Хроника окружения: Демянск и Харьков - Илья Мощанский

Наступлению 34-й армии, по нашему замыслу, отводилась не решающая, а вспомогательная роль. Мы считали, что эта армия сумеет отвлечь к центру внимание противника от флангов, где наступали по расходящимся направлениям наши ударные группировки; мы хотели сковать врага, прикрыть направление на Бологое, освободить занятую противником ст. Лычково, важную для улучшения снабжения армии. Последующее развитие событий сделало направление 34-й армии решающим, чего, однако, мы перед наступлением не предвидели.

Так сложилась идея окружения демянской группировки врага. Но, планируя операцию на окружение, мы не имели возможности создать даже минимально необходимого перевеса сил, не говоря уже о том, что не располагали подвижными соединениями, столь нужными, как показал последующий ход войны, для успешной операции подобного рода. Мы в то время не имели необходимого опыта и во многом шли ощупью. Но наш опыт затем облегчил многое в будущем…»

Заключительные фразы цитаты скорее похожи на самооправдание, и никому, кроме автора воспоминаний, от этого не легче. Налицо серьезный просчет — задача, поставленная перед командующим 34-й армией генералом Н. Э. Берзариным, была заведомо нереальной и превышала возможности этого объединения. А ведь 34-я армия являлась связующим звеном между фланговыми ударными группами СЗФ, одновременно прикрывая на широком 110-километровом фронте ответственное направление на Бологое. Таким образом, командующим и штабом Северо-Западного фронта была допущена большая ошибка, повлиявшая на судьбу всей операции. Наши военачальники не учли того, что от успешного окружения и уничтожения демянской группировки противника зависел исход всей операции по разгрому группы армий «Север». Для решения подобной задачи следовало бы и сил выделить значительно больше.

Войскам Северо-Западного фронта предстояло наступать в исключительно тяжелых условиях лесисто-болотистой местности холодной многоснежной зимой. Они действовали на большом удалении от железных дорог, имевших низкую пропускную способность, при отсутствии в полосе наступления удовлетворительных автомобильных и автогужевых дорог. Железная дорога Москва — Калинин — Вышний Волочёк — Бологое, разрушенная немцами, до февраля 1942 года еще не была восстановлена. К фронту подходила единственная магистраль Ярославль — Рыбинск — Бологое, на которую помимо Северо-Западного фронта базировались Калининский и левое крыло Волховского фронта. Она была сильно перегружена, систематически подвергалась воздействию вражеской авиации и часто выходила из строя. Ближайшие железнодорожные станции располагались в 100–150 и более километрах от линии фронта. Большая удаленность войск от железнодорожных станций, ограниченность автомобильных дорог, растянутость коммуникаций, непрерывные снежные заносы, недостаток горючего сильно усложняли перегруппировки и обеспечение войск. В таких тяжелых условиях сосредоточение войск, прибывавших из резерва Ставки и с других фронтов, происходило медленно и с нарушением установленных сроков. В большинстве своем войска прибывали слабо вооруженными, а иногда и совсем без вооружения, а оно поступало отдельно. К тому же соединения и части были плохо обучены и не сколочены, что отрицательно сказывалось на эффективности их действий. Поэтому к ведению операции войска фронта оказались недостаточно подготовленными. Задача материально-технического обеспечения частей в полном объеме не была решена: для артиллерии удалось накопить только от 0,8 до 2,0 боевых комплектов боеприпасов; обеспеченность горюче-смазочными материалами частей составляла всего от 0,15 до 0,5 заправок, а продовольствия и фуража — от 1 до 1,5 сутодачи. Трудности сосредоточения и материального обеспечения войск не могли не сказаться на их боевых действиях в операции, а также на конечных ее результатах.

Принимая решение на операцию, командующий фронтом был связан указаниями Ставки в отношении направлений ударов и распределения сил по этим направлениям. Поэтому он имел ограниченные возможности исправить недостатки замысла Ставки, хотя и пытался в рамках предоставленных ему прав улучшить план операции, но, к сожалению, неудачно. Как уже говорилось, генерал П. А. Курочкин не ограничился тем, чтобы только сковать противника на демянском направлении, а поставил войскам 34-й армии более активную задачу: прочно обороняя рубеж ст. Беглово, оз. Селигер, Долматиха, не допустить прорыва противника в направлениях Крестцы, Яжелбицы, Валдай и нанести удары по флангам демянской группировки врага: один — в направлении Беглово, Вязовка и другой — в направлении Монаково, Ватолино с задачей обеспечить фланги соседних 11-й и 3-й ударной армий и выйти на фланги и в тыл демянской группировки для воспрещения ее отхода на запад за реку Ловать. В последующем армия должна была развивать успех в западном направлении, выйти на рубеж реки Порусья и во взаимодействии с 1-й и 4-й партизанскими бригадами завершить окружение и уничтожение противника в районе Демянска, овладеть Холмом и тем самым обеспечить действия 11-й армии с юга, а 3-й ударной армии — с северо-запада[8]. Учитывая, что против пяти дивизий 34-й армии, имевшей очень мало средств усиления (один артполк ПТО и три саперных батальона)[9], на демянском плацдарме оборонялись пять германских дивизий, усиленных артиллерией и обеспеченных большим количеством боеприпасов, такая задача для этой армии была непосильной.

Плотное взаимодействие регулярной Красной Армии с партизанскими отрядами на этом ТВД не было случайным. Лесисто-болотистая слабозаселенная местность способствовала созданию полурегулярных соединений, чем-то напоминающих бригады британских «чиндитов», сражающихся в лесах Юго-Восточной Азии. Например, 1-я Особая партизанская бригада Ленинградской области объединила партизанские отряды Лычковского, Демянского, Крестецкого, Мстинского и Полавского районов, всего 500 человек. Командиром соединения назначили майора А. Никифорова, а комиссаром — армейского политработника Я. Сафронова. Личный состав бригады был вооружен автоматическим оружием. Радиостанция типа А-19 позволяла держать постоянную связь не только с советским тылом, но и с отрядами, также имевшими дальнюю связь. Бригада базировалась в советском: тылу — в Крестецком и Полавском районах, и отсюда ее отряды совершали успешные рейды на ближайшие тылы вражеских войск.

Во 2-ю Особую партизанскую бригаду входило несколько отрядов общей численностью 386 человек. Ее командиром также был кадровый командир майор А. М. Литвиненко, а комиссаром — старший политрук В. И. Терехов. Один из отрядов бригады почти целиком состоял из военнослужащих. Всего в полосе Северо-Западного фронта летом и осенью 1941 года было сформировано 12 партизанских бригад, из которых половина действовала в тылу врага: 1-я Новгородская (непродолжительное время), 2-я и 3-я Залучские, 4-я Старорусская, 1-я и 2-я Особые. Остальные 6 соединений являлись резервными, и их личный состав шел на пополнение боевых бригад. Эго были первые партизанские соединения в годы Великой Отечественной войны.

Опять вернемся к организации наступления.

Из-за недостатка сил войска фронта наступали в одном оперативном эшелоне. В резерве фронта не было ни одной дивизии. Подвижные группы отсутствовали. Одноэшелонное оперативное построение не обеспечивало наращивания усилий на решающих участках в глубине, особенно в условиях наступления по расходящимся направлениям. Оперативное построение 11-й и 34-й армий, наносивших удары каждая на двух направлениях, было также одноэшелонным. В этих армиях все дивизии наступали, располагаясь в лилию, а армии не имели резервов для наращивания усилий войск первого эшелона в ходе операции.

Ход операции

Наступление войск Северо-Западного фронта началось 7 января 1942 года. В этот день 11-я армия, которой командовал генерал-лейтенант В. И. Морозов, прорвала оборону противника южнее оз. Ильмень и стремительным маневром продвинулась вперед до 20 км, обойдя основные силы 290-й дивизии противника с севера. На другой день стрелковые и лыжные части, совершив еще двадцатикилометровый бросок, подошли к Старой Руссе, перерезали дорога, идущие от нее в восточном и юго-восточном направлениях, и завязали бои на восточной окраине города. Лыжные батальоны обошли Старую Руссу с северо-запада, перерезали железную и шоссейную дороги, идущие на Шимск, а затем — на Дно, и 10 января полностью окружили гарнизон города[10]. Однако окружение противника в Старой Руссе оказалось непрочным. Внутренний и внешний фронты окружения к западу от города не были сплошными. Расстояние между ними не превышало 5 км. Основное внимание командования армии в этот период было направлено на захват города атаками с востока. К западу от города находились слабые подразделения пехоты и лыжников, не имевшие никаких средств усиления.