вы е бон - яшка казанова

44. есть детальки, которые мне неизменно кажутся пошлыми...

есть детальки, которые мне неизменно кажутся пошлыми:читать вслух чужим людям собственные стихи; приходить минут на двадцать позженазначенного времени встречи; постить в жж фотокарточки с декадентскими комментариями;считать, что собирать бутылки – стыдно; судить о женщине по объему её талии;верить, что настоящее ризотто можно попробовать только в Италии;обязательно разговаривать со мной про Таню ипытаться внушить своё мнение (о причёске, одежде, текстах, жестах и тдитп) о ней –мне.

есть детальки, которые мне неизменно кажутся гадкими:к примеру – делать взгляд с поволокой и говорить загадками;требовать не загибать страницы, а пользоваться закладками;прятать бутылку джина за цветочными кадками;любой рекламный ролик мерить Каннами,воруя при этом чужие идеи;всякую беседу пытаться перевести в деньги;спрашивать: «ну что, пригласишь на день рождения?»

есть детальки, которые мне неизменно кажутся жалкими:привязываться к брендам во всём – от трубки курительной до пижамки;втягивать пузо и втискиваться в пиджакна два размера меньше необходимого;называть «эта штуковина» и писсуар, и презерватив. и собственный член, и дилдо;говорить на родительском собрании: «мой ребенок – индиго!потому он такой впечатлительный, возбудимый, потому он такой бунтарь и задира».

мда... детальки, которые и в руки-то взять стыдно.что же я горячусь так? после глинтвейна ещё не остыла?ведь на самом деле мне всё равно – что анфас, что с тыла –просто вдруг передёрнуло.

45. женщины созданы для удовольствий...

женщины созданы для удовольствий.(Господи, спасибо тебе за!)какая разница, чья там баталия, и куда направляется войско,если ты берёшь её лицо ладонями, смотришь прямо в глаза,и видишь – не рассвет вовсе, а утро с кнопкой будильничной+ инициалы начальницы Валентины Ильиничны,набранные на бланке компании шрифтом Times New Romanс омерзительными засечками? конечно, у тебя за спиной Рона,громадьё планов, сикорски и танки...женщины придуманы для удовольствий! для ванн из молока с кровью. для внезапного тангоу горячей плиты за пару минут до ужина.для дегустаций: сигар, людей, эмоций, взглядов, наркотиков всех мастей. к тому же – наудовольствия возлагая весь смысл этого месива пёстрого, этого кружева,странно не признавать: женщины замужниеженатыенеженатыенезамужние –все(!) созданы скульпторами ордена гедонистоввне зависимости за десять им, за пятьдесят или за триста.

и ты – сгусток лености, если годам к двенадцати не потрудился почувствовать вышесказанное.а родителям передай привет – и маме с её тромбами, спайками, спазмами;и отцу – в его газету и миску пельменей,которую он, не задумываясь, перемелет.аккурат перед сном.

46. крепче прижимать свой живот к твоей пояснице...

крепче прижимать свой живот к твоей пояснице,образовывая невидимую пуповину, и видеть, что тебе снится:какая-то война сначала; потом – восемь японских школьниц; затем – Ницца,а в Ницце – я + другие, тебе не знакомые, лица;ой! вот чья-то юбка – колени едва видны, аккуратная шлица...так и хочется разбудить тебя, зарычать, зубами впитьсяв жилку, на шее бьющуюся ритмично.

начало рассвета. диван. красивая комната. я что-то химичув стакане, подходящем более для мартини,чем для абсента или для кальвадоса, илидля этого яда, который придумывает мояневоспитанная разнузданная фантазия.

крепче прижимать ягодицы к твоему животу,чтобы ты забыла и эту, и ту, и предыдущую ту:выжигать всех, кто был до меня, криком, прижимая подушку ко рту,из зрачков выпуская в твои глаза то напалм, то ртуть,как бы взвизгивая каждым сжатием мышц «ату!»

чертовски тугпредохранитель.

«не толпитесь, пожалуйста.положили цветы (эти ваши жалкие алкие алые розочки) – и – проходите».

47. послушай, дюймовочка, я всё таки рефлексирую...

послушай, дюймовочка, я всё таки рефлексирую.сначала – про имена: каждую кошку хочется назвать симой;теперь – про запахи: японцы безошибочно шоколадны, а потому болезненны, едва выносимы;наконец – про звуки: вся классика – от органа до клавесина –сосредоточилась в том диком дне, когда так ненасытно и так неистовоя проверяла нас на прочность у кинотеатра «искра».

как ты сумела всё это перетерпеть и обойтись без убийства?

48. в общем, слушай, дюймовочка, я почти не смотрю телевизор...

в общем, слушай, дюймовочка, я почти не смотрю телевизор;трезвость (как термин) стала фактически атавизмом;уже завтра я буду беспрекословно за тридцать.чем отметить: влюбиться мне? отравиться?

когда-нибудь ты тоже решишь, что пора перестать мне сниться.

49. смела. мудра. дьявольски синеглаза...

смела. мудра. дьявольски синеглаза.сама в себя влюбляюсь до одуренья!но вот в какую-то веночку мягко воткнулась игла, заревность ответственная: выиграла в лотерею?случайно попала в нежное нужное русло?целилась долго и получила бонусв качестве женщины нервной, немножко грустной?

кусаю губы, изображая бодрость,и рассыпаюсь в шутках, и грею ужин,и удобряю каждое слово граппой.

ах, снова рубашка мягче, а брюки уже.ах, хочется снова горло себе расцарапатьв попытке исторгнуть этот нелепый яд.

50. я мало сплю. слегка темнеют веки...

я мало сплю. слегка темнеют веки,и цвет лица фарфоровый. декабрь.свиданья в 7 утра на рыжей ветке.прошу тебя – не пользуйся духами.оставь свой запах солнечного сланцаприпухшей верхней и пушку над нею.

в полупустом вагоне целоваться,молясь о перегонах подлиннее;дыханьем согревать твои ладони;подмигивать бомжам, глядящим косо...

на рижской тайно помечтать о доме.и отпустить тебя. на третьяковской.

51. твой упругий живот пахнет спелым медом гречишным...

твой упругий живот пахнет спелым медом гречишным.я влюблена, как девчонка. и горяча. как мальчишка.

52. из буков так просто складывается счастье...

из буков так просто складывается счастье...

вот например: «а я уже дома!» или«полгода прошло, дорогая, давай встречаться» –встречаемся так, будто не уходилив разные стороны, в разные комнаты мира.или ещё: «мы приземлились. здравствуй».

так просто... словно корочку хлебную надломила,и теплый запах мгновенно укутывает пространствов себя.

53. беспощадна. ревнива. вгоняешь в меня пальцы перчёные...

беспощадна. ревнива. вгоняешь в меня пальцы перчёные.– ну что, печёт?– ещё бы!– ах ещё!?и – по новой: глаза твои дикие, акробатика моя, извращённоеощущение времени /минута – за час/, губы, от поцелуев чёрные...

пять пропущенных вызовов. такси. лифт. поправляю причёску спешно. оправданья никчёмные.пощёчина. слёзы. «пошла ты к чёрту!»ухожу.

54. машка, ты скучаешь по его щекам небритым...

машка, ты скучаешь по его щекам небритым,по его тридцатнику свежему, по его постоянным трипам,по его умению в девочку тебя превращатьи лечить шутками твою мигрень, не дожидаясь врача.

а она скучает по пледу, которым я неизменно кутала её ступни,по пробуждениям от моих губ, по ангелу на метле и по черту в ступе,по пустой съёмной норе, щедро сдобренной стингом,и ещё по чему-то во мне, чего я пока не постигла.

вы обе скучаете. обе, вот так скучая,нюансы тоски обсуждая за еженедельным чаем,делитесь друг с другом ощущениями. и табакомделитесь тоже, курить выходя на балкон,плечики пряча в толстые свитера.голоса приглушаете, если хочется заорать.затягиваетесь глубже, когда дышать уже нечем,веря в силу вот этих дымчатых обручальных колечек.цепляетесь друг за друга, нуждаясь в сторонней силе,чтобы признаться – вы обе нас упустили.

не отпустили, не выпустили, не вырастили, увы.просто – не удержали. не смогли удержать. нас. вы.

55. да дам я, дам!..