Абсолютное оружие (СИ) - Кузнецова Дарья Андреевна

Скучающие штурмовики даже, по-моему, обрадовались, получив задание, даже такое непривычное. Рослый замыкающий, освобождённый и от ошейника, и от наручников, отправился налаживать контакт со сгрудившимися возле озера людьми. Когда возле моих ног образовалась кучка из мятого железа, а штурмовики в сопровождении мальчишки лет десяти удалились исполнять трудовую повинность, как раз вернулся посыльный. Удивительно, но рядом с ним ковылял (у него, как оказалось, не было одной задней ноги) йали; и ковылял сам, явно без принуждения. Мирный, как и женщины с детьми у водоёма, отреагировали на появление жукоеда совершенно спокойно. Гораздо невозмутимей, чем на нас; но это объяснимо, потому что к нему-то они привыкли. Хотя — да, это тоже раздражало.

— Как твоё имя? — обратился я к йали, без слов устроившемуся на камнях рядом со мной.

— Твои сородичи называют меня Старик, человек с когтями, — ответил мне жукоед. — А ты слишком странно себя ведёшь для острозубого человека. И странно видеть тебя среди пленников.

— Ты хорошо знаешь наш язык, отличаешь нас друг от друга, — медленно проговорил я. — Тогда почему ты здесь?

— Поэтому, — и он тихонько зачирикал, что можно было толковать как горький смех. Но вообще эта эмоция скорее означала снисходительное брезгливое презрение; йали не обладают чувством юмора. — Я усомнился в правильности избранного пути, изучал ваш вид, не хотел войны. У вас много знаний, и они совсем иные. Было интереснее изучать, смотреть, общаться. За слабость был лишён возможности к размножению и свободы выбора, — коротко и информативно рассказал историю своей жизни йали.

— Учёный, значит, — хмыкнул я. Интересное у них отношение к тем, кто тянется к знаниям; что-то я про такое не слышал раньше. Хотя, скорее, тут не в знаниях дело, а в том, что он людьми заинтересовался и не хотел с нами сражаться.

Однако, это новость, которая мирную часть Совета не обрадует. Они-то наивно полагали нынешнее затишье за начало диалога и взаимопонимания. Если несколько лет назад за интерес к людям у них обращали в рабство и лишали социального статуса, вряд ли что-то изменилось столь быстро. Значит, они просто готовятся.

Хорошо, что Совет предусматривал и такое развитие событий.

— Да, вроде того, — ответил йали. — А ты, острозубый, зачем здесь? Пришёл за своими?

— Ты не веришь, что меня могли взять в плен?

— В отличие от этих… ничтожеств, — последнее слово он сообщил с паузой и не очень уверенно; кажется, просто не был знаком с нашей ненормативной лексикой, и не смог подобрать достойный заменитель нужному понятию. — Я знаю, чем острозубые люди отличаются от остальных, и знаю, чем крупные люди отличаются от мелких, — резюмировал он.

— А почему не предупредил их?

— Даже если бы я решил… перешагнуть свою гордость, — также осторожно употребил он идиому, — меня не стали бы слушать. Жалкий, ничтожный, говорит глупости, — и он вновь зачирикал. — Если ты убьёшь их всех, мне будет хорошо. Кажется, у вас это называется месть, — мне показалось, настроение йали здорово улучшилось от этой мысли.

— Что добывают на этом космическом объекте? И что это за объект?

— Маленькая планетка возле маленькой звезды, — сообщил йали. — На краю галактики, а подробнее я не знаю. Не знаю, насколько вы знаете нашу галактику и как называете её части. Здесь водится камень… не знаю, как на вашем языке. Он экранирует некоторые виды излучения. Раньше особой практической пользы в нём не видели, но оказалось, что это действует и на вашу связь, и теперь он стоит дорого, и его нужно много, — йали вновь зачирикал. Весело ему.

Впрочем, я тоже повеселюсь. Похоже, назревает крупная война, и будет шанс полностью стереть с лица Вселенной этих жукоедов. Наконец-то!

Отвлекая меня от разговора, вновь зашевелилась Экси. Точнее, в этот раз она просто проснулась и рывком села, внимательно оглядываясь. Взгляд остановился на йали, и выражение лица девушки стало озадаченным. Но, к счастью, никак иначе она не отреагировала, только покосилась на меня с вопросом.

— Как ты? — в первую очередь поинтересовался я.

— Лучше, — Экси коротко кивнула. — Слабость ещё осталась, но уже вполне могу двигаться. У нас поесть ничего нет? — немного виновато уточнила она. Я перевёл вопросительный взгляд на так и не представившегося мирного. Я не спешил исправлять эту ошибку с его стороны; мирный слишком меня раздражал, чтобы лишний раз к нему обращаться, и, кроме того, было уже просто интересно, когда он наконец сам заметит. Тот пробормотал что-то вроде «как я сам не догадался», и утопал к всё той же запуганной компании у озера. Экси проводила его растерянным взглядом, потом вновь вопросительно уставилась на меня.

— Нас привезли на разработки какого-то минерала в качестве бесплатной рабочей силы. Это остальные местные заключённые, — я поморщился. Девушка нахмурилась, собралась задать какой-то вопрос, но потом покосилась на своего прямого командира и передумала. Кажется, решила подождать, пока мы останемся одни.

— А ты здесь давно? — обратился я опять к йали. Кажется, он здесь — самый полезный источник информации. Впрочем, надеюсь, среди тех, кто ушёл на работы, есть и более адекватные люди, чем этот зашуганный мирный.

— Да, — ответил невозмутимо наблюдавший за нашим общением представитель иного вида. — Ваши дипломаты неправильно строили общение с нами, — вдруг проговорил Старик. — Если бы разговор вели такие, как ты, — он для наглядности указал манипуляторной рукой на кучу железа сбоку от меня, — разговор мог получиться.

— Если бы разговор вели такие, как я, вас бы уже не было, — я насмешливо оскалился.

— Да, возможно, — не стал возражать йали. — Жалко, что из нас очень мало кто это понимает, и наши… правители не входят в это число. Твоё появление здесь выльется в войну.

— Мне тоже так кажется, — я не удержался от самодовольной ухмылки. — Вас давно пора уничтожить.

Йали вновь зачирикал: такую «шутку» он понял. В этот момент пришёл мирный, держащий в руках три кособоких глиняных миски, под завязку наполненных какой-то мерзкой на вид зеленовато-серой субстанцией с комками неопределённого происхождения.

— Что это? — с печалью в голосе поинтересовался Тарнас, созерцая содержимое миски. Я тоже задумчиво принюхался, анализируя состав; ядовитых примесей не чувствовалось, а пахло сыростью и грибами. Экси, вызвав у нас со штурмовиком по восхищённо-озадаченному взгляду, отхлебнула немного субстанции, пожала плечами и принялась прихлёбывать её с невозмутимым видом.

— Еда, — пожал плечами мирный, усмехнувшись при виде наших вытянувшихся лиц. Почти нестерпимо захотелось стереть эту ухмылку кулаком, но я сдержался: ещё не хватало на своих кидаться по пустякам. — Другой, увы, нет.

— Вполне съедобно, — поддержала девушка, успевшая оприходовать половину своей миски. Мы с видящим переглянулись, и почти синхронно с, подозреваю, одинаковыми брезгливыми гримасами отхлебнули из своих мисок, задумчиво прислушиваясь к собственным ощущениям. На вкус это было почти таким же, как и на запах — болотная тина с плесенью, — и это не говоря уже о противной сопливой консистенции. Наши уважительные взгляды опять скрестились на Экси, потом снова пересеклись. Кажется, в этот момент между мной и штурмовиком установились если не дружеские, то приятельские на фоне общих проблем отношения — точно.

Но, в любом случае, выбора не было, поэтому я, подавая замешкавшемуся боевому пример, залпом выхлебал свою порцию. Благо, её можно было вообще не жевать, а мой организм теоретически способен усвоить почти любую органику.

— Мы тут надолго? — с робкой надеждой на вполне определённый ответ обратился ко мне, закончив со своей порцией, Тарнас.

— Не думаю, — утешил его я. — Старик, а что ты знаешь об установках, генерирующих глушащее нашу связь поле?

— Только то, что для них нужны эти кристаллы. Я мелкий архивариус и историк, я не разбираюсь в физике и военных технологиях, — он опять зачирикал. Если вспомнить всё, что я знаю о внутренней иерархии йали, это, мягко говоря, не самая престижная профессия. — Я на самом деле больше ничем не могу тебе помочь.