Две жизни - Владимир Корчагин

— А можно и я поеду с вами? — неожиданно попросил Ярин. — Вы там, наверное, весь день пробудете, так я бы и обед сварганил.

— Поехали, места в машине хватит, — ответил Сергей. — Вы не против, Софья Васильевна?

Но та лишь махнула рукой:

— Решайте сами.

На следующий день утром на просторном дворе базы собрались почти все работники партии. День обещал быть погожим. Легкий туман, нависший было над рекой, быстро рассеивался. Яркое солнце весело играло на стеклах чердачных окон. Воздух звенел от десятка возбужденных голосов. Во всем чувствовалось ожидание чего-то важного, значительного.

Младшие геологи снова и снова просматривали свои планшетки, коллекторы и радиометристы подгоняли рюкзаки, проверяли горные компасы, эклиметры, радиометры, пробовали прочность насадки своих молотков. А самые нетерпеливые уже заглядывали в кузов машины, примериваясь, как быстрее занять лучшие передние места.

Но вот из камералки вышли Сергей и Софья, и все столпились вокруг них. Шум сразу стих.

— Итак, друзья, — начал Сергей, — сегодня мы едем в первый рабочий маршрут. Едем все вместе, поэтому все четыре отряда будут решать одну задачу: тщательное документирование и идентификация обнажения по ручью Чистый.

Конкретные задания каждый из отрядов получит на месте. А сейчас — грузиться в машину и в путь!

Все тотчас сорвались с места и начали дружно карабкаться в кузов, где уже важно восседал с туго набитым рюкзаком завхоз Ярин.

Сергей открыл дверцу кабины:

— Пожалуйста, Софья Васильевна.

Та лишь упрямо повела плечом:

— С какой стати? Не я веду маршрут.

— Но вы женщина, Софья Васильевна.

— Здесь нет ни мужчин, ни женщин, здесь все — геологи, — отрезала Софья. — А рядом с шофером — место начальника партии. — Она ловко ухватилась за борт кузова машины и, подхваченная десятком рук, вихрем взлетела над землей.

Сергею ничего не оставалось, как пожать плечами и забраться в кабину к шоферу.

Через минуту машина выехала со двора и покатила по плотно укатанной проселочной дороге. Сергей пристроил на коленях планшет и до предела опустил боковое стекло кабины. В лицо ударил бодрящий утренний холодок.

Дорога вилась вдоль самой Ермиши, так что слева от нее расстилались обширные луга с блестящей от росы травой, а справа, по другую сторону реки, высилась небольшая гряда холмов, сплошь поросших молодым березняком и орешником.

Сергей привычно переносил на планшет все встречающиеся на пути геоморфологические детали рельефа, невольно прислушиваясь к доносившемуся из кузова гомону молодых, задорных голосов и беспрерывным взрывам веселого смеха.

Но вот и знакомый поворот у небольшого хуторка, а чуть дальше — грубо сколоченный бревенчатый мостик, ведущий в узкую расселину, по дну которой струится хрустально-чистый ручеек. Он так и называется — Чистый. Ни малейших следов мути не заметно в его прозрачной, как слеза, воде. А между тем именно он пропилил такую глубокую брешь в толще коренных пород, слагающих высокий берег реки, и это ему было обязано появлением обширное обнажение, состав которого должен был пролить свет на геологическую историю здешних мест.

— Всё, Федя, приехали! — кивнул Сергей шоферу.

Тот загнал машину в тень большого, развесистого дуба и заглушил мотор. Все высыпали из кузова и окружили Сергея.

— Так вот, друзья, — сказал он, — раскройте ваши планшеты и скорректируйте их на местности. Обнажение, которое нам предстоит изучить, находится в долине этого ручья, метрах в трехстах выше по течению. Видимая мощность коренных пород в нем — шестнадцать метров. Это большая удача. Но каков их геологический возраст — неизвестно. Предварительно я оценил его как готерив-барремский. Попробуем определить более точно, нащупать границу этих ярусов, поискать ископаемую фауну, посмотрим, как меняется состав пород вверх по ручью, — я там еще не был. Идем пока все вместе.

— Сергей Петрович, а можно мне остаться здесь? — соскочил с машины Ярин. — Вы ведь, наверное, долго будете там копаться. Так мы бы с Федей костерок сообразили, картошечки сварили, чаек и вообще…

— Ладно, оставайтесь, на обнажении вам делать нечего. Остальные — за мной!

Сергей перебрался через реку и быстро зашагал вверх по ручью. Но его сразу остановила Софья:

— Сергей Петрович, а вот на это вы не обратили внимания? — она нагнулась над ручьем и подняла со дна несколько темных округлых камешков.

— А-а, это? Должно быть, кремневая галька.

— Нет, это не кремень. И вообще не галька. Такому ручейку никогда не окатить кремень до подобного совершенства. Это фосфоритовые желваки.

— Фосфоритовые желваки?! Но откуда?

— А вот это надо посмотреть. Насколько мне известно, на границе готерива и баррема иногда наблюдаются небольшие прослои и линзочки глауконитового алевролита с фосфоритовыми желваками. И если бы мы смогли найти такие прослои…

— Но в этом обнажении я ничего подобного не заметил.

— Не будем торопиться с выводами. Посмотрим еще. Пройдем вверх по ручью. Попробуем углубиться в осыпь.

Они подошли к обнажению.

— Да, разрез шикарный! — не могла скрыть чувства восторга Софья. — Но вы правы — сплошная толща глин и мергелей. И все-таки не с неба же свалились фосфоритовые желваки. И потом… Смотрите, смотрите! — она склонилась над ручьем. — Это же зерна глауконита поблескивают там, на дне! Значит… Давайте сделаем так: Петя со своим коллектором еще раз просмотрят весь разрез. Ну и отберут образцы. Почаще! Минимум через каждые полметра. А Степан пройдет вверх по оврагу, посмотрит, нет ли там других обнажений. Мы же с вами займемся дном ручья. Установим, где именно начинают появляться в нем фосфоритовые желваки и глауконит.

Софья с Сергеем двинулись вслед за Степаном, вглядываясь в бегущий водоток. Но не прошли и нескольких сот метров, как издали послышался шум бурлящей воды и радостный возглас младшего геолога:

— Есть! Сергей Петрович, Софья Васильевна, есть! Прямо в русле ручья — зеленый алевролит с фосфоритами.

— Да что ты говоришь! — Софья чуть не бегом бросилась на голос Степана.

Сергей поспешил за ней, и уже через минуту взору их предстало нечто такое, о чем можно было только мечтать: в небольшой рытвине, образовавшейся в русле ручья, темные глины прорезались зеленовато-серым слоечком плотной тонкозернистой породы с черными округлыми включениями, которые и были, должно быть, фосфоритовыми желваками. За счет этого слоечка, значительно более прочного, чем вмещающие его глины, и образовался заметный уступ в тальвеге оврага, давший начало рытвине, где водный поток бурлил как самый настоящий водопад.

— Вот она, граница ярусов! — радостно воскликнула Софья, подставив ладошку под тугую струю падающей воды. — Я этот алевролит еще в прошлом году на соседней площади обнаружила.

— Значит, больше никаких сомнений: все, что под ним, — готерив, все, что над ним, — баррем?

— А вот это предстоит еще доказать, подтвердить ископаемой фауной.

— Что же доказывать? И так все ясно.

— Мне ясно. Вам тоже, может быть, ясно. Но те, кто будут принимать наш отчет, потребуют фактических данных. Им подай основные формы! Образцы ископаемой фауны! Но будет и фауна. Лиха беда начало! А теперь так… Степа, возьмите коллектора и с помощью эклиметра перенесите эту точку на наше обнажение.

— Все ясно, Софья Васильевна. — Степан встал на уровень алевролитового уступа и махнул рукой своему помощнику.

Через минуту они скрылись за поворотом ручья. Сергей с Софьей остались одни.

Он легонько коснулся ее плеча:

— Вы — гений, Соня.

— Я геолог, Сережа. Просто геолог.

— Но для меня вы…

— И для вас я только старший геолог партии. Тем более что вы меня еще совершенно не знаете. Пойдемте, нас ждут. — Она ловко отколола образец алевролита и легким, упругим шагом заспешила вниз по склону, так что Сергей еле успевал за ней, перепрыгивая через бесчисленные рытвины и груды осыпавшейся земли, загромождавшие тальвег оврага.

Между тем ребята уже подошли инструментальным ходом к обнажению, и Степан уверенно вонзил свой молоток в свежевыделанную расчистку:

— Вот здесь, Софья Васильевна.

Она внимательно осмотрела отмеченное место разреза:

— Да-а, все-таки одни глины… Видно, эти прослои алевролита действительно имеют лишь линзовидный характер. Попробуем углубиться внутрь пласта. Давай, Петя!

Тот принялся усердно работать молотком. Но из-под него все так же летели лишь осколки плотной глины.

— Нет ничего, Софья Васильевна.

— А чуть в сторону, левее или правее? Степа, подключайся и ты. Ребята, и вы присоединяйтесь! — махнула она рукой коллекторам.