Тени Огнедола. Том 4 - Эри Крэйн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Повезло, что его умений хватило, чтобы нейтрализовать негативное воздействие, оказанное на Каюру. Но он все равно каждую неделю, а иногда и чаще, проверял прочность установленных блоков. Если бы что-то непоправимое случилось еще и с ней… нет, он не мог этого допустить.
Поставить на место собственные мозги было куда сложнее. Что-то Гериалу да удалось. Иначе он не смог бы ни работать, ни наслаждаться уединением с Каюрой. Но день за днем его не отпускало стойкое ощущение, что стоит ему ослабить контроль, и он скатится в бездну, из которой никогда не выбраться.
Не терять контроль. Во что бы то ни стало, ему нельзя терять контроль.
После времени, проведенного на холодных атласных простынях, Каюра всегда засыпала быстро. Гериал таким умением похвастаться не мог. Ему удавалось встретиться со сном всего пару ночей за неделю, и вряд ли причиной была разница в их церковничьей силе. Они никогда по-настоящему ею не мерялись, но Гериала брали сомнения, что Каюра слабее него. Все же в ней церковницы была целая половина, тогда как в нем — всего лишь треть.
Глядя на разметавшиеся по подушке локоны, на кожу, посеребренную светом зависшей за окном луны, Гериал невольно порадовался тому, что еще способен любить.
Это не было то же чувство, что он испытывал к Даре. Но за столько лет их отношения с Каюрой стали чем-то большим, чем отношения двух друзей, что хватались друг за друга, пытаясь удержаться на плаву и не захлебнуться в обрушившейся на них трагедии.
Бодрствование, еще и ночью, в одиночестве, когда нечем было заняться, сказывалось на нем дурно. Его одолевали навязчивые мысли, твердящие, что он теряет время, что он должен что-то сделать, что-то исправить. Должен немедля одеться, прыгнуть в машину и мчаться на юг Огнедола, пересесть там в лодку и изо всех сил грести к крошечному острову в часе от берега. Именно на этой мысли Гериал осознал, что это очередной признак давнего вторжения в его голову, несмолкающий зов, уговаривающий вернуться туда, где сила Рифы смогла бы завершить начатое и убить его.
Каюра завозилась и открыла глаза.
— Опять ты не спишь, — она протянула к нему руку и провела ногтями по пояснице. — Попытайся уснуть.
— Хочу навестить Нерин, — неожиданно сам для себя сказал он.
Каюра несколько раз моргнула, прогоняя остатки сна.
— Снова годовщина, да? — она вспомнила, какая сегодня дата, и кивнула. — Поеду с тобой.
— Не нужно. У тебя полно дел в Длани.
— Опять мечтаешь отделаться от меня?
— Нет, что ты, просто не хочу отвлекать.
— Тогда я поеду с тобой. Не бойся, я не буду мешать вашим семейным посиделкам. Заодно проверю, как там дела у службы безопасности на объекте, — Каюра плотоядно улыбнулась.
Воодушевленная картинами паники среди служащих, что живо нарисовало ее воображение, она села, прижалась грудью к спине Гериала, обхватила его руками и потянула на кровать.
— А сейчас ложись. И перестань пугать меня своим мрачным видом.
— Прости. Не буду больше пугать, — он улыбнулся и приник губами к ее шее.
Глава 2. Ведите себя непринужденно
Наше время
1124 год от основания Церкви
Спустя 11 лет после уничтожения Лона друидов
Годовщина Дня Единения
Четыре этажа, зашитых в стекло — зеленое от отражающейся в нем кроны леса — и сверкающий на солнце металл. Именно таким представал Срединный госпиталь Огнедола перед каждым посетителем. Немного поодаль, чтобы не портить вид из окон, протянулась стена охранного периметра. Не такая высокая, как та, которой отгородили от всего мира исследовательский центр Светоча, но и речь тут шла о госпитале, а не о тюрьме строгого режима. Правда, парни на пропускном пункте выглядели так, будто только вчера уволились из Колодцев: с напряженными челюстями и суровыми взглядами, ощупывающими, как мальчишки-карманники на базаре, каждого, кто выходил из рейсового автобуса.
Предъявленное Каюрой фальшивое удостоверение личности, сделанное, стоило заметить, довольно умело, вызвало у проверяющего вопросы. Вокруг нее образовалось кольцо охраны из церковников, тогда как пара магов — каменный и водный — заняли удобную для ведения дальнего боя позицию. Они не носили нашивок, определяющих принадлежность к стихии, но Гериалу с опытом его лет хватило и одной их манеры держаться.
Прозвучала подчеркнуто вежливая просьба пройти на пост охраны, в ответ на что Каюра лучезарно улыбнулась и сняла очки с беспросветно черными стеклами — новинкой, появившейся на прилавках элитных оптик Берилона меньше месяца назад. Среди охраны не было желторотых юнцов, а следовательно, и тех, кто мог не признать в лицо главу Длани. Постовые стремительно побледнели, вытянулись по струнке, а капитан смены, сделав над собой усилие, попросил ее предоставить подлинные документы — его голос практически не дрожал.
— Гериал, — Каюра протянула руку, и тот отдал ей две корочки — свою и ее.
— Не нужно никому докладывать, — попросила женщина, когда капитан вернул ей документы. — И без этого обойдемся, — добавила она, прежде чем его рука дернулась отдать честь. — Ведите себя непринужденно.
Гериал ждал, что напоследок Каюра ободряюще похлопает капитана по плечу, но она решила не давать тому повод взять отгул по состоянию душевного здоровья.
— Вот скажи: разве я такая страшная? — пожаловалась она, держа Гериала под руку. Цокот высоких каблуков-шпилек нарушал благостную тишину ведущей к госпиталю аллеи. — Зачем так трястись? Как они собираются охранять подотчетный им объект, если готовы обмочить штаны от одного вида хрупкой девушки?
— Будь перед ними хрупкая девушка — и они не повели бы и бровью.
— Я что, плохо выгляжу?
— Ты выглядишь отлично.
Скажи он Каюре, что она выглядит так, будто идет рубить головы — чем она, собственно, и собиралась заниматься в ближайшие часы — и его голова полетела бы первой. Оденься она в невзрачный офисный костюм клерка — окружающие все равно почтительно обходили бы ее стороной, сами не понимая, что ими движет, разумеется, если бы Каюра намеренно не отвела им глаза, что в свою очередь являлось не вполне законным действием. Должность главы Длани открывала много дверей, а статус дочери главы государства — и того больше. Но и обязанностей эти роли накладывали не меньше.
— Ты ведь даже не посмотрел, — Каюра надула губы.
— Я видел тебя дома. А затем смотрел всю дорогу сюда.
— Ты
