Я - аферист. Признания банкира - Крез

Наши элитарные трейдеры работали рука об руку с командой специалистов по структурированию, с этими маленькими гениями, которые на всех парах конструировали один за другим экзотические финансовые инструменты. Комиссионные, которые они приносили, превратили эти продукты в новые бриллианты нашей короны. Но в таких камушках вполне могли прятаться и "колбасы", по теории Конрада Хуммлера. Тем не менее уже несколько лет эти сложные конструкции с варварскими названиями СDО[8] (Collateralized Debt Obligations) и ABS[9] (Asset Backed Securities) разлетались как горячие пирожки.

Юные гении, которых обхаживали банки всего мира, почитали себя алхимиками, способными превратить в золото содержимое наших мусорных ящиков. Магия, насыщенная математикой. Трансформация долговых требований в ценные бумаги, или секьюритизация, с помощью формул и уравнений камуфлировала опаснейшие риски и превращала их в конечном счете в… прибыль.

Технология была довольно простой. Сначала специалистам по структурированию сбрасывали непогашенные или рискованные кредиты. Затем парни, занимавшиеся продажей нашего барахла, зашивали эти негодные продукты в разнообразный ликвидный товар, преследуя сразу две цели. Во-первых, перевести риски с Банка на биржу, словно сбагривая надоевшую кошку. Во-вторых, почистить наши балансы: в результате таких манипуляций непродаваемые задолженности исчезали из пассива, чтобы чудесным образом появиться в колонке активов.

Этот бухгалтерский фокус породил естественное желание пойти еще дальше: если можно избавляться от рисков, замаскировав их в хитросплетении невидимых для простых смертных конструкций, к чему стесняться? Поэтому мы как одержимые использовали то, что у нас называлось эффектом кредитного плеча. У меня есть восемь евро? Значит, я имею право дать взаймы сто. Таков принцип, соблюдаемый в Европе: он лежит в основе мер предосторожности и позволяет строжайшим образом контролировать пропорциональность собственных средств, блокируемых банками, рискам, которые последние берут на себя.

К счастью, пресловутая секьюритизация дала нам возможность обойти все эти устаревшие установки. Поскольку благодаря экзотическим продуктам предоставляемые кредиты исчезали из балансов, наши собственные средства не затрагивались, и тем самым получали законную возможность давать в долг больше. До пятисот и даже больше евро на каждые восемь, хранящихся в наших кассах! "Эффект плеча" работал слишком хорошо, и его задействовали по полной программе. До того самого момента, пока плечо не превратилось в дубинку. И небо не обрушилось нам на голову.

Когда весной 2007 года в Соединенных Штатах разразился ипотечный кризис, нам не пришло в голову, что он затронет и нас. Кредиты на недвижимость, выдаваемые неплатежеспособным семьям для покупки жилья по заоблачным ценам, — не наш стиль. Наблюдая за миллиардами долларов, вовлеченными в эту историю, мы ощущали себя в безопасности в наших сверхсолидных и суперэтичных банках. Пока не поняли, что все гораздо серьезнее, чем предполагалось. Так как одно и то же подгнившее мясо постоянно переправлялось из одной колбасы в другую, никто уже не мог определить точный состав наших портфелей ценных бумаг, находящихся в обороте. Сколько в нем рискованных ипотечных кредитов? Немного? Много? Все, что мы знали, — так это то, что запахло жареным.

По возвращении из отпуска осенью 2007 года наш дорогой президент разразился на правлении пафосным заявлением: "Мы все несем ответственность…" Но не виновны! Чувствуете разницу? Дело о зараженной крови. Вся эта шумиха вокруг ипотечных кредитов напоминала знаменитый скандал с кровью, которую еще долго переливали пациентам после того, как выяснилось, что она инфицирована вирусом СПИДа. И полная безнаказанность в обоих случаях.

Я еще раз просмотрел историю вопроса. Получалось, что Банк вполне может оказаться в самом центре скандала, потому что именно мы стояли у истоков внедрения всех этих новшеств во Франции. Остальные являлись последователями, которые просто копировали наши методы, однако зачинщики — это мы! И аферисты — тоже мы. Тем не менее и речи не могло быть о том, чтобы выключить эту потрясающую машину по спасению плохих долгов. Слишком безотказно она работала. Без нее появятся убытки. И это затронет наших клиентов. В тот момент я еще полагал, что нам удастся найти какое-нибудь решение.

А что мы за все это время сделали, чтобы их хотя бы предупредить? Не говоря уж о том, чтобы защитить? Ничего. Впрочем, не так: кое-что мы сделали. Видя, как наши клиенты тонут, Банк хорошенько надавил им на макушку.

К тому же мы предлагали и другие продукты, ничуть не менее опасные, чем ипотечные кредиты: например, займы по сниженным ставкам, скроенные по индивидуальной мерке специально для лохов из местных органов власти. Одна из наших самых любимых целевых аудиторий — муниципалитеты, которые ищут возможность срочно разблокировать фонды, чтобы профинансировать впечатляющие мероприятия накануне выборов. Для работы с этими клиентами — представителями официальных структур, нуждающимися в значительных суммах и не слишком разбирающимися в нашем ремесле, — хватало простого трюка в виде займов с переменными ставками, которые индексировались в соответствии с довольно загадочным отношением доллара к евро. Пока все в порядке. Евро себя отлично чувствует, и это обнадеживает. Кроме того, главная фишка в том, что местные органы начинают возвращать кредит только через двадцать лет. А кто будет тогда руководить ими?! Те, что подписались на заем, к моменту расплаты давно уже будут не у дел. И тут за них можно только порадоваться! Потому что проценты по таким займам, сконструированным по принципу снежного кома, рассчитываются по кумулятивной схеме. И индексируются согласно обменному курсу, но не только: еще и в соответствии со стоимостью сырья и с различными, более или менее "левыми", показателями. Благодаря этому впечатление, будто они заключили выгодную сделку, складывается у наших клиентов ровно в тот миг, когда они предоставляют нам возможность… обобрать их до нитки!

Помимо мэрий, мы легко убедили воспользоваться этими волшебными займами немало организаций, отвечающих за предоставление социального жилья, и государственные лечебные учреждения. Как нам это удалось? Помогли сильные козыри, имеющиеся у нас на руках. Во-первых, само имя Банка, весьма уважаемое. Даже, можно сказать, почтенное. Затем профессионализм наших команд, навострившихся достойно обводить вокруг пальца любого дилетанта. Престижные имена наших предыдущих клиентов убеждали и успокаивали последующих. И наконец, кое-какие небольшие привилегии, предоставляемые лицам, принимающим решение во всех этих структурах. Поднимите руку те, кому никогда не был нужен личный кредит на приобретение жилья! В Банке "дружественные жесты" — мы предпочитаем эту формулировку слишком уродливому определению "подкуп" — являются одной из наших профессиональных технологий. Так, в свое время мы решили сделать более простыми условия получения кредитов под нулевые проценты для некоторых самых лучших клиентов, в частности для тех, кто поддерживал наши предложения в ходе их обсуждения со своим начальством. Мы имели на это право, и клиенты с удовольствием воспользовались открывшейся возможностью. Между собой мы окрестили эти личные займы ББВ — "Бери бабки и вали". Чем не полноценная программа действий?!

6. УТЕЧКА ИНФОРМАЦИИ

Со вчерашнего дня я метался по кабинету, как лев по клетке. Вот практически и все, что было в моих силах. Мне оставалось лишь ждать, пока западня сработает, и стараться не привлекать внимание двух идиотов. Если в ближайшие дни их позиции провалятся, это будет катастрофой. Тогда меня ожидает проблема, которую не утаить. И оправдаться не удастся. Что будет в худшем варианте? Сгорю, как примитивный предохранитель. Я уже мысленно слышал поучения, которыми меня одарит наш президент. Я его проинформирую, и он просюсюкает в ответ елейным голосом, всегда прорезающимся у него, как только подходит время рубить головы: "Дорогой Да-мьен, есть же причины, по которым я сижу в этом кресле!" Подтекст: "Вы ничтожество, по недоразумению занявшее место генерального директора, и я жду первой вашей ошибки, чтобы тут же вас вышвырнуть".

Я вернулся из отпуска всего лишь сутки назад, но уже испытывал потребность в разрядке. Срочно покинуть эту удушающую атмосферу, где люди с улыбкой вонзают друг в друга кинжалы. Конечно, за то, что позже будет квалифицировано как "технический инцидент", я непосредственно не отвечал, однако именно я олицетворял собой генеральную дирекцию. Мне явно требовался хороший допинг. Какое-нибудь средство, столь же возбуждающее, как закрытие позиции в последнюю минуту… Мэнди! Виртуозная мастерица игр в горизонтальном положении. Я встретился с ней в Нью-Йорке через несколько месяцев после рождения дочки. Ей тогда было двадцать лет, она обладала роскошными ногами и подлинным призванием. Веселая и раскованная, она спасла мое либидо от крушения. Ну, и заодно мой брак, естественно. Вот уже десять лет Изабель собачится со мной шесть дней в неделю, чтобы под этим предлогом избежать постели. Что же до седьмого дня…