та-а-ак…

– Наталка, а ты хоть грязь эту в рот не брала? – невинно поинтересовалась бабуля у уписывающей привезенный печатный пряник девульки. Мишаня чуть не подавился своим куском. Хотел пнуть Наталку под столом, но не достал и ограничился только «страшными глазами». Наташка ничего не заметила и, святая невинность, отвечала:

– Не-а, бабуль, я пальцы в рот не сувала! Я их об травку обтерла!

– Правильно, Наташенька! А платьице кто постирал, кому спасибо сказать?

– Нина и Галя, они и постирали, и мне голову вымыли, видишь, как!

Это бабушка тоже приметила – коса заплетена кое-как (Мишка заплетал).

– Не умаялась, так далеко бегать? – бросила бабуля еще один камень «в кусты». «Из кустов» выскочил большой русак:

– Умаялась, бабуля, но я уж больше не пойду за лисичкой!

В горнице повисла гнетущая тишина. Дед отложил ложку – если кашу с маслом – и внимательно посмотрел на внука.

Пришлось выложить всю правду. Мишка сидел, красный, как рак. Сестра старалась ни на кого не смотреть – поняла, что проболталась, и что брату сейчас достанется на орехи. Дед то за ремень хватался, то охал, то за бороду себя дергал. А потом встал, полез в шкафчик, вытащил оттуда бутылку с настойкой и стакан. Налил, выпил. Спросил бабулю:

– Будешь?

– Давай! – неожиданно ответила та. Бабуля сидела прямо, только прижала к себе Наташку, будто боялась отпустить. Выпила рябиновой настойки и пригорюнилась.

– Ну, все… узнают родители, больше вас к нам не пустят… отправят в интернат…

– Мы больше не будем! – пробасил Мишка.

– Я не буду! – загудела Наталья.

– Эх, Михаил! Выдрать бы тебя ремнем! – сказал, наконец, дедуля. – Вот так хочется… ты не представляешь, как! А рука не поднимается – ты же спас Наталку от смерти. И Бойкого подрядил, и со слегами придумал… Эх, братец ты мой, какой же ты дурень! Если бы Наташка утонула, что бы с матерью, с отцом стало! А с нами… А ты, Наталка, не горюй, я тебе новую лисичку из лесу принесу!

Наталка