Приключения Пластуся - Мария Ковнацкая

Он хотел схватить меня правой рукой, но тут же вскрикнул от боли, схватил левой, спрятал под курт­ку и вошёл в класс. Из-под его противной куртки я ничего не видел и только слышал его голос:

— Это ты писала объявление?

— Да, это я писала... — раздался нежный голо­сок Тоси.— Мне ужасно жалко моего Пластуся...

— А почему ты так мало за него даёшь?

— А что я могу дать ещё? Мне всё самой нужно...

— Покажи-ка, что у тебя там в пенале!

Тося, по-видимому, протянула ему пенал, а он схватил его обожжённой рукой.

— Что с тобой? — спросила Тося.

— Ничего, пустяки, немножко ошпарился...

— Покажи-ка... Ой, какая у тебя красная рука!.. Вон уж пузыри делаются!.. И каким грязным плат­ком обёрнута!.. Подожди, я возьму у учительницы льняное масло и бинт и перевяжу тебе руку.

Потом я услышал голос учительницы:

— Сейчас нужно обязательно держать руку на перевязи. У тебя есть шарф, Витек?

— Нету у меня никакого шарфа.

И снова раздался Тосин голос:

— У меня есть шарфик, я ему его одолжу...

Витек вытянул меня из-под куртки и посадил на нашу парту между пеналом и чернильницей. Вижу — Тося бежит к нам со своим красивым новым шарфи­ком. Подвязала шарфом руку Витека, а Витек пока­зал на меня и сказал:

— Бери своего Пластуся! Я тебе его так отдам. 

ВСТРЕЧА С ДРУЗЬЯМИ

Итак, Витек отдал меня Тосе.

Что было потом, не смогло бы описать даже на­ше лучшее позолоченное перо.

Тося посадила меня на ладонь, гладила по голо­ве и приговаривала:

— Мой бедный маленький Пластусь!

Она положила меня в пенал, чтобы я мог со все­ми поздороваться.

В пенале на радостях поднялся крик, шум, писк и скрип.

Все со мной здоровались кто как умел и жалели, что я такой несчастный и грязный.

Резинка-мышка и перочистка хотели меня почи­стить — каждый на свой лад. Перочинный нож ре­шил соскрести с меня грязь и укоротить мой вытя­нутый нос. А перья взялись ему помочь.

Признаюсь, я порядком этого побаивался, хотя и очень люблю своих товарищей по пеналу.

Хорошо бы я выглядел, если бы мой друг пе­рочинный нож принялся чинить меня так, как он чинит карандаш!

К счастью, Тося вынула меня из пенала и сама, своими руками, принялась лечить.

Она мне слепила нос, такой же красивый, каким он был прежде. Сделала новую левую ногу, залепила помятые места, сняла с меня грязный костюм гнома.

Яся сказала:

— Ну, теперь Пластусь здоров!

А Тося посадила меня в пенал на перочистку. Мне было хорошо и спокойно. Я вспомнил, как гор­дился тем, что иду на ёлку, а все остаются в пенале, и как хотел их подразнить.

А они все такие хорошие!

Мне даже стало стыдно, и я начал извиняться перед резинкой-мышкой и всеми остальными. А они ответили, что это ничего не значит — дома тоже бы­ла ёлка и на праздник к ним пришли красивые раз­ноцветные карандаши.

Я сразу познакомился с цветными карандаша­ми, и всё опять пошло по-хорошему.

Снова я стал Пластусем и никем другим быть не желаю.

Хочу всегда жить в Тосином пенале и нигде больше.