Талисманы успеха. 34 волшебных предмета - Рушель Блаво

Мы молчали – нам было больно услышать о гибели великой цивилизации, чьи открытия теперь могут сделать счастливыми людей. В самом деле: мы с увлечением разыскиваем артефакты, которые нужны нам, людям, чтобы быть здоровыми и счастливыми, и за этим умудряемся забыть, что когда-то жили те, чьими знаниями мы пользуемся, чьи тайны пытаемся раскрыть, и они тоже чувствовали, испытывали боль, погибали…

– Простите нас, – Алексия взяла обеими руками тонкую руку Хранительницы и мягко сжала ее. – Мы заставили вас вспомнить…

– В этом вашей вины нет, – Хранительница улыбнулась Алексии, – я никогда не забывала о той трагедии с тех самых пор, как мне рассказала о ней моя мама, то есть с самого раннего детства. А вы должны об этом знать, потому что вы пришли ко мне не просто так, я это сразу поняла. Ко мне раньше приходили люди, Беловодье искали. Им я тоже рассказывала о гибели Страны Белых Вод и народа курумчинских кузнецов, да они мне не верили и дальше шли. Немногие из них назад возвращались, да и то, если только сам Медведь-шаман гору Белуху просил отпустить неудачников.

– А разве Медведь-шаман не ушел вместе с чудью?

– Почему же, ушел. Да только некоторые из его потомков вернулись в родные горы. Как мы – Хранители памяти курумчинских кузнецов, так алтайские шаманы хранят память чуди. И как они без нас, так и мы без них утратим что-то очень важное.

– Как же выжили Хранители в этой катастрофе? – наконец-то Алексия в своих вопросах подбирается к интересующей меня и Мессинга теме – Хранителям.

– Это трудно объяснить тем, кто не представляет себе, как жили курумчинские кузнецы, но я постараюсь. Представьте себе народ, который больше всего на свете ценит красоту. Представители расы кузнецов путешествовали по миру в поисках красоты, а их принимали за демонов, потому что они были сильнее и здоровее местных жителей, и срок их жизни был намного дольше…

– Простите, – перебил я Хранительницу, – курумчинские кузнецы жили на свете намного дольше людей?

– Конечно. Неужели вы думаете, что это я одна такая особенная? – Хранительница выглядела совсем молодо, да и вела себя как юная девушка, поэтому я совершенно забыл о ее возрасте. – Но Хранители жили много дольше прочих. Кузнецы путешествовали, ковали оружие и отливали драгоценную посуду, изучали природу Земли. Благодаря чуди они научились разговаривать со всем, что вышло из земли, и все – металлы, камни, зерна, вода, – делилось с ними своими жизненными силами. Конечно же, кузнецы жили очень долго. А Хранители были призваны беречь знания о металлах и предметах, потому что память общества коротка, и многое, что не сохраняется особенно тщательно, порастает травой забвения, – как были близки мне слова Хранительницы! Как много раз я сам убеждался в том, чего лишились люди, забыв дарованное им Творцом благо!

– Но как же все-таки выжили Хранители? – наша Алексия никогда не отступится от своего интереса. Именно эта ее дотошность, не считая, разумеется, блестящего ума, таланта предвидения, великолепного образования, и делает Алексию одним из самых ярких ученых современного мира.

– В обязанности Хранителей входило и входит по сей день, во-первых, хранить знания цивилизации курумчинских кузнецов, во-вторых, постоянно практиковать на себе то, что гармонизирует жизнь. Высокая интуиция и жизнестойкость дали возможность пусть не всем, но хотя бы немногим из Хранителей спастись в ту страшную катастрофу. Они успели спуститься под землю в пещеры, по которым ушла чудь. Много позже их потомки вместе с потомками Медведя-шамана вернулись сюда.

Рукописи Хранителей

– Вы храните эти древние знания в памяти? Или… – я замялся, стесняясь подойти к самому важному для меня. Мне не давала покоя кажущаяся корыстность моего интереса. Да, я ищу не для себя, я хочу помочь как можно большему количеству людей жить долго, гармонично, быть счастливыми, наконец! Но почему люди должны интересовать Хранительницу?

– Или, – рассмеялась Хранительница. Можно подумать, Рушель, что вы забыли о том, как я упомянула про рукописи. Конечно, я многое помню, но далеко не все. Вот знания чуди хранятся в памяти шаманов, так на то они и шаманы, что их знания постоянно пополняются. Они и сейчас с нами, с Хранителями, делятся, а мы записываем то, что узнаем от них.

На этом завершилась наша первая беседа с Хранительницей. Я так и не решился попросить у нее посмотреть на эти рукописи – мне казалось, что нет у меня и у моих друзей прав на древние тайны. Вот так часто бывает: отправляешься в путь в полной уверенности в необходимости и правоте собственных действий, а когда находишь то, что так долго искал, эта уверенность куда-то исчезает, и ты чувствуешь себя растерянным перед доверчивостью молодой женщины (да-да, молодой – возраст Хранительницы абсолютно не хотел укладываться у меня в голове), которая готова бескорыстно отдать тебе то чудо, которое оберегала много лет. Впрочем, готова ли? Это покажет завтрашний день.

Беловодье = Шамбала?

Ночевали мы с друзьями в бане, где постелила нам Хранительница. Впрочем, постелила – это неверно сказано: баню по летнему времени не надо было топить, ночи стояли теплые, поэтому Хранительница просто сложила нам постели из того самого ярко-зеленого мягкого мха, которым был убран ее дом. Спать на этом мху – неописуемое блаженство, но прежде чем уснуть, мы с коллегами должны были обсудить то, что узнали за сегодняшний день.

– Скажите, Мишель, почему вы спросили, путешествовали ли курумчинские кузнецы в другие земли из своего чудесного Беловодья?

– Рушель, я не думал, что вы не догадались, это же очевидно! – я очень люблю своего друга Мишеля Мессинга, но порой он меня раздражает. Ну почему всем должно быть очевидно то, что очевидно ему! – Разве вы не помните, – после своей знаменитой мхатовской паузы продолжил Мишель, – как изображали демонов в древнем Китае? – нет, вынужден признаться, я этого не помнил.

– Их изображали с красными волосами. Более того, скажу вам, коллеги, что красный цвет волос в древнекитайском искусстве был знаком того, что перед зрителем – демон, – как всегда, Александр Федорович Белоусов знает все. Иногда я просто теряюсь рядом со своими учеными коллегами.

– Александр Федорович абсолютно прав. Упоминание нашей Хранительницы о меди как об одном из металлов, чьему цвету уподоблялись волосы древних кузнецов, и напомнило мне о китайском искусстве. Мне казалось, что в первую очередь нам надо прояснить, имеют ли какое-то отношение курумчинские кузнецы к атлантам и лемурийцам, и верна ли моя догадка, что таинственное Беловодье – то же самое, что Шамбала.

– И что вы по этому поводу думаете?

– Рушель, простите, что отвечаю вопросом на вопрос, но как вы думаете, принесут ли нам пользу рукописи курумчинских кузнецов?

– Если только Хранительница нам доверится настолько, что даст эти рукописи, то я уверен – принесут.

– Вот вы сами и ответили на свой вопрос. Если вы уверены, что рукописи хранят секрет здоровья, долголетия и гармонии, то и курумчинские кузнецы – ближайшие родственники атлантов и лемурийцев, а Беловодье и мистическая Шамбала – суть одно и то же.

– Если бы только Хранительница доверилась нам!

Так мы разговаривали с Мишелем и Александром Федоровичем перед сном, когда наши девушки сладко спали, зарывшись в теплый душистый мох. Мы предполагали, как завтра развернется беседа с Хранительницей, гадали, покажет ли она нам рукописи, но никто из нас даже приблизительно не мог представить, что несет нам завтрашний день!

Вторая беседа. Хранительница и Блаво-целители

День для нас начался поздно и неожиданно: мы проснулись что-то около полудня, вернее, проснулась Настя Ветрова и разбудила остальных. Знаете, никогда в экспедиции я не просыпался так поздно! И где же наша хозяйка, Хранительница? Почему никто из нас не слышал ее, ведь не может же она спать до середины дня?

Мы – в ловушке?

Дом Хранительницы был открыт, а самой ее нигде не было. Сначала мы звали ее, потом попытались поискать. Безнадежно. Хранительница пропала.

За обедом мы пытались решить, что будем делать дальше. Сошлись на том, что имеет смысл еще одну ночь переночевать в бане Хранительницы и, если она не появится и завтра, начинать восхождение на Белуху. Признаться, меня в этом решении многое смущало: готовы ли мы к восхождению на гору, куда решаются забираться только экстремалы? Без проводника мне восхождение представлялось нереальным, я был совершенно не готов рисковать жизнью своих друзей. И почему ушла Хранительница? Куда она ушла? С самого начала я не слишком доверял ее открытости – не может быть такого, казалось мне, чтобы Хранительница тайн древнейшей прачеловеческой цивилизации взяла да и за здорово живешь раскрыла их первым встречным. Нет, здесь, очевидно, скрывается что-то не то! И еще весь этот пустой день меня не оставляло чувство, что за нами кто-то наблюдает.