Олимпийский чемпион - Фридрих Незнанский

Голос помедлил, а потом поинтересовался:

– А с кем я говорю?

– Это близкий родственник Алесандра.

Голос снова сделал небольшую паузу, а затем прямо спросил:

– Брат? Андрей?

Чахлик уклончиво ответил:

– Кто это говорит?

– Это его друг. Меня зовут Олег.

– А где Ирина?

– Сейчас ее нет дома. Но она скоро вернется. Вы можете перезвонить через час?

– Угу, – отозвался Чахлик и снова отправился в подвал. Он напрочь забыл о голоде и хотел только одного – отомстить Титану, который провел его как последнего лоха.

Этот час был самым долгим во всей его жизни. Еле-еле дождавшись, когда где-то снаружи радио пропищит шесть раз, он опять выбрался из своей берлоги.

Оглядевшись, он направился к той самой телефонной будке. Вокруг – никого.

В запасе у него был еще один жетон. Сняв трубку, Чахлик начал набирать номер и неожиданно почувствовал у себя между лопаток твердый предмет. Пистолет с глушителем находился в кармане брюк, и рука автоматически потянулась к нему, но его крепко схватили за локоть.

– Только тихо… Это в твоих интересах, – прошептал ему на ухо странно знакомый голос, – положи трубку на рычаг…

Чахлик повиновался. Делать было нечего… попался так попался.

– А теперь медленно поворачивайся и иди к машине, которая у тебя за спиной. Только медленно.

Чахлик, не видя лица того, кто стоял у него за спиной, повиновался. У обочины стоял черный джип. Когда они подошли, рука из-за спины открыла заднюю дверь. Затем она же ощупала его карманы и вынула пистолет.

– Теперь садись.

Чахлик забрался в машину.

Водитель обернулся и вопросительно посмотрел на них.

– Домой, – сказал Юрий Гордеев и спрятал газовый пистолет, который ему дал Дейнека, в карман.

Эпилог

– …А этот Чахлик, когда узнал, что мы не люди Титаренко, готов нас был просто расцеловать. Ну Дейнека организовал чартерный рейс, причем с какого-то небольшого аэродрома, чтобы по пути никаких случайностей не возникло. И вот через три часа мы в Москве…

Гордеев сидел в кабинете Константина Дмитриевича Меркулова, заместителя генерального прокурора и своего давнего друга.

– Ну, Юра, ты молодец! – восхищенно заявил Меркулов, закрывая папку с собственноручными объяснениями Андрея Васильева.

– Надо благодарить всех, кто мне помог в Сибирске… Пожарицкого, Дейнеку. Без них я бы ничего не сделал.

– Не забывай, что они помогли себе же… Чем меньше всякой швали будет в их области, тем лучше будут жить. А этот Андрей Васильев, судя по всему, так боится снова оказаться в Сибирской области, что готов на себя взять все что угодно… Я уже распорядился передать дело о покушении на Вениамина Валеева в следственное управление Генеральной прокуратуры. У нас дело это будет расследовано объективно без всяких обвинительных уклонов.

– К тому же, – вставил Гордеев, – объективно и непредвзято настроенный следователь сможет доказать, что это именно Валеев сфальсифицировал и организовал покушение на самого себя…

– Боюсь, что это доказать будет нелегко, Юра.

– Почему?

– Кто вызволил из колонии Андрея Васильева? Кто обещал ему сказочный гонорар? Титаренко. Вот он и будет отвечать за содеянное. А Титан, полагаю, своего хозяина не выдаст. Так что на сегодня картина преступления такова: Титаренко организовал покушение на Валеева, которое оказалось неудачным. Затем попытался обвинить во всем Александра Васильева. Очевидно, он и организовал убийство Васильевой. Вот и все. Кстати, я дал указание прокурору Сибирской области о возбуждении дела против Титаренко и о его аресте. Кроме этого, я распорядился уволить следователя Габышева. Передачу дела в Генпрокуратуру будет осуществлять заместитель облпрокурора по следствию.

– Но ведь Валеева нельзя допускать до выборов! Наверняка есть люди, через которых Валеев контактировал с Титаренко! И которые могут дать показания.

– Есть, конечно… Люди-то есть. А вот насчет показаний не уверен.

– Но Валеев преступник…

Меркулов погрозил Гордееву пальцем:

– Это еще надо доказать. Не пойман – не вор.

– А Васильев? – вздохнул Гордеев.

– А Васильева выпустим. За отсутствием состава преступления. Оно ведь действительно отсутствует. Хотя я бы его хорошенько оштрафовал, чтобы своими винтовками не разбрасывался где не надо!

В тот же день в Домодедове Юрий Гордеев провожал Ирину Васильеву домой, в Сибирск.

– Неужели это безумие закончилось? – спрашивала она, когда, пройдя регистрацию, они ждали объявления начала посадки.

Гордеев кивнул:

– Во всяком случае, вашему мужу больше ничто не угрожает. Он может участвовать в выборах. По моей жалобе Генеральная прокуратура прекращает дело в отношении Александра Васильева по причине отсутствия состава преступления. Александра освободят из-под стражи…

Ирина кивнула и помолчала.

– Лучше бы он бросил политику. Нет ничего гаже и грязнее… Я чувствую, как и он постепенно пачкается… Несмотря ни на что… Даже оставаясь самым честным человеком, в политике невозможно не запачкаться…

Гордеев хотел добавить, что главное – это не запачкаться в крови, но промолчал. Зачем лишний раз травить душу? История закончилась… Будем надеяться, что она не повторится.

Объявили начало посадки.

На большом экране телевизора в зале ожидания появилась заставка новостей. Тревожный голос диктора сообщил:

– Череда политических убийств в Сибирске, где полным ходом идет предвыборная кампания, продолжается. Сегодня утром в подъезде собственного дома был застрелен Роман Соколов, помощник действующего губернатора Вениамина Валеева. Соколов вышел из подъезда и направлялся к служебному автомобилю, который должен был отвезти его на работу. Пуля, предположительно выпущенная из пистолета ТТ с глушителем, попала в висок. Смерть наступила мгновенно. Вениамин Валеев характеризует это убийство как очередной ход его конкурентов в предвыборной гонке за губернаторское кресло…

Ирина Васильева вскочила с аэропортовского дивана и, наскоро попрощавшись с Гордеевым, побежала к выходу на посадку.

«Бедняжка, – подумал Гордеев, – сколько тебе еще придется пережить…»

И поехал в Москву. Работать.