Закон свободы - Дмитрий Силлов

– Ясно, – кивнул я, бросая в костер пустую банку из-под тушенки. – Чего ж тут неясного.

– Ладно, не хочешь мое жарко́е есть, я тебя своей настойкой угощу, – обворожительно улыбнулась Касси. – Ты меня спиртом поил, так что теперь, как говорится, от нашего стола – вашему столу.

Она порылась в рюкзаке, вытащила оттуда небольшую плоскую стальную фляжку, приложилась к ней – типа, отхлебнула – и протянула мне.

– Пей, не пожалеешь.

Угу. Однажды я уже выпил с ней. И не пожалел ни грамма, только всего своего снаряжения лишился. Еще не хватало мне снова настойки зонной росянки хлебнуть. Только тогда у Касси был мотив – ограбить меня. Сейчас с меня точно взять нечего. Тогда возникает закономерный вопрос – зачем? Неужели решила просто еще разок потрахаться под кайфом?

Дело в том, что яд зонной росянки это очень дорогой и сильный наркотик, вызывающий эйфорию, временное отупение и неистовое сексуальное желание. Казалось бы, идеальная дурь. Но, тем не менее, наркоши ее не жалуют. Уж больно тяжелый от нее отходняк. Крутит так, что мама не горюй. А еще нередки случаи передоза. Хапнул чуток больше, буквально на миллиграмм – и всё, транзитом уехал в Край Вечной войны. И меньше дозы употреблять бессмысленно. Не вштырит, но отходняк все равно будет в полном объеме.

В общем, пытаться поймать кайф от этой местной экзотики занятие для экстремалов, кому своя жизнь ни капли не дорога. Поэтому я лишь сделал вид, что отхлебнул из фляги, ощутив при этом, что росянка настояна на чистом спирте. Отнял от губ стальное горлышко, занюхал рукавом, протянул девушке флягу обратно.

– Крепкая, зараза!

– Не то слово, – сказала Касси, как бы невзначай расстегивая верхнюю пуговицу на своем камуфляже. – Аж в жар бросило.

Ее пальцы неторопливо расстегнули вторую пуговицу, алые губы призывно растянулись в улыбке.

– Ну что, Снайпер, хочешь еще раз увидеть мою наколку?

Дурацкий вопрос. Я теперь человек совершенно свободный – и от семейных уз, и от каких-либо обязательств. Как реальных, так и придуманных мною. К тому же любому нормальному мужику после хорошей драки требуется не только выпивка с закуской, но и мягкий, податливый, жаркий десерт для окончательного восстановления баланса сил в организме.

– Наколку увидеть? – задумчиво протянул я, почесав переносицу. – Почему бы и нет? Люблю я, знаешь, смотреть на женские наколки. Особенно на те, что располагаются под такой роскошной грудью.

И, придвинувшись ближе, расстегнул третью пуговицу на ее камуфляже…

Мы любили друг друга жарко, самозабвенно, в двух шагах от подсохшей лужи крови, и в одном шаге от отрубленной головы сфинкса. Я ритмично вдавливал Касси своим разгоряченным телом в растрескавшийся асфальт Припяти, и она стонала, и выла, и рычала, словно дикий мутант, впервые попавший в клетку. Ее совершенная обнаженная фигура – белая, отполированная «фотошопом», выточенная этим уникальным артефактом из наверняка заурядной, не особо красивой плоти – странно, неестественно смотрелась на грязном асфальте, среди развалин и куч мусора, слежавшихся от времени. Так нелепо выглядела бы прекрасная античная статуя на полу в заброшенном, полуразрушенном свинарнике.

Однако окружающий фон нисколько не отвлекал нас от процесса. Наверно, нам обоим он был нужен, как пятьдесят граммов спирта после боя. Не удовольствия ради, а лишь чтоб расслабиться, забыться, ненадолго отрешиться от всей этой радиоактивной грязи и кровавой вони, насквозь пропитавшей и Зону, и людей, рыскающих по ней в поисках призрачного счастья… Ненастоящего счастья. Выдуманного ими, недостижимого, как звезда Денеб в созвездии Лебедя, откуда, согласно старой легенде, прилетели к нам на землю пришельцы со своими прекрасными, и одновременно страшными подарками…

Наконец наши тела одновременно выгнулись в разные стороны, сведенные общим сладостным спазмом… и распались, получив свою толику забвения, и практически моментально вернувшись в реальность из другого мира, ничего общего не имеющего с Зоной. Мира обычных людей, любящих друг друга если не душами, то хотя бы телами…

Я оторвался от Касси, попытался встать – и, споткнувшись, чуть не упал. Меня повело в сторону, и я был вынужден сесть на асфальт, непослушными пальцами застегивая штаны. Мне это удалось, а вот на побитую красно-черную броню «боргов», которую я содрал с себя перед тем, как слиться с Касси в едином порыве, меня уже не хватило.

– Ну и… хрен с ней… – пробормотал я, заваливаясь на бок.

– Со мной что ли? – криво усмехнулась Касси, медленно, не спеша одеваясь.

– С бро… с броней… – выдавил я из себя… и затих, тупо глядя перед собой остекленевшими глазами.

– Да какая разница теперь, со мной или с броней, – зевнула сталкерша, застегивая на талии свой пояс с парой кукри. После чего она неторопливо достала тот, что потяжелее, подошла ко мне, примерилась, размахнулась…

И замерла на месте.

Удивительно это, наверно, когда беспомощная жертва, опоенная ядом зонной росянки, вдруг молниеносным движением выхватывает из-за пазухи небольшой пистолет и, щелкнув предохранителем, нацеливает его тебе прямо в лоб.

– Ты ножик-то опусти, – негромко сказал я. – Только не мне на шею. И медленно. Так, чтоб я не испугался. А то ж с испугу, сама понимаешь, могу тебе проделать в башке отверстие под третий глаз.

– Фи, как грубо, – невозмутимо сказала Касси, хотя с лица заметно побледнела. Правда, приказ мой выполнила в точности, аккуратно вложив оружие в ножны. Молодец девка, самообладание у нее – многие мужики позавидуют. Я так и сказал:

– Умница. Теперь кру-гом. И вали отсюда, пока я добрый.

Лицо девушки стало озадаченным.

– А как же мои рюкзак с автоматом? И голова сфинкса, которую ты мне подарил?

– До того, как ты решила опоить меня, а потом отрубить голову, все это было твоим, – сказал я, поднимаясь на ноги и не переставая держать Касси на прицеле. С такими расслабляться можно, но очень осторожно, иначе можно окончить жизнь незамедлительно с кукрей в горле, ловко извлеченным из ножен, и не менее ловко брошенным. – Сейчас даже твои «всадники» не смогли бы предъявить мне претензий, если б я пристрелил тебя на месте.

– К тебе и без этого куча претензий, – зло усмехнулась Касси. – Что у «боргов», что у «вольных».

– Еще бы, – в ответ лучезарно улыбнулся я. – Интересно, кто из них предложил бо́льшую награду за голову Снайпера?

– Они обещали устроить аукцион между группировками, если кто-то из охотников за головами принесет твою башку на нейтральную территорию, в бар «Янов», – мстительно сообщила сталкерша.