Сострадательное прикосновение Шри Анандамайи Ма - Нараян Чаудхури

сделала всё, что считала необходимым в таких случаях, оставив мне всего ничего. С твоим неизменным волшебным прикосновением с ней скоро всё будет в порядке. Я завидую ей за её твердую веру и преданность тебе, ведь она сначала подумала о тебе как о божественном враче для лечения её сломанного колена, а не об обычном враче или больнице».

Впоследствии я узнал, что эта дама полностью излечилась от перелома колена и была в полном порядке благодаря бесконечному состраданию Ма.

Слова Ма

На первой стадии просто сидеть в медитации вызывает беспокойство или боль в конечностях. Когда маленькие дети начинают учиться читать, они не могут сосредоточиться. Сколько книг они портят, сколько рвут и выбрасывают. Они не понимают их ценности. Но медленно и постепенно, по мере того как они овладевают беглостью чтения, это доставляет им радость. Сначала люди учатся в надежде разбогатеть, но позже они приходят к пониманию ценности знаний. Упорным трудом приобретается практика. С каким усердием вы учитесь, чтобы сдать экзамены. Наконец-то вы становитесь бакалаврами и магистрами. Но здесь мы имеем дело с Высшим Знанием (Брахмавидьей). Сначала ум не может быстро обрести устойчивость, и человек не может найти никакого удовольствия в повторении Имени Бога или в медитации.

Ум озабочен телесными удобствами, точно так же, как дети портят свои книги. С помощью джапы[10], медитации или других духовных упражнений мышление человека должно быть взято под контроль. Благодаря практике ум становится устойчивым.

Глава 3

ОТСВЕТЫ БОЖЕСТВЕННОГО СОСТРАДАНИЯ МАТЕРИ

Лила[11] первая

Была Пасха 1942 года, и я отправился навстречу с Матаджи в ашрам Кишенпур на дороге Дехрадун — Муссури. Это был мой первый визит к Ма после того, как я встретил ее в Лакнау несколько месяцев назад. Добравшись до Дехрадуна, я узнал, что некоторые преданные должны были приехать из Дели на ежегодный киртан в присутствии Матаджи. Это должно было состояться в Пасхальное воскресенье с восхода до заката. Накануне вечером все приготовления были завершены. Некоторые преданные из Дехрадуна хотели устроить бхандару[12] по этому случаю и попросили разрешения Ма. Она спросила: «Скольких людей вы собираетесь накормить?» Один из преданных сказал: «Двести». Матаджи молчала. Другой сказал: «Ма, если ты позволишь, мы можем накормить, скажем, три сотни». Она по-прежнему молчала. Третий сказал: «Ма, без твоего разрешения ничего нельзя сделать». Она подняла глаза и сказала: «Хорошо, будем надеяться, что ваши желания исполнятся». Рынок находился примерно в пяти милях от ашрама. Продукты нужно было доставить как можно быстрее. Преданные принялись за подготовку.

На следующее утро торжественно начался киртан. Холл и веранды были переполнены, толпа даже хлынула в сад. Помимо прослушивания киртана все хотели взглянуть на Ма. Пришли и нищие и уборщики этой местности. Даже прохожие, направлявшиеся в Муссури, и другие любопытные зрители и туристы, заметив толпу, стекались в Ашрам.

Около полудня Матаджи вышла из зала и удалилась в свою маленькую комнату наверху. Затем она позвала тех, кто устраивал пир, и спросила их, готовы ли они. Один из них откровенно сказал: «Матаджи, наши приготовления завершены, но мы рассчитывали всего на четыреста человек. Теперь мы выяснили, что нужно накормить более пятисот человек». Другой: «Рынок далеко, иначе можно было бы что-то сделать». Третий умолял: «Если мы отложим трапезу на чуть более позднее время, мы могли бы справиться». Матаджи больше не могла молчать. «Уже полдень; разве они все не голодны?» Немного помолчав, она добавила: «Нет, их нужно кормить и кормить немедленно». Снова она остановилась на мгновение, а затем заговорила ясным голосом: «Распорядитесь, чтобы их накормили сейчас. Приём пищи должен закончиться в течение полутора часов. Никто не должен уйти без еды. Оставьте это тело в покое. Сообщайте только в том случае, если возникнет какая-либо нехватка. Иначе не приходите ко мне». Я там присутствовал. Мы все чувствовали себя неловко. Но Матаджи сказала с совершенным спокойствием: «Идите и делайте, что вам говорят. Не забывайте, никто не должен голодать. Не будь несчастными. Служение Богу должно совершаться с радостным сердцем».

Я был озадачен. Я был всего лишь сторонним наблюдателем и ничем не мог помочь. Тем не менее, я решил отказаться от еды. Я больше не чувствовал голода. Но через несколько минут Гуруприя Диди поспешно подошла ко мне и поторопила: «Дада, пожалуйста, приходи. Разве ты не слышал слова Ма? Всё должно закончиться через полтора часа. Не мог бы ты присоединиться к нам без промедления?» Я отбросил свои мысли в сторону. Мать предложила благо этой трапезы, и, как ее ребенок, я должен наслаждаться ею.

Я занял свое место в толпе и начал есть приготовленные вкусные блюда. Все были счастливы. Те, кто служил, казались совершенно свободными от беспокойства. Я съел почти вдвое больше обычного. Трапеза продолжалась среди смеха и веселья и с редкими криками «Джей[13] Ма».

После трапезы я поднялся наверх, но не хотел, чтобы Матаджи обнаружила меня. Я стоял за дверью её комнаты, а затем с сердцем, наполненным безмятежным счастьем, простерся ниц, всё время шепча себе: «Ма, благослови меня, чтобы я мог быть достоин такого праздника, который приносит твою милость».

Те, кто отвечал за бхандару, пришли доложить Матаджи, так как оговоренные полтора часа истекли. Они открыли дверь, и я увидел Матаджи, сидящую в своем обычном спокойном настроении. Она улыбнулась и спросила: «Какие новости?» Преданные радостно ответили: «Ма, всех накормили превосходно. Мы никогда не получали такого удовольствия от подачи еды». Матаджи спросила: «Как насчет твоей провизии?» Один из них воскликнул: «Более пятисот человек уже поели, и все же осталось достаточно для ещё двухсот». Матаджи серьезно сказала: «Это очень хорошо. Ни одна частица не должна быть потрачена впустую. Пусть те, кто приедет или останется здесь, будут снова накормлены вечером. Все должно быть съедено сегодня. Если нельзя съесть всё здесь в ашраме, пусть отдадут еду тем, кто голоден за пределами ашрама».

Мы все позволили ей отдохнуть около часа. Но наши умы были заняты законами арифметики: как могла еда на четыреста человек удовлетворить более пятисот и ещё остаться достаточной для еще двухсот? Это действительно было совершенно непонятно.

Лила вторая

Должен ли я рассказать о другом случае того же самого дня, когда пять садху прибыли из Харидвара? Там, на религиозном собрании, между ними возник жаркий спор по поводу какого-то отрывка из священных писаний, поскольку они принадлежали к разным школам. Их спор должен был бы закончиться