Феномен гносеофобии в церкви Ингрии. К 500-летию Реформации - Андрей Кашкаров

Наверное, лучше не искать путей посредников в формате религиозных организаций, потому, что после знакомства с церковью Ингрии остается одно разочарование. В юбилейный год 500-летия реформации церковь Ингрии не имеет серьезного будущего, это региональное «бомбоубежище» от сложностей жизни, ставящее барьеры на пути гармоничного развития человека. Вот почему они не любят (корректнее – относятся с опаской) тех, кто получил образования вне ее убогих стен. Отсюда в пасторате нет той святости, которая ожидается от священнослужителя, нет компетенций грамотного управления, но есть большие претензии на власть над прихожанами – управление ими, и страх конкуренции.

Человеку говорят, что надо любить, а он подсознательно понимает, хоть и не говорит, что любить кого-то, а может, и вообще никого он не может. Что ему делать? Показывать это нельзя. И так думает почти каждый прихожанин. Но в обществе, в приходе их много. Они объединены уже одной этой вносящей разлад в психологическое «спокойствие» личности проблемой. Это действительно великое объединительное начало – осознание греховности своей природы, умело подпитываемое пасторами церкви Ингрии под руководством А. Каукауппи.

Особенно они опасаются психологических знаний, которые способны вызвать сомнения в «безупречности» их теологического подхода.

К примеру, в формате психотерапии, как самопознания, человеку уместно спрашивать себя – кто я? Что я собой представляю? Пастор знает, что прихожанин ничего о себе не знает сам и совершенно не представляет, что в действительности с ним происходит, как будто живет в «матрице». Прихожане церкви Ингрии живут в матрице и понятия не имеют о реальном мире, им хорошо, безопасно, а тут приходит какой-то Кашкаров, предлагает задуматься. Это опасно.

После того, как начинаешь задуматься, возникают албанские вопросы, на которые не так – то просто ответить в церкви Ингрии, нет у них компетенций. В противовес этому организованная грамотным специалистом психотерапия состоит в том, чтобы выйти за границы «матрицы», увидеть себя и мир таким, какой он есть. Но для этого надой выйти из бомбоубежища. А зачем выходит, нас и тут за наши деньги неплохо кормят – и физической и духовной пищей – скажет оболваненный прихожанин церкви Ингрии.

Любви мешает эготипический ум. Давайте немного процитируем. К Коринфянам апостол Павел пишет: «Любовь долготерпит, милосердствует, любовь не завидует, любовь не превозносится, не гордится, не бесчинствует, не ищет своего, не раздражается, не мыслит зла, не радуется неправде, а сорадуется истине; все покрывает, всему верит, всего надеется, все переносит». Иными словами, любовь просто любит. И когда люди открывают в себе это знание, выходят из состояния «зажатости», появляется возможность увидеть это в себе, происходит некая трансформация.

В чем может быть польза таких религиозных организаций?

4. Польза религиозных организаций

Очевидно, в том, что и они несут в социуме некую положительную, хоть и небезупречную роль. А именно: то, что не могут сделать, достичь психологи в работе с людьми, ищущими любви, то теоретически может сделать церковь. Если может… И наоборот, многих людей такая структура как «религиозная организация церковь Ингрии на территории России» отталкивает из-за некомпетентности и ангажированности своих служителей, их «слепости» очевидного, осознанного отказа от совершенствования знания и в общем смысле гносеофобии. Они разочаровываются не только в церкви Ингрии, но и в русском лютеранстве вообще. И лютеранство теряет авторитет. Хорошо ли это, если предполагать, что церковь Ингрии, возглавляемая сейчас епископом А. Кугаппи помогает этому разочарованию?

Кто подсчитал огромные потери церкви и потери для веры от оттока людей, так или иначе разобравшихся предметно в махинациях церкви Ингрии и таких же, как она местячковых формирований? Это сотни и тысячи людей в год. Правда, надо признать, существует и миграционные процессы. Так в 2015 года двое высокопоставленных пасторов церкви Ингрии «осели» в резиденции православного Патриарха, сменив традицию быстро непринципиально, без всякого ущерба и для совести, и для примера их паствы, а на более низком уровне мы видим частые переходы из баптистов, харизматов в евангельские христиане, в ЕЛЦИ и другие деноминации. Отщепенцев этих везде принимают, везде же нужны новые члены и деньги в кассу прихода…

Апостол Павел сказал: что вынесено на свет, светом становится. Есть такие расхожие представления, что надо «наступить себе на горло», «взять себя в руки», но надо просто понять себя. Надо увидеть все дорожки, по которым идет эготипический ум, именно он создает состояния привязанности, одержимости, отвращения, желания, страха. Это надо все увидеть, то есть осветить. С тьмой бороться бесполезно – чем сильнее борьба, тем больше сопротивление, надо просто включить свет, и станет светло. Такова концепция и этой книги.

Люди, бывает, ищут новых отношений, человека, не говоря о каких-то меркантильных вещах. Кажется, что если найдут, то все разрешится лучшим образом. Но найдя, в конечном счете мы сами всегда разочаровываемся. Это справедливо и для церкви Ингрии и для любой деноминации. Ведь не секрет, что в церковь Ингрии многие ходят уже по привычке. В долгосрочной перспективе она не имеет развития. Ее главные задачи на 10–15 лет – сохранить хотя бы то количество прихожан, которое за счет естественной убили пожилых каждый год становится предметом серьезного рассмотрения на ежегодном Синоде церкви Ингрии – собрании ее высших управленческих кадров.

4.1. Почему прихожане иногда ошибаются?

Человеческие страдания – отличный проповедник. Намного красноречивее пастора Кугаппи. В страдании нет необходимости, его никто, кроме мазохистов не привлекает в жизнь свою, но это единственное, что может выбить человеческое эго из седла. Может, конечно, и ожесточить, и сломать, если эго будет слишком сильно сопротивляться, но все-таки страдание – самый эффективный проповедник. Психотерапевт Р. Зайцев ссылается на это, говоря, что, с одной стороны, рушится привычная картина мира, с другой – формируется пространство для пробуждения. Интересный для дискуссии образ есть в Откровении Иоанна Богослова. Христос говорит: «Се стою у двери и стучу, и кто услышит и отворит дверь, войду и буду с ним вечерять».

Но у людей проблема. Они читают эти строки, и не слышат, не видят. «Вера от слышания». Дома обычно никого нет. Чтобы это услышать, надо «вернуться домой».

А как это сделать на практике? Вариант – заняться самопознанием. Для этого не нужна церковь Ингрии.

Но как, если люди не готовы, отвыкли, им от этого только хуже становится. Обычно люди, даже неглупые, понимающие суть этих строк, занимаются не самопознанием, а самоанализом. Есть большая разница. Когда мы самоанализируемся, то выносим оценки, суждения, обвинения; либо отвергаем, осуждаем, либо оправдываем. И все это крайне субъективно.

4.2. Психологический ликбез

Если заниматься самопознанием правильно (чему не учат в церкви Ингрии), не следует ничего и никого осуждать, не оправдывать, не выдумывать, достаточно просто рассматривать ситуацию – какая она есть. Мы эффективно познаем себя во взаимоотношениях: с людьми, идеями, обстоятельствами. Взаимоотношения проявляют нас. Ежели хотите, проверьте себя сами на простом примере психологического ликбеза.

Когда кто-то рассказывает вам про свою жизнь, успехи – как приятно слушать про успехи других, да? Только что-то внутри начинает протестовать, эго зашевелилось. Но мы не выпускаем эго наружу – неприлично, будь оно неладно. Человек, размышляя в этом ключе, начинает, нехотя, понимать, видеть себя. Научиться видеть движения разума и мысли в себе – это и означает научиться освещать. А когда что-либо освещено, то оно теряет силу. Таков же и лейтмотив освещения коммерческого проекта религиозной организации «Евангелическо-лютеранская церковь Ингрии на территории России».

5. Обоснованные причины разочарования в Церкви Ингрии

Каковы наиболее общие причины (случаи) покидания лютеранской церкви на примере церкви Ингрии деятелей с высоким социальным статусом и IQ, ибо таких деятелей за относительно непродолжительную историю новейшего времени (с 1991) было относительно много. Неглупые вроде бы люди (по себе, возможно судить некорректно, но я так думаю) не могу сразу разобраться в ангажированности и бесперспективности для профессионала такого явления как ЦИ. Прозревают с опытом. Что является основным фактором «прозрения» – лонгитюдность общения в церкви Ингрии, следовательно, накопленный опыт, анализ которого не оставляет уже альтернатив для выводов и сомнений? Или есть иные, возможно, более значимые факторы? Почему они «не видны», не идентифицируются сразу (я лично не заметил сразу, и мне потребовалось общение, чтобы прийти к таким выводам)? Это умелая манипуляция пастората (значит, их обучаемость определенным методикам) или, возможно, личная глупость прихожанина, вступающего в общину?