Шопинг в воздушном замке - Дарья Донцова

— Придется, — «обрадовала» любовника Рита, — скоро народ на похороны придет. К которому часу автобус заказал?

— На полдень, — ответил Павел. И вдруг зарыдал в голос.

Фомина стала успокаивать бывшего любовника, а тот, захлебываясь слезами, выложил Рите кучу сведений…

Первая его жена, Алена Зверева, умерла от аллергического шока. Утром ей стало плохо, а к обеду у Павла на руках оказался труп. Никаких подозрений ее смерть у милиции не вызвала. Слух о том, что у студента Брыкина умерла молодая жена, в одночасье разлетелся по институту, Павла все активно жалели, в особенности его одногруппница Жанна. Девушка постоянно зазывала парня к себе, угощала пирогами, ее родители симпатизировали юному вдовцу, и в конце концов Паша повел Жанну в загс.

— Я люблю только тебя, — говорил он сейчас Рите, — поэтому хотел зацепиться в Москве. Отец Жанны хоть и был простым инженером, но на самом деле имел тесные связи с криминальным миром, обладал большими средствами и мог помочь подняться мне. Знаешь, о чем я думал, когда надевал Жанне на палец обручальное кольцо?

— О золотом запасе ее папочки? — предположила Фомина. — Подсчитывал грядущие доходы?

— Нет, — замотал головой Брыкин, — планировал свой развод. Зверева помогла мне попасть в институт, и таким образом я заложил фундамент нашего с тобой благополучия. Жанкин отец должен был подстегнуть меня материально, ввести в круг деловых людей, ведь я хотел начинать бизнес. Ну а потом бы сделал так, чтоб Жанна от меня ушла, скажем, изменила мне с другим мужиком. Я бы все организовал тип-топ — нанял стриптизера, пусть бы он Жанну соблазнил. Тесть в таком случае никаких претензий не предъявил бы, наоборот, проспонсировал бы обиженного мужа ветреной дочери.

— Хитро, — кивнула Рита.

— Вот тогда я планировал приехать к тебе и сказать: «Любимая, у меня есть все, я открыл свое дело, теперь мы можем соединиться и жить счастливо», — с пафосом сообщил Брыкин. — Но мне не повезло!

— Тесть раскусил твой хитрый план? — предположила Фомина. — Ты играл с огнем, криминальные авторитеты особо не церемонятся, закатают в бочку с цементом — и прощай, мальчик.

— Нет, — хмуро пояснил Паша, — его самого убрали. Подстроили автокатастрофу, и Жанкины предки разбились.

— Дочурка стала наследницей? — догадалась о сути дела Рита.

— Угу, — подтвердил Брыкин, — правда, официально ей досталась всего лишь обычная «трешка».

— А де-факто папина кубышка? — уточнила Рита.

— Верно, — подтвердил Паша.

Фомина заморгала.

— Постой, но ведь ты сейчас называл утопленницу не Жанной, а Ксюшей!

— Правильно, это Ксения Ринг.

Рита потерла лицо ладонями.

— Ничего не понимаю. А куда подевалась дочь инженера, скромного служащего с золотым запасом?

— Она умерла. Внезапно, от аллергии, — промямлил Паша.

— Тоже от аллергии? — изумилась Рита. — Как и Алена?

— Ну да!

— Интересное совпадение.

— Но это правда! Ты мне не веришь? — взвился Брыкин.

— В жизни случаются и не такие вещи, — дипломатично ответила Фомина.

— Жанна простудилась.

— Бывает!

— Приняла таблетку аспирина.

— Очень правильное решение!

— И у нее случился отек Квинке. Я виноват!

— В чем же?

— Сел смотреть телик и надел наушники, не услышал ее криков о помощи, — мрачно сказал Павел.

— Да уж, — протянула Фомина, — досталось тебе от жизни. А откуда Ксюша взялась?

Брыкин залпом выпил стакан воды.

— После смерти Жанны ее имущество перешло ко мне.

— И в том нет ничего удивительного, — кивнула Рита.

— Послушай, — устало протянул Брыкин, — в чем ты меня подозреваешь?

— Я? С какой стати?

— Понимаю, все выглядит довольно странно — обе супруги умерли от аллергического шока. Но это правда! Милиция ко мне претензий не имела! — закричал Павел и тут же осекся.

— Ты не горячись, — успокоила любовника Рита, — просто расскажи все без утайки, я же тебе лучший друг. Вспомни, мы ведь вместе выбирались из неприятностей… до того момента, как ты меня бросил.

— Я тебя не бросал! — возмутился Брыкин. — Я строил наше будущее, по кирпичику его возводил!

— Лучше о Ксении поподробнее, — приказала Фомина.

— Я основал фирму, — завел Паша. — Если ты полагаешь, что наличие денег — самая нужная составляющая, то ошибаешься. Необходимы связи, иначе чиновники задушат. Меня гоняли из кабинета в кабинет, вымогали взятки, накопления текли сквозь пальцы как вода. Каждая бумажонка имеет ограниченный срок действия, допустим, две недели. Положил ее в папочку, собираешь другие, глядь, первая уже недействительна.

— Хорошие правила, — усмехнулась Рита, — я знакома с бюрократической системой, бухгалтером работаю.

— Тогда ты в курсе, — сказал Павел, — понимаешь, что без знакомств никуда.

— Так откуда взялась Ксения? — решила во что бы то ни стало получить ответ Рита.

— Я пришел на кладбище, хотел на могиле Жанны цветы посадить, заглянул в местный магазин, а там девушка пытается горшки унести, — зачастил Брыкин. — Она могилу матери облагообразить решила, я помог ей растения дотащить. Слово за слово, разговорились. Она про себя рассказала: единственная дочь академика Исидора Ринга, живет с отцом. Вот так и закрутилось. У Сиди много друзей, его и при советской власти любили, и при капитализме уважают, математик работает на оборону, спокойно может президенту позвонить.

— Прямо президенту? — усомнилась Рита.

— Ну, тут я загнул, — признался Павел, — но министрам запросто. Исидор мне здорово помог: те кабинеты, в которые я месяцами попасть пытался, перед ним в одну секунду распахивались. Честно скажу, кабы не Сидя, «Орсен» мне бы не поднять! Я фирму для нас с тобой развивал, думал о создании нашей семьи. Мы с Ксенией были не очень близки, скорее сожители, чем настоящие супруги. Подлинной своей женой я считаю тебя!

— И потому столько времени пропадал, даже не звонил, — изогнула брови Рита. — А как же Ксения утонула?

— Два дня чихала, и насморк у нее был сильный, — угрюмо сказал Павел, — вчера ей хуже стало. Я по твоему совету у бабки аспирин купил…

Ксения приняла лекарство, а потом пожаловалась супругу:

— Все тело огнем жжет!

Тот уже засыпал и бормотнул что-то вроде:

— К утру пройдет.

Но жена не успокоилась:

— Кожа горит.

— Лежи спокойно, — ответил Павел и попытался задремать.

— Пойду окунусь в речке, может, легче станет, — решила Ксюха.

— Прекрати!

— Нет, сбегаю искупаться.

— У тебя же простуда, нельзя.

— Я вся исчесалась.

— Потерпи!

— Глаза слезятся! Нос щиплет, — настаивала Ксения. — Может, холодная вода поможет.

— Ну и черт с тобой! — обозлился Брыкин, который больше всего на свете в тот момент хотел спать.

Ксения вскочила и убежала. Павел с облегчением вздохнул и задремал. А когда вдруг проснулся, не сразу понял, где находится. В избе стояла духота, пахло какой-то гадостью, кровать была жесткой, подушка комковатой. Брыкину стало стыдно за то, что послал жену к черту. Поняв, что наступает утро, а Ксении в постели нет, Паша натянул спортивные штаны и пошел к реке…

Рита прервала рассказ.

— И что случилось дальше? — через пару минут спросила я.

Фомина обхватила себя за плечи и затряслась.

— Потом милиция вопросы задавала: зачем из воды утопленницу вытащили, почему в ледник тело спустили. Но они быстро успокоились, когда я им про жару и любопытных дачников напомнила. Ничего криминального в смерти женщины не нашли. Знаете, к какому выводу пришли?

— Нет, — напряглась я.

— У Ксении началась аллергическая реакция, она не поняла, что с ней происходит, побежала охладить зудящую кожу в речке, прыгнула в холодную воду, и у нее остановилось сердце. Так сказать, совмещенные причины смерти: бурно развивающаяся аллергия и резкая смена температуры тела, вызвавшая сбой сердечного ритма. При вскрытии обнаружили аспирин и следы антибиотика пенициллинового ряда, название препарата эксперт не определил.

Я посмотрела в лицо Фоминой.

— Рита!

— А?

— Вы не сложили два и два? Алена помогает Павлу поступить в институт и умирает. Жанна погибает после того, как получает наследство, и Павел становится владельцем состояния, которое позволяет ему начать свой бизнес. Ксюша тонет, едва Исидор добился оформления нужных бумаг для зятя. И все дамы к моменту смерти болели простудой, пили антибиотик!

— Еще аспирин, — по-бухгалтерски занудно напомнила Рита.

— Ацетилсалициловой кислотой нельзя отравить, — отмахнулась я.

— Смотря кого, — возразила Фомина, — меня так запросто. Приму полграмма, и можно гроб заколачивать!

Глава 30

— После смерти Ксении Павел и придумал историю про семейное проклятие? — спросила я у Фоминой.