Луна прерий - Мэгги Осборн

Приехав в городок Ту-Крикс в Техасе, она с самого начала повела себя неправильно. Послевоенные цены заставили ее искать работу, а единственной свободной вакансией для женщины было место в «Серебряной подвязке». Поначалу горожане сторонились ее, ведь Делла работала только за еду. Но со временем все как-то поутихло.

И все же некоторые до сих пор считали, что в «Серебряной подвязке» она продавала не только спиртные напитки. Правда, теперь женщины, хоть и немногие, уже отвечали на ее приветствия, а мужчины даже снимали шляпы, но друзей у нее здесь не было. Никого, с кем можно было отвести душу. Никому не было до нее дела.

Вдруг оба, Делла и Камерон, словно осененные одной и той же идеей, поднялись из-за стола и вышли на веранду, прихватив с собой чашки с кофе. Опустившись в плетеные кресла, они принялись молча наблюдать за дорогой. В воздухе пахло едой, но Делле все же удалось уловить и другой запах. Запах Камерона. Мыло для бритья, солнечный свет и еще почти неуловимый, чисто мужской аромат, который всегда заставлял ее думать о лошадях и оружии, сигарах и бренди.

Она чувствовала исходящее от его тела тепло, и в животе у нее вдруг все сжалось. Она просто сидела на веранде и пила кофе с другим человеком – и вдруг остро почувствовала одиночество, которого старалась не замечать все эти долгие годы. Рядом с ней сидел Камерон, но Делла чувствовала себя одной на всем белом свете. Она так долго мечтала о том, чтобы кто-то был рядом.

Она посмотрела на него, но тут же смущенно опустила голову. Интересно, Камерон понял, что это значит для нее то, что она сидит рядом с ним? Вдыхает его мужской запах. И может в любую минуту заговорить, зная, что ее будут слушать…

– В письме вашего мужа нашлись ответы на ваши вопросы?

– Нет.

Он и так это знал. Делла сделала глубокий вдох и крепче обхватила чашку с кофе. Время дружественного молчания закончилось. И Делла вновь вернулась к вопросам, которые все эти годы не давали ей покоя.

– Кларенс… он говорил обо мне перед смертью?

– Нет, мэм. Ваш муж умер быстро.

Значит, у нее было только это письмо. Делла внимательно следила за ястребом, кружившим над прерией.

– Он погиб с честью?

– Да.

– Он страдал?

– Я этого не видел.

Делла была уверена, что буквально забросает вопросами того, кто к ней наконец приедет. Но вопросов она больше не задавала. Знала, что на главный из них Камерон не сможет ответить. Не сможет сказать, что Кларенс все же простил ее. И теперь до конца жизни боль и чувство вины не покинут ее.

– Я всегда знала, что кто-нибудь приедет рассказать мне о Кларенсе, – тихо проговорила она. Ястреб камнем упал в траву, но тут же снова взмыл ввысь. Когти его были пусты. – Я молилась, чтобы всему этому пришел конец. Обещала Богу, что, если Кларенс простил меня, я никогда больше не совершу плохих поступков. Не пропущу ни одной воскресной проповеди. Не оглянусь на свое прошлое. Если Бог пришлет мне весточку о том, что Кларенс простил меня, я смогу перенести все трудности, какие выпадут на мою долю. – Она опустила взгляд на свои огрубевшие пальцы, лихорадочно сжимавшие чашку. – Только глупцы пытаются заключить сделку с Богом.

– Ваш муж не закончил письмо.

– Вы читали его.

Кларенс был уставшим, нетерпеливым, рассерженным. Но, даже если бы мой муж написал, что простил меня, он все равно погиб бы на поле боя, считая себя нелюбимым. Кларенс Уорд заслужил лучшую долю.

Камерон не смотрел на нее, неотрывно следя за дорогой в город. Может, боялся, что Делла расплачется, но в ее глазах не было слез. Она плакала прошлой ночью. А обычно просыпалась после своих кошмаров с влажными глазами, но еще много лет назад выплакала все слезы.

– И знаете, что самое худшее? Я не помню лица Кларенса.

Увидев его на свадебной фотографии, Делла глазам своим не поверила. Она могла бы поклясться, что он был намного выше и что лицо его было квадратным, а вовсе не круглым. Собирались ли в уголках его глаз морщинки, когда он улыбался? А какой у него был голос? Она все начисто забыла и, устыдившись, отвернулась.

– Прошло много лет, – проговорил через некоторое время Камерон.

– Порой мне кажется, что все это было только вчера. Делла догадывалась, что мистер Камерон испытывает те же чувства. Что война для него еще не закончилась. Об этом говорили его настороженный взгляд, твердо сжатые губы, напряженная поза, когда он сидел верхом, и постоянная настороженность.

– К нам скачут двое мужчин, – резко проговорил он, поднявшись и пристально глядя на дорогу.

Вот оно, доказательство ее догадок. Прикрыв рукой глаза от солнца, Делла напрягла зрение и наконец заметила вдалеке облачко пыли. Прошло бы еще минут пять или даже десять, прежде чем она сама увидела бы незваных гостей.

– А откуда вы знаете, что их двое?

– Вы кого-нибудь ждете?

Его вопрос заставил Деллу улыбнуться.

– Сюда никто не приезжает. Что им тут делать?

Камерон кивнул, после чего быстро зашел в дом. Вернулся со старым ружьем, которое Делла хранила за дверью.

– Вы умеете этим пользоваться?

– Да. – Она нахмурилась, глядя на оружие.

Сколько лет прошло с тех пор, как она последний раз стреляла из него? Делла подняла голову.

– А кого вы ждете?

В его взгляде она увидела усталость. Резче обозначились морщинки на лбу.

– Никого. Но они сюда едут.

Он пожал плечами. Потом коснулся револьверов, висящих на поясе.

– Оставайтесь на веранде, – бросил он через плечо и стал спускаться с крыльца. – Узнаю, что им нужно.

Делла стояла у перил веранды, держа в руках ружье. Мужчины подъехали ближе, Делла узнала их и облегченно вздохнула.

– Это всего лишь Хэнк Марли и Билл Уэстон, – крикнула она Камерону. – Они так же опасны, как степные псы.

А кого, интересно, ожидал увидеть Камерон? Камерон кивнул, не сводя глаз с мужчин. Махнув рукой, он приказал:

– Стойте там! Оружие на землю!

– Это и правда он! Джеймс Камерон!

– У нас и оружия-то нет, мистер Камерон.

Хэнк Марли покачал головой:

– Мы услышали, что вы в городе, спрашиваете, где живет миссис Уорд. И приехали, чтобы увидеть вас. Когда-нибудь мы сможем сказать своим детям, что пожимали вам руку!

– Медленно повернитесь.

Камерон держал правую руку на рукояти револьвера, внимательно рассматривая поворачивающихся вокруг своей оси мужчин.

Деллу обуяло любопытство. Она отложила ружье в сторону и спустилась во двор. Хэнк Марли и Билл Уэстон лишь кивнули в ее сторону. Она не представляла для них никакого интереса, как если бы была простым пугалом на кукурузном поле. Оба разглядывали Камерона, словно пытаясь запечатлеть в памяти его лицо и позу.