Народные русские сказки - Александр Афанасьев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
В русской сказке, так же как и в басне, мораль высказывается прямо: «Как аукнулось, так и откликнулось», что не так часто встречается в народных сказках, как правило, мораль вытекает из сюжетной ситуации.
Поэтический мир сказки, неповторимо своеобразный у каждого народа, складывается из живых подробностей и деталей, которые передают смысл образа, живущего в сознании тысяч людей. Наши сказки отражают мир древней патриархально-крестьянской Руси. Так, в «Лисе и журавле», как и в большинстве народных сказок о животных, отражается народный быт: звери ходят на крестины, готовят человеческую еду – манную кашу и окрошку.
Точный отбор и порядок слов в сказке, преобладание диалогов делают ее живой и чрезвычайно образной.
Речевые реплики в русской народной сказке необычайно многообразны и характерны, они передают все оттенки эмоций и интонаций. Неповторимый колорит и образность сказке придают стилевые клише («пошла как несолоно хлебала»), характерные инверсии («вздумала однажды лиса», «на другой день приходит лиса»).
«Лиса и журавль», как и многие другие сказки о животных, почти целиком состоит из диалогов, что превращает ее в своеобразную монологическую пьесу, которую сказочник, как актер, разыгрывает перед слушателями. Все эти черты типичны для разговорной речи, которая, собственно, и является основой словесной ткани сказок о животных.
Речь персонажей точно передает их душевное и психологическое состояние. «Приходи, куманек, приходи, дорогой! Уж я как тебя угощу!» – говорит лиса. Слушатель сразу чувствует подвох в этом приглашении, сколько в нем лукавства и издевки. И тем же отвечает ей журавль, глядя, как мучается голодная лиса, которая пытается просунуть голову в узкое горлышко: «Кушай, кумушка! Право, больше нечем потчевать».
Сказки о животных, создавая образы персонажей, в которых соединяются черты животного и человека, передают немало характерного для психологии людей. Читая или слушая «Лису и журавль», мы не воспринимаем героев просто как животных. При этом человеческие черты не вытесняют полностью черт животного, аналогия «человек – животное» не позволяет сказке упускать ни качеств человека, ни качеств животного. В этом состоит своеобразие русской сказки, особый эстетический эффект.
Лиса-исповедница
Однажды лиса всю большую осеннюю ночь протаскалась по лесу не евши. На зоре прибежала она в деревню, взошла на двор к мужику и полезла на насесть к курам.
Только что подкралась и хотела схватить одну курицу, а петуху пришло время петь: вдруг он крыльями захлопал, ногами затопал и закричал во все горло.
Лиса с насести-то так со страху полетела, что недели три лежала в лихорадке.
Вот раз вздумалось петуху пойти в лес – разгуляться, а лисица уж давно его стережет; спряталась за куст и поджидает, скоро ли петух подойдет. А петух увидел сухое дерево, взлетел на него и сидит себе.
В то время лисе скучно показалось дожидаться, захотелось сманить петуха с дерева; вот думала, думала, да и придумала: дай прельщу его.
Подходит к дереву и стала здоровкаться:
– Здравствуй, Петенька!
«Зачем ее лукавый занес?» – думает петух.
А лиса приступает с своими хитростями:
– Я тебе, Петенька, добра хочу – на истинный путь наставить и разуму научить. Вот ты, Петя, имеешь у себя пятьдесят жен, а на исповеди ни разу не бывал. Слезай ко мне и покайся, а я все грехи с тебя сниму и на смех не подыму.
Петух стал спускаться ниже и ниже и попал прямо лисе в лапы.
Схватила его лиса и говорит:
– Теперь я задам тебе жару! Ты у меня за все ответишь; попомнишь, блудник и пакостник, про свои худые дела! Вспомни, как я в осеннюю темную ночь приходила и хотела попользоваться одним куренком, а я в то время три дня ничего не ела, и ты крыльями захлопал и ногами затопал!..
Лисица. Рисунок XIX в.
– Ах, лиса! – говорит петух. – Ласковые твои словеса, премудрая княгиня! Вот у нашего архиерея скоро пир будет; в то время стану я просить, чтоб тебя сделали просвирнею, и будут нам с тобой просвиры мягкие, кануны[10] сладкие, и пойдет про нас слава добрая.
Лиса распустила лапы, а петух – порх на дубок.
Мужик, медведь и лиса
Пахал мужик ниву, пришел к нему медведь и говорит ему:
– Мужик, я тебя сломаю!
– Нет, не замай[11]; я вот сею репу, себе возьму хоть корешки, а тебе отдам вершки.
Иллюстрация к сказке «Мужик и медведь». Рисунок XIX в.
– Быть так, – сказал медведь, – а коли обманешь – так в лес по дрова ко мне хоть не езди!
Сказал и ушел в дуброву. Пришло время: мужик репу копает, а медведь из дубровы вылезает.
– Ну, мужик, давай делить!
– Ладно, медведюшка! Давай я привезу тебе вершки, – и отвез ему воз ботвы.
Медведь остался доволен честным разделом.
Вот мужик наклал свою репу на воз и повез в город продавать, а навстречу ему медведь:
– Мужик, куда ты едешь?
– А вот, медведюшка, еду в город корешки продавать.
– Дай-ка попробовать, каков корешок!
Мужик дал ему репу.
Медведь как съел:
– А-а, – заревел, – ты меня обманул, мужик! Корешки твои сладеньки. Теперь не езжай ко мне по дрова, а то задеру!
Мужик воротился из города и боится ехать в лес; пожег и полочки, и лавочки, и кадочки, наконец делать нечего – надо в лес ехать.
Въезжает потихонечку; откуда ни возьмись бежит лисица.
– Что ты, мужичок, – спрашивает она, – так тихо бредешь?
– Боюсь медведя, сердит на меня, обещал задрать.
– Небось медведя, руби дрова, а я стану порскать[12]; коли спросит медведь: что такое? скажи: ловят волков и медведей.
Мужик принялся рубить; глядь – ан медведь бежит и мужику кричит:
– Эй, старик! Что это за крик?
Мужик говорит:
– Волков ловят да медведей.
Я. Г. Чушкин. Поводырь и медведь. Конец 19 в.
– Ох, мужичок, положи меня в сани, закидай дровами да увяжи веревкой; авось подумают, что колода лежит.
Мужик положил его в сани, увязал веревкою и давай обухом гвоздить его в голову, пока медведь совсем окочурился.
Прибежала лиса и говорит:
– Где медведь?
– А вот, околел!
– Ну что ж, мужичок, теперь нужно меня угостить.
– Изволь, лисонька! Поедем ко мне, я тебя угощу.
Мужик едет, а лиса вперед бежит; стал мужик подъезжать к дому, свистнул своим собакам и притравил лисицу.
Лиса пустилась к лесу и юрк в нору; спряталась в норе и спрашивает:
– Ох вы, мои глазоньки, что вы смотрели, когда я бежала?
– Ох, лисонька, мы смотрели, чтоб ты не спотыкнулась.
– А вы, ушки, что делали?
– А мы всё слушали, далеко ли псы гонят.
– А ты, хвост, что делал?
– Я-то, – сказал хвост, – все мотался под ногами, чтоб ты запуталась, да упала, да к собакам в зубы попала.
– А-а, каналья! Так пусть же тебя собаки едят.
И, высунув из норы свой хвост, лиса закричала:
– Ешьте, собаки, лисий хвост!
Собаки за хвост потащили и лисицу закамшили[13]. Так часто бывает: от хвоста и голова пропадает.
Волк и коза
Жила-была коза, сделала себе в лесу избушку и нарожала деток. Часто уходила коза в бор искать корму. Как только уйдет, козлятки запрут за нею избушку, а сами никуда не выходят. Воротится коза, постучится в дверь и запоет:
Козлятушки, детятушки!Отопритеся, отворитеся!А я, коза, в бору была;Ела траву шелковую,Пила воду студеную.Бежит молоко по вымечку,Из вымечка в копытечко,Из копытечка в сыру землю!
Козлятки тотчас отопрут двери и впустят мать. Она покормит их и опять уйдет в бор, а козлятки запрутся крепко-накрепко.
Волк все это и подслушал; выждал время, и только коза в бор, он подошел к избушке и закричал своим толстым голосо м:
Вы, детушки, вы, батюшки,Отопритеся, отворитеся!Ваша мать пришла,Молока принесла,Полны копытца водицы!
А козлятки отвечают:
– Слышим, слышим – не матушкин голосок! Наша матушка поет тонким голоском и не так причитает.
Волк ушел и спрятался. Вот приходит коза и стучится:
Козлятушки, детятушки!Отопритеся, отворитеся!А я, коза, в бору была;Ела траву шелковую,Пила воду студеную.Бежит молоко по вымечку,Из вымечка в копытечко,Из копытечка в сыру землю!
Козлятки впустили мать и рассказали ей, как приходил к ним бирюк и хотел их поесть. Коза покормила их и, уходя в бор, строго-настрого наказала: коли придет кто к избушке и станет проситься толстым голосом и не переберет всего, что она им причитывает, – того ни за что не впускать в двери. Только что ушла коза, волк прибежал к избе, постучался и начал причитывать тоненьким голоском:
