Право на жизнь (СИ) - Гущина Яна

Я резко села в кровати. За окном слышались громкие хлопки, взрывы, крики, где-то занимался пожар.

- Что случилось? - не поняла я, подбегая к окну.

Кирилл тут же оказался рядом.

- Неужели вторжение заражённых? - в его голосе послышались металлические нотки злобы.

- Вторжение? - в ужасе переспросила я, не веря своим ушам, и прилипла к стеклу ладонями. Мои глаза вгрызались в ночную тьму, выхватывая вспышки от взрывов и горящие следы трассирующих пуль. - Неужели оборона страны пала?

- Похоже на то, - кивнул Кирилл. Он не паниковал. Голос чёткий, размеренный. - Надо одеться и спуститься вниз.

Да, конечно, одеться! Я так растерялась, что готова была голой бежать.

В это время мимо стеклянных дверей промчался Максим. Но тут же вернулся за нами. Двери открылись, впустив его.

- Чего стоите? - он метнул на нас недовольный взгляд. - Одевайтесь! Нам надо в убежище!

Ничуть не стесняясь нашей наготы, он подбежал, схватил моё белоснежное свадебное платье и помог напялить прямо на голое тело. Благодаря Максу я даже не запуталась в одежде: в спешке обязательно бы нацепила не так. Кирилл уже всунул ноги в брюки и натягивал рубашку.

Ухватив за руку, Макс поволок меня к выходу. Я оглянулась на Кирилла. Он не отставал от нас. В моей голове была сумятица, но всё же проскользнул здравый вопрос: почему не муж, а Макс одел меня и пытается спасти? Тут же сама себе и ответила: потому, что Макс всё же паникует, вот и спешит. То ли дело Кирилл! Никого не боится! Даже вторжение извне его не покоробило! Эх! Мне бы придти в ужас от подобных мыслей, но я почему-то продолжала оправдывать все поступки Кирилла и тупо восхищалась им.

По другой лестнице к нам бежали родители Кирилла и Максима. Маргарита Станиславовна с бигуди на голове, Григорий Валерьянович в пижаме и с ночным колпаком. Переполошённые и суетливые, свёкор со свекровью показались мне нормальными людьми, а не напыщенными снобами, коими виделись прежде.

- Если на нас напали люди-мутанты, то спасения нет! - Маргарита Станиславовна в отчаянии заломила руки. - Они все поражены вирусом зла и убьют нас!

- Не драматизируй, - попросил Кирилл, нежно обнимая маму. - Думаю, что наши военные дадут отпор противнику. Скоро всё стихнет.

Кирилл пошёл вперёд, увлекая за собой маму, за ними двинулся отец, потом я и Максим. Мы прошли в подвал и остановились возле бронированной двери. Кирилл ввёл код, и дверь открылась.

- Быстрее! - скомандовал он, - подталкивая в тёмный коридор маму.

Как только мы оказались там, Кирилл закрыл дверь, закодировал замок, и вдобавок повернул массивные задвижки. Вдоль стен зажглись неоновые светильники. Мы оказались в небольшом помещении со стеллажами, где стояли консервы. Поодаль два раскладных дивана, одеяла, подушки, шкаф с одеждой и не большая дверь в комнату гигиены.

- Теперь даже ядерная война не страшна, - выдохнул Григорий Валерьянович, топчась у двери.

Неожиданно посреди убежища вспыхнула голограмма, обретя контуры президента страны.

- Граждане России! - его голос был твёрд и зычен. - Призываю всех к спокойствию. Атаку заражённых агрессоров мы отразим. Все воинские силы брошены на борьбу с оккупантами. Главное - не входите с ними в контакт. Спрячьтесь в убежищах и ждите дальнейших указаний. После того, как будет совершена зачистка территорий, мы произведём дезинфекцию местности. Возможно, некоторые дома придётся сжечь, если в них войдут заражённые иноземцы. Но российским гражданам, потерявшим таким образом жильё, будет выделено муниципальное убежище на время, пока будут отстраиваться города. Наша армия сильна, противник будет уничтожен, а границы укреплены. Ничто не должно омрачить жизни граждан России!

Патетическая речь смолкла, а вместо президента теперь замелькали силуэты пришлых людей, нападающих на мирных жителей. Внешне они ничем не отличались от нас, хоть я думала, что они изуродованы болезнями и имеют физические изъяны. Ничего подобного! Такие же люди, как мы, только вирус зла сделал их агрессивными.

От страха я схватилась за голову и закрыла глаза.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

- Не бойся! - Кирилл сгрёб меня в охапку, нежно прижав к широкой груди. - Я с тобой рядом и никому не дам в обиду.

Я кивнула и осмелилась открыть глаза. Голограмма продолжала проецировать военные действия, развернувшиеся на улицах родного города. В считанные минуты многие дома полегли в руинах, везде всё пылало, раздавались выстрелы.

- Зачем нам это показывают? - не поняла я, пряча лицо на груди мужа. - Неужели думают, что нам приятно видеть это?

- Не хотят скрывать правду, - пояснил отец семейства, сглатывая застрявший в горле ком. -Большинство жителей России уже искусственно рождённые, поэтому для них важно видеть всё происходящее, чтобы знать, с чем иметь дело. Им придётся защищать нашу родину.

Я удивлённо уставилась на Григория Валерьяновича. Вот зачем он сейчас снова выделил искусственников? Хочет лишний раз показать, что за ними - будущее?

- Чем же вам насолили обычно рождённые? - не сдержалась я, вскинув на него суровый взгляд. - Мы что, люди второго сорта?

- С точки зрения науки, мы с тобой, деточка, вообще уже не люди, - печально заметил он. -Что бы сейчас не произошло, выживут лишь искусственники. Остальные заразятся и умрут. Наш иммунитет не справится с вирусом зла.

- Да что ты такое говоришь, отец? - зашумел Кирилл, отчаянно прижимая меня к себе. -Дезинфекция убьёт заразу. Все выживем. Да ещё и заживём счастливо!

Григорий Валерьянович промолчал, но его взгляд наполнился печалью. Я поняла, что он знает куда больше, чем говорит. Он - учёный, а учёные знают всё!

Кирилл тоже понял всё, о чём умолчал отец. Он порывисто втянул воздух ноздрями и стиснул меня так, что я аж вскрикнула.

- Я хотел, чтобы всё у нас было хорошо, - зашептал он мне на ухо, будто просил прощения.

- Эта ночь могла многое изменить, но я не позволил эмоциям взять верх. Холодный разум заставил меня сделать то, что я сделал, и теперь никогда не прощу себя за то, что не стал твоим первым мужчиной и не познал твоей любви. Я готов отдать жизнь за те несколько часов, которые я упустил. Как бы хотелось вернуть всё назад и заглушить голос разума. Прости меня за всё!

Он взасос поцеловал меня в губы, отчего у меня закружилась голова. А когда он оторвался от меня, его огромные печальные глаза посмотрели на меня с такой любовью, что я чуть не разрыдалась. Всё же он сильно любит меня. Очень сильно. Я знала это, и даже не нужно было слов.

Кирилл обнимал Елену, вдыхая аромат её волос, стараясь запомнить его. Возможно, через несколько часов их всех убьют... А если нет, то принесённая извне зараза погубит его жену. Кирилл ни разу в жизни не плакал, даже когда был ребёнком, но сейчас, осознавая, что теряет Лену, не смог сдержать слёз. Они впитались в её волосы, и когда Кирилл оторвался от жены, ничто не указывало на его мимолётную слабость.

* * *

Максим сосредоточенно выслушал сообщения президента и теперь, стиснув зубы, смотрел на погром, учинённый пришельцами. Единственное желание, которое было у него, это выйти из убежища, и дать отпор чужестранцам. Пусть это будет стоить ему жизни, но, возможно, его вмешательство спасёт несколько человек.

Взгляд парня скользнул на брата. Тот был старше него всего на два года. Молодой, ещё жить и жить, а тут вдруг нападение. Видя, как Кирилл обнимает Лену, Максим тяжело вздохнул. Надо же, какая ирония! В разгар первой брачной ночи случилась такая трагедия.

Глядя на них, Макс против своей воли ощутил укол ревности. С первого же дня знакомства Лена понравилась ему, и даже казалось, что он понравился ей тоже. Но она выбрала Кирилла. А в итоге всем им жить оставалось несколько часов...

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

* * *

Атака была в самом разгаре. Защитники города сдавали свои позиции, в то время как захватчики хозяйничали на улицах и убивали местных жителей. Вирус зла свирепствовал внутри своих носителей, заставляя их бесчинствовать и уничтожать коренное население.