От земель к великим княжениям. «Примыслы» русских князей второй половины XIII – XV в. - Антон Горский

«Проногаевская» ориентация брянских князей черниговского дома позволяет объяснить последующую судьбу брянского стола. Начало 90-х гг. XIII в. было временем апогея могущества Ногая, но с 1293 г. возведенный им на сарайский престол хан Тохта повел наступление на сферу влияния Ногая в русских землях. Им был организован поход Дюденя на великого князя владимирского Дмитрия Александровича и его союзников (зима 1293–1294 гг.), а в 1296 г. – акция Неврюя в поддержку нового великого князя Андрея Александровича против князей Северо-Восточной Руси, остававшихся вассалами Ногая – московского, тверского и переяславского (см. параграфы «Углич», «Переяславль»). Вероятнее всего, переход Брянска к смоленским князьям, главный из которых – Федор Ростиславич – был первым союзником главы «просарайской» коалиции Андрея Александровича, стоит в связи с этими событиями. Поскольку в начале 1294 г. в Северо-Восточную Русь прошло (надо полагать, обычным путем – через Киев и Брянск) войско Токтомера, посланное Ногаем (а до этого проехал от Ногая князь Михаил Ярославич Тверской)[110], следует думать, что тогда Брянском еще владел вассал Ногая. Поэтому можно предполагать, что либо незадолго до акции Неврюя 1296 г., либо одновременно с ней имело место принуждение Олега Романовича к уходу с политической сцены и передача Тохтой Брянска смоленским князьям. Таким образом блокировались связи Ногая с его сторонниками на Севере Руси, а Черниговская земля фактически рассекалась надвое и лишалась перспектив политической интеграции[111].

В первой половине XIV в. Брянск выступает как центр княжества в составе Смоленской земли, в котором не закрепилась особая правящая линия: в первом брянском князе смоленской ветви по косвенным данным следует видеть Александра Глебовича (племянника Федора Ростиславича), позднее за брянский стол боролись сын и брат Александра, затем в Брянске княжил его племянник Дмитрий Романович[112].

Коломна

Коломна и относящиеся к ней волости в духовных грамотах Ивана Калиты (30-е гг. XIV в.) фигурируют как московское владение[113]. В домонгольскую эпоху Коломна была в составе Рязанского княжества[114]. В историографии до недавнего времени присоединение Коломны к Московскому княжеству связывали с двумя сообщениями о московско-рязанских отношениях на рубеже XIII–XIV вв.: 1) поход Даниила Александровича осенью 6809 ультрамартовского (т. е. 1300[115])г. к Переяславлю-Рязанскому, в результате которого рязанский князь Константин Романович был разбит и попал в московский плен[116]; 2) приезд Юрия Даниловича осенью 6815 г. (по датировке, содержащейся в Троицкой и Симеоновской летописях; реально, видимо, речь шла о событиях осени 1305 г.[117]) в Москву «с Рязани» и убийство им зимой того же года содержавшегося в плену Константина Рязанского[118]. Недавно, однако, были предложены две другие датировки.

К. А. Аверьянов предположил, что в начале XIV в. московским князьям досталась половина Коломны, а другую приобрел еще в конце 1210-х гг. отец Александра Невского Ярослав Всеволодич, в качестве приданого за своей третьей женой – рязанской княжной[119]. Безосновательность такой гипотезы показана А. Б. Мазуровым[120]. Добавлю, что Ярослав Всеволодич (чей третий брак, следует отметить, фантастичен[121]) не владел в конце 10-х гг. XIII в. Москвой, и Коломна должна была бы в этом случае отойти к его Переяславскому княжеству, а не к великому Владимирскому, в составе которого Москва находилась до смерти Александра Невского.

По мнению А. И. Цепкова, Коломна была присоединена к Московскому княжеству только в 1325–1327 гг.; основанием для этого служит упоминание в московско-рязанских докончаниях XV в. границы между княжествами, начиная со времен Ивана Калиты и Ивана Ярославича Рязанского, одновременно правивших только в этот отрезок времени[122]. Но дело в том, что отсылка к временам этих князей в договорных грамотах касается «Володимерьского порубежья», т. е. границы Рязанского княжества не с собственно Московским, а с великим Владимирским; Коломна же упомянута при описании собственно московско-рязанской границы, которое отсылок к прежним правителям не содержит[123].

Автор новейшего монографического исследования о средневековой Коломне А. Б. Мазуров, рассмотрев историографию вопроса и справедливо отводя точки зрения К. А. Аверьянова и А. И. Цепкова, ограничился констатацией, что присоединение Коломны имело место «около 1300–1306 гг.», посчитав, что по недостатку источников окончательно решить этот вопрос невозможно»[124]

Полагаю, что проблема проясняется, если уделить внимание записи Лаврентьевской летописи под 6808 ультрамартовским (т. е. 1299) г.:

«Того же лѣта рязаньскыи князи Ярославичи у Переяславля»[125]. Во фразе пропущено сказуемое. Речь явно идет о борьбе разных ветвей рязанской династии за главный стол земли, развернувшейся после смерти в том же 1299 г. князя Ярослава Романовича[126]. У него остался младший брат Константин и сыновья Михаил и Иван – те самые «Ярославичи»[127]. А в следующем году «Данило князь московъскыи приходилъна Рязань ратью и билися у Переяславля, и Данило одолѣлъ, много и татаръ избито бысть, и князя рязанского Костянтина нѣкакою хитростью ялъ и приведъ на Москву»[128]. Видимо, имело место вмешательство Даниила в рязанскую усобицу на стороне Ярославичей[129]. Позже на рязанском столе княжил Михаил (он упомянут в жалованной грамоте, предположительно датируемой 1303 г.), а затем (до 1327 г.) Иван[130]. Очевидно, при поддержке московского князя, победившего и пленившего Константина, Ярославичи и овладели Переяславлем-Рязанским. Платой Даниилу за помощь стала Коломна.

В предшествующую эпоху Коломна была, по-видимому, стольным городом удела в Рязанском княжестве[131]. Не исключено, что это был удел именно Константина Романовича – младшего из трех братьев (собственный удельный стол Ярослава был в Пронске[132]). Если это так, то Даниил в обмен на помощь Ярославичам в овладении главным столом Рязанской земли получил удел (или часть удела со стольным городом) побежденного им и его союзниками князя.

Приезд Юрия в 1305 г. в Москву «с Рязани», видимо, имел место при возвращении его из Орды. Не исключено, что летописное известие[133] намекает на какие-то переговоры московского князя с рязанскими Ярославичами по поводу судьбы пленного Константина и Коломны. Вскоре Юрий убивает Константина. Согласно поздней (20-е гг. XVI в.) Никоновской летописи, в 1308 г. в Орде был убит сын Константина Василий[134]. С событиями 1305 г. и, возможно, с гибелью Василия допустимо связывать закрепление присоединения Коломны к Москве, но событием, в связи с которым можно говорить о реальных механизмах этого присоединения, является только военный конфликт 1300 г. Таким механизмом стало, по-видимому, соглашение московского князя с одной из противоборствующих группировок князей Рязанской земли.

Неясен вопрос о приокских волостях, находившихся западнее тех, которые в духовных грамотах московских князей характеризуются как «коломенские» – расположенных по левым притокам Оки Лопасне и Наре и вошедших по завещанию Ивана Калиты в удел его младшего сына Андрея[135]. Существует как мнение об их присоединении вместе с Коломной[136], так и о переходе из Черниговской земли в состав Суздальской (и, следовательно, с 70-х гг. XIII в. – выделившегося тогда в ее составе[137] Московского княжества) во времена Всеволода Большое Гнездо[138]. Представляется, что есть основания говорить о присоединении в 1300 г. территорий по р. Лопасне. В завещании сына Калиты Ивана Ивановича предусматривается возможность потери по воле Орды «Коломны, или Лопастеньских мѣстъ, или отмѣнных мѣстъ Рязаньскихъ»[139]. «Отменные места рязанские» отошли к Москве при сыновьях Калиты[140]. Раз «Лопастенские места» названы между двумя приобретениями, сделанными из земель Рязанского княжества, не может вызвать сомнений, что и они находились ранее в ее составе (отчего бы опасаться отнятия Ордой исконно московских территорий?) и были присоединены к Москве не раньше Коломны. «Лопастенские места» включали в себя и населенный пункт Лопасню, расположенный на правом берегу Оки напротив устья р. Лопасни[141]. В 1353 г. Лопасня была захвачена рязанским князем Олегом Ивановичем и впоследствии (по московско-рязанскому договору 1381 г.) сохранялась за Рязанью[142]. Земли же по р. Наре под определения «Коломна» и «Лопастенские места» не подходят: от коломенских волостей они отделены расположенной восточнее Лопасней, а «лопастенскими» вряд ли могли быть названы, так как Лопасня – менее значительная река, чем Нара. Следовательно, территории по р. Наре (часть будущего Серпуховского удела), скорее всего, не рассматривались как отнятые у Рязани; вероятно, они были в составе Московского княжества с начала его существования[143].