Игра со Зверем. Ход пешкой - Алёна Алексина

Дрожащая, обнаженная, она растерянно оглядывалась в поисках опасности. Но опасности больше не было. Три неподвижных тела лежали у ног демона, в черных глазах которого полыхала бездна.

– Амон, это ты? – сквозь туман изнеможения, страха и безумия прошептала рабыня.

– Это Фрэйно, ниида. Успокойтесь. – Телохранитель снял с себя рубаху и натянул ее на едва стоящую от слабости девушку. Та пошатнулась и упала на руки своему верному стражу.

– Все сжечь, – приказал Амон.

Он стоял посреди заваленного телами поля. С опущенного клинка на землю медленно капала вязкая черно-красная кровь. Сладковатый воздух материка Рик-Горд был напитан болью, страданием и яростью. Порывистый ветер холодил разгоряченную потную кожу. Опьянение битвой схлынуло, будто и не заглядывала в глаза смерть, не лязгали у горла покрытые пеной клыки. Квардинг, не замечая боли, смахнул ладонью липкие ручейки, бегущие с распоротого плеча, и огляделся.

Бой стих. Где-то еще добивали оставшихся Безымянных, слышался свист оружия и торжествующие крики, но бой стих. Тут и там среди обрывков кровоточащей плоти и неестественно распластанных тел возвышались обагренные камни и осевшие пласты земли. То были рухнувшие скилы – землянки-норы, в которых жили свирепые великаны. Кое-где через утоптанную, залитую кровью каменистую землю еще пробивались дымы дотлевающих разоренных очагов…

Пряный запах, сладковатый и душный, бередил нервы, не давал развеяться туману боевого безумия, мешал сосредоточиться. Но это не первое и не последнее поле битвы, которое видел Амон. Поэтому он легко совладал с собой и принял человеческий облик. Отчего-то подумалось: «Видела бы Кэсс, даже не узнала бы». Он и правда мало походил на себя – забрызганный кровью, с прилипшими к лицу потными волосами, превратившимися в бурые патлы, с сочащимися ранами по всему телу, тяжело и прерывисто дышащий.

Прямо скажем, не с чего было терять спокойствие. Он и не терял. Лишь в жилах еще бурлил азарт стремительного и ожесточенного боя. Да, квардингу случалось лицезреть и гораздо более страшные виды – огромные поля, так же обагренные кровью и устланные телами, но телами его воинов. Эти же изуродованные куски плоти не принадлежали его демонам.

Правда, Рорк ошибся с числом Безымянных – отряд Амона зачищал уже третье поселение, и никто из воинов не вспомнил бы, сколько скил за эти недели было разорено и втоптано в землю. Безумные монстры рассеялись по побережью, и подчас приходилось добивать их едва не по одному, тратя лишнее время. Но теперь на бурой каменистой земле материка лежали обезображенные смертью тела последних. Предводитель Адова воинства направился к границе поля и леса, перешагивая через мертвецов или расшвыривая ногами кровавые обрубки некогда живой плоти.

Несколько дней демоны загоняли оставшуюся группку Безымянных, и те, обескровленные частыми облавами и бегством, вывели своих преследователей аккурат на последнее поселение с несколькими десятками скил. Отряд обрушился на деревню с неба, руша земляные крыши и жестоко расправляясь со всеми, кто пытался выбраться на поверхность. Не щадили ни детенышей, ни самок. Крылатые убийцы не знали жалости, а если бы и знали, то все равно при свете дня звероподобные существа, лезущие из-под земли, не вызвали бы сочувствия.

Гладкие вытянутые черепа, обтянутые морщинистой складчатой кожей, безгубые рты, вытянутые носовые щели, глубоко посаженные красные глаза со словно бы вывернутыми кровавыми веками… Безымянные были уродливы, но при этом очень высоки и сильны. Даже великаноподобный Амон и тот выглядел среди них далеко не крепышом. Наверное, эти существа без проблем разорвали бы столь немногочисленную горстку демонов, каждый из которых проигрывал и в росте, и в весе. Однако свирепые чудовища совершенно не умели вести битвы. Ярости им, конечно, было не занимать, как и животного бешенства, однако слаженных действий от них ожидать не приходилось. Точнее, раньше не приходилось. В последнее время серые великаны стали собираться в стаи и нападать на путников, а также на жителей материка. И этого никак нельзя было допустить.

– Мой квардинг! Тебе надо на это посмотреть. – Молодой меднокожий демон махнул рукой в сторону, где на границе каменистой почвы и зеленых лесных зарослей из земли поднимался тонкий дымок.

Скила. Недобитки.

Амон вытер меч и неторопливо убрал его в ножны. Что бы ни находилось в скиле, спешить не было смысла. Тело приятно гудело – еще не отпускало напряжение схватки, но в голове уже прояснилось, и это двойственное ощущение демон хотел продлить.

– Ну? Сколько? – насмешливо спросил Тирэн, перешагивая через чью-то отсеченную голову.

У него на бедре зияла безобразная рана, а правая штанина набрякла от крови, но выглядел сотник бодро.

– Побольше твоего, – хмыкнул в ответ друг. – Да и не потыкали меня так.

– Куда им, – сокрушенно склонил голову Тирэн. – Когда мой квардинг в ярости, его не то что мечом, падающей скалой не сразить. А мой квардинг беснуется уже… который день?

Ответом ему был короткий предупреждающий рык. Впрочем, демон не обратил на него внимания.

– Молчит?

– Да.

– Скоро вернемся – вправишь ей мозги, – успокоил Тир. – А пока наслаждайся.

И он размашисто обвел рукой поле боя. Амон же опять перевел взгляд на кромку леса. Широкая лента песка смешивалась с травой и плавно перетекала в изумрудную сень. Исполинские каменные глыбы прятались под зеленым мхом, и издалека казалось, что лес охраняют окаменевшие, покрытые серебристым лишайником великаны.

Деревья шумели, словно переговариваясь и шепча: «Чужак. Чужак? Чужак!» А ведь в этой части материка вся земля считалась каменистой и безжизненной, здесь по побережью были рассыпаны сотни пещер, как близкие к поверхности, так и уходящие далеко под землю. А из-за торчащих то тут, то там слоистых валунов казалось, будто весь остров состоит из камня. Но этот лес… Откуда он взялся здесь – в царстве серой пыли, раскрошившихся скал и иссохшей земли?

– Может, прочесать чащу? – Сотник задумчиво потер подбородок. – Там вполне могли спрятаться самки с детенышами.

– Нет. Если их туда и пустят, то живыми точно не дадут уйти. – Квардинг вдохнул сладковатый, наполненный прохладой и влагой воздух. – Да и нам туда лучше не соваться. Это очень древний лес. Намного старше демонов. Не стоит его гневить.

– Что ж, твое обоняние еще ни разу не подводило, – согласился Тирэн. – Смотри-ка… Безымянные ютятся в скилах, а под боком такое сокровище. Кстати, скила… что там?

– Сейчас и узнаем. – Демон едва не вдвое согнулся, спускаясь по крутым земляным ступеням, и выпрямился в полный рост, лишь оказавшись в просторной то ли пещере, то ли землянке. В открытом очаге весело трещали поленья, дым медленно вытягивало в дыру, спрятанную в неровном своде. Полинялая тряпица загораживала спальное место, а слева, сгорбившись на грубо сколоченной лавке, чинила какие-то лохмотья дряхлая старуха. Увидев Амона, она отложила свою работу и тяжело поднялась на ноги.

С удивлением вошедший смотрел на гриянку, распахнувшую призрачные ветхие крылья в почтительном приветствии. Морщинистое лицо озарилось клыкастой улыбкой, звериные когти разрыли землю, когда старушка склонилась в поклоне.

– Квардинг, – чистым молодым голосом проговорила она.

Амон опустился на колено, должным образом приветствуя Старейшую из Рода, и в знак уважения принял обличье человека, пряча крылья. Тирэн тоже незамедлительно склонился, следуя примеру вожака.

– Прости, Мать, увенчанная Вечностью, что нарушили твое уединение, – спокойно извинился незваный гость и поднялся. – Я не знал, что здесь живет Старейшая.

– Никто не знал, – наклонила голову гриянка. В темноте блеснули нечеловеческие прозрачно-фиолетовые глаза – один был заметно светлее другого и казался сиреневым. – Думаю, никто и не узнает, мой мальчик?

– Как угодно. – «Мальчик» уже собрался развернуться и уйти, но в этот миг уловил звериным обонянием посторонний запах, никак не принадлежащий Матери. Хищник, живущий в нем, напрягся, вздыбил на загривке шерсть. – Ты не одна, Старейшая?

Старушка виновато и как-то по-девичьи застенчиво вздохнула.

– Выйди, – коротко приказала она.

Тряпица всколыхнулась, и в теплый свет очага шагнул Безымянный. Совсем еще юный нескладный подросток. Тир вздрогнул и схватился за меч. Мальчишка побледнел, но не отпрянул в ужасе, как полагалось бы.

– Я не трону тебя, Мать, – безразлично сказал Амон. – Но этому созданию здесь делать нечего.

– Не смей! – воскликнула гриянка и, с неожиданной прытью метнувшись в сторону, заслонила питомца.

Квардинг смерил старуху тяжелым взглядом, однако она бестрепетно накрыла его пальцы, уже стиснувшие рукоять меча, сухонькой морщинистой ладонью и сказала с мольбой:

– Я имею право…