Это моя война - Сергей Зверев

Брюнетка довольно ясно обозначила проблему, но выражение лица астронома давало понять, что он согласен далеко не со всем, что было сказано. Поглядев на ученого, она тяжело вздохнула.

– И все же интересно, кто их финансирует? – Ингрид решила немного снять напряжение, которое сама же только что нагнетала. – Ведь ясно, что поддержка, причем весьма солидная, идет из-за рубежа. Сами бы они ничего подобного не совершили без поддержки кем-то третьим.

– А что у нас грабить? Данные астрофизических наблюдений? Дневник обслуживающего техника? Ведь вы же сами, Ингрид, ответили на свой вопрос. У населения есть масса претензий к властям, к правительству, наконец. И я даже допускаю, что в некоторой степени их требования могут иметь какие-то основания. От хорошей жизни люди на улицы выходить не станут. Так что наша деятельность не вызывает у них никакого интереса. У тех, кто недоволен своим положением, есть дела поважнее. Или, может быть, кто-то решится утащить с собой эту бандуру? – ученый красноречивым жестом указал на гигантское блюдо телескопа за окном. – С их-то технологией они полжизни будут его разделывать, а следующую половину жизни – искать покупателя. – Астроном улыбнулся собственной шутке; он привык, что на его остроты почти никто не реагирует, поэтому с недавних пор стал жить по принципу «сам пошутил – сам посмеялся». – Да и охрана у нас тоже – не шутки шутить!

Охранное отделение радиотелескопа имело в своем штате пятнадцать хорошо вооруженных бойцов. Однако они не были служащими британской армии – это были наемники из какого-то частного охранного агентства, что наводило на мысль о том, что у объекта есть какие-то дополнительные функции. Казалось бы, зачем нанимать на охрану частников? Но, с другой стороны, эти ребята по профессионализму и бесстрашию давали фору даже тренированным английским «томми».

Но, несмотря на все увещевания Лаутона, беспокойство Эйерс продолжало расти. Не спеша поднявшись из кресла, она, не говоря ни слова, вышла из комнаты и направилась в сторону лестницы, ведущей на цокольный этаж обсерватории. В цоколе располагалась аппаратная обсерватории. Кстати, вход сюда был запрещен даже Лаутону. Во всей обсерватории был единственный человек, который мог беспрепятственно проникнуть к центральному технологическому серверу, – и этим человеком была Ингрид Эйерс.

Брюнетка миновала массивные свинцовые двери, оставив на широком голубом экране свой отпечаток пальца. Войдя в обширное темное помещение, она опустила рубильник, и бесчисленное количество неоновых ламп осветили неживым светом огромный аппарат, который трещал, жужжал и скрипел на все лады. Это и был центральный сервер. Вокруг него располагались три мощнейших стационарных компьютера, посредством которых осуществлялось управление некоторыми техническими функциями радиотелескопа и «перекачивание» информации из одного сектора в другой. Девушка подошла к одному из компьютеров и со знанием дела начала что-то там отыскивать. Наконец ее глаза загорелись, язычок элегантно цокнул, и на стол со стуком опустился корпус титанового ноутбука. Эта машинка была мало того, что пуленепробиваема, так еще и устойчива ко всякого рода техническим повреждениям вроде падения с пятого этажа. Такой титановый кейс можно было только расплавить в ядерном реакторе, однако тогда пропала бы и вся информация, в нем хранящаяся. Ингрид ловко подключила к одному из серверных компьютеров черный дата-кабель и начала «перекачку» информации. Операция заняла не более пятнадцати минут. Когда с транспортировкой данных было покончено, девушка так же быстро отсоединила кабель, закрыла кейс и хотела было уже выходить.

Вдруг на экране камеры наружного наблюдения девушка заметила странную картину: со стороны горной дороги по направлению к воротам обсерватории двигался бронетранспортер непальской полиции. Сначала Эйерс немного опешила, но как только машина приблизилась к КПП, она различила полицейские шевроны, нашитые на камуфляжную форму.

«И какого черта им здесь надо?» – подумала про себя Ингрид. Однако тут же раздался звонок в комнату охраны. Девушка скомандовала охране перенаправить сигнал на внутренний телефон в помещении аппаратного управления телескопом. Сняв трубку, она услышала жесткое требование на английском языке с сильным непальским акцентом о немедленном пропуске бронетранспортера государственной полиции на территорию обсерватории. Когда Ингрид поинтересовалась, по какому же праву осуществляется вторжение на территорию Британского государства, голос в трубке ответил, что их подразделению было приказано в целях обеспечения безопасности обсерватории и обслуживающего персонала укрепить штат обороны объекта.

Эйерс выдохнула с облегчением – помощь в такой сложной ситуации им точно не помешает! Она перезвонила по внутренней линии и приказала охране пропустить транспорт через КПП и выслать пятерых человек вместе с начальником охраны навстречу новоприбывшим. Девушка также отдала распоряжение проинструктировать полицейских и распределить их по территории базы по всем правилам охраны объекта. Охрана подчинилась приказу, и КПП был незамедлительно открыт для полицейского «Брэдли». Бронетранспортер беспрепятственно проехал на территорию обсерватории и медленно повернул ко входу.

Глава 5

Над Гималаями мела слабая вьюга. По широкой заснеженной равнине медленно двигались две черные точки. Это были Батяня и Лунин. В этот раз судьба оказалась к ним милостивой – и разброс при посадке был небольшим. Тюк со снаряжением, выброшенный вслед за ними, также приземлился на «обозримом» пространстве. Содержимое этого тюка оставалось для Батяни загадкой, однако он без лишних вопросов взгромоздил поклажу себе на плечи и вместе с Луниным направился по заданному маршруту. Парашюты, по всем правилам маскировки, были сняты и закопаны в снег. В общем, не осталось никаких свидетельств того, что здесь кто-то когда-то был.

Лыжные колеи быстро заметало небольшой пургой. Положение десантировавшихся было довольно выгодным. Во-первых, они высадились в обозначенном квадрате – а это уже хорошо. Во-вторых, никаких селей или сходов ледников в округе не прогнозировалось. И, наконец, в-третьих, им удалось десантироваться незамеченными. По крайней мере, их никто не подстрелил, пока они планировали над горными хребтами – а это уже говорит о многом. Если бы они себя обнаружили, то, скорее всего, уже час лежали бы на багровом снегу без всяких признаков жизни.

Через несколько метров майор остановился и вынул из-за пазухи карту.

– Итак, – начал он, внимательно сопоставляя топографические данные с рельефом местности, – вот мы, вот перевал, вот ледник… Так… А вот дорога!

Лунин заглянул Батяне через плечо, чтобы лично удостовериться в точности картинки. Судя по тем данным, которыми их щедро снабдило командование, до обсерватории оставалось не более пятнадцати километров – если идти по прямой. Стоит отметить, что информационное обеспечение у диверсантов было организовано на высшем уровне: в подкладке карты местности лежали спутниковые фотографии объекта, а также были указаны точные расчеты километража и возможных путей передвижения. Это значительно облегчало задачу, потому как пурга и мелкий снег сильно усложняли задачу поиска.

– Очевидно, что самый приемлемый маршрут – это прямая дорога, – констатировал напарник майора после поверхностного изучения разведматериала. – Здесь и местность ровнее, и идти удобней. Время играет в нашем задании решающую роль! Зачем нам плутать какими-то петлями, лишний раз сбиваясь с пути?

– Не совсем так, – перебил его Батяня. – Удобная дорога – не всегда самая безопасная.

– Что это значит? – недоуменно поднял брови его напарник. – Нормальные герои всегда идут в обход?

– Вот именно, – подтвердил майор. – Если мы пойдем по прямой, то нам придется два раза пересечь шоссе. А принимая во внимание цель нашего задания, это совсем некстати!

Лунин нахмурил брови – ему явно не понравился тон, с каким Батяня осадил его.

– У нас на этот счет свои инструкции. Не мы их составляли, не нам их нарушать. Нам «нарезана» конкретная задача, причем в определенных, четко поставленных рамках.

Лунину ничего не оставалось, как последовать за майором по тому пути, который был обозначен как обходной. Батяня, хоть и не подал виду, но начал более подозрительно относиться к своему напарнику. Ведь этот спор о маршруте начался вовсе не из-за самого маршрута, а из-за желания Лунина продемонстрировать свое главенство в этой операции. Да и чего он так рвется к объекту? Что в этой обсерватории такого особенного? Батяня четко осознавал, что ему рассказали далеко не все. Но в данной ситуации требовать всей подноготной этого странного предприятия было бы неразумно. Тем более, Батяня – не тактик из «вышки», он – «служба». А это значит, что ему не положено интересоваться подобными вопросами раньше срока.