К черту мамонтов! (СИ) - Шматова Ольга

— Достань мне бананы вон с той пальмы.

Двигун пожал плечами и принялся карабкаться. Попытался обнять ствол, и почти тут же съехал по нему на задницу. Следующая попытка оказалась более удачной, но тоже к успеху не привела.

«Ему явно надо больше тренироваться, — подумала Наташа, глядя как блогер завис на середине ствола, еще не съехав обратно, но уже перестав продвигаться вверх. — Ничего. Это дело поправимое»

Ствол угрожающе раскачивался под весом Двигуна, но держался. Тот, добравшись до макушки, попытался сорвать торчащую на ней гроздь. Бананы держались. Блогер рванул сильнее. Безуспешно. Тогда он схватил гроздь обеими руками и со всей силы рванул на себя. Гроздь с треском оторвалась. Вместе с ней хрустнул ствол, разделяясь на две части. Одна продолжала стоять, а другая, на которой висел Двигун, быстро клонилась к земле.

Наташа зажмурилась. Она слышала еще треск и звук, будто упало что-то тяжелое.

Она открыла глаза, когда почувствовала, что кто-то трогает ее за плечо. Перед ней с широченной улыбкой стоял Двигун и протягивал добытую гроздь бананов. Кое-где на блогере висели сухие остатки листьев и какая-то буроватая труха неизвестного происхождения.

— Тебе бы надо отряхнуться, — заметила Наташа, отрывая от грозди пару бананов.

Сунув один из бананов Двигуну, она принялась чистить свой. Попробовала. Выплюнула.

— Они незрелые!

— Я принесу тебе бананы с кухни, — предложил блогер, стряхивая с себя мусор.

— Да, неси.

Он сунул свой банан в карман и зашагал в сторону виллы.

Пока Двигун ходил, Наташа добавила в настройки версалия фасончик, спрятанный в архиве на всякий случай. Обычно она не покупала эротическое белье для общения с мужчинами, считая, что все должно быть естественно, а она в обнаженном виде и так очень привлекательна. С ней дополнительные стимулы не очень-то нужны. Но, пару месяцев назад, она соблазнилась. Не смогла побороть искушение и купила на аукционе фанатов «Москва город горный» модель для версалия. Уж больно эффектно выглядела в ней Танюша, за приключениями которой Наташа следила уже невесть сколько серий. Она была уверена, что будет выглядеть не хуже.

Наташа включила трансформацию версалия и принялась следить за своим отражением в воде. Ее тело оказалось скорее раздетым, чем одетым. Золото кружев выглядело оправой для открытой груди, животику и прочему.

«Черт возьми! — вырвалось у нее, когда трансформация была завершена. — Я выгляжу даже лучше Танюши.»

С довольной усмешкой, Наташа возвратила обычную одежду и проверила, все ли готово у гуриков, из того, что она придумала и велела изготовить.

Зашелестели банановые листья. Из них, перешагивая сломанный ствол, появился Дигун. Он театрально вышагивал с подносом, на котором возвышалась груда желтых бананов, бутылка настойки и два бокала, украшенные банановыми колечками. Водрузив поднос на уголок сцены, блогер подал бокал Наташе.

— За правильные бананы! — Объявил он после короткого раздумья.

— А ты сообразительный! — Похвалила она и залпом осушила бокал.

Наташа улыбнулась, и не отрывая взгляда от широко открытых глаз блогера, положила в рот банановое колечко.

— Садись, — мягко сказала она. — Этот концерт только для тебя.

Крытая сцена была похожа на серебристую коробку с подарками, забытую посередине мощеной камнями площадки. Тяжелый темный занавес шел еле заметными волнами от набегавших порывов ветра.

Наташа показала Двигуну на единственное кресло, стоящее напротив сцены.

— Накрыть остров куполом по программе лунная полночь, — скомандовала Наташа в коммуникатор.

Она подмигнула Двигуну, скрываясь за занавесом. Блогер уселся на край кресла, заерзал, провожая ее взглядом, и быстро зашептал в коммуникатор.

На острове снова наступала рукотворная ночь. Потемневшее небо замерцало звездами. Вдали застрекотали цикады. К ним добавилась тихая мелодия флейты. Казалось, это настоящая ночь, все уснуло и дышит спокойствием.

Бум!

Внезапно по ушам ударил барабан.

За ним раздался еще один удар и еще, отбивая ровный медленный ритм.

На краю сцены появились маленькие язычки пламени. Они быстро выросли в пахнущие дымом яркие жаркие лепестки.

Двигун захлопал в ладоши. Будто отзываясь на его хлопки, барабан забил чаще, заглушая цикад, флейту и аплодисменты.

Занавес раскрылся. Наступила оглушительная тишина. За занавесом, в темноте, едва угадывалось какое-то движение. Через мгновение ударил свет прожекторов, вырывая из темноты четыре белые мохнатые фигуры игрушечных медведей, ростом со взрослого человека.

Медведи протянули вверх смешные короткие лапки и синхронно повернулись боком к зрителю. На них блестели короткие золотые комбинезончики, смешно топорщащиеся на толстых неповоротливых телах. Зазвучал мотивчик, когда-то сопровождавший первое выступление стилла 38, но аранжировку изменили и теперь это больше всего походило на музыкальное сопровождение детского утренника. Но медведей это не смущало. Они затанцевали, явно подражая движениям того самого стилла на свой медвежий манер.

Вдруг один из медведей запнулся и сбился с ритма. Двигун смотрел на медвежий танец, гадая, кто из медведей Наташа. Она явно затеяла все это, чтобы он ее узнал среди прочих, как в детской сказке. Иначе и быть не могло. Но медведи двигались слажено, четко, ни одним жестом не отличаясь друг от друга.

Когда один из медведей запнулся, на мгновение сбиваясь с ритма, Двигун вскочил и ринулся на сцену. Теперь он знал, кто из медведей Наташа. Сказка становилась явью, и он был ее героем. Загадка была разгадана и теперь героя ждала законная награда.

Когда Двигун запрыгивал на сцену, его перехватил гурик.

— Пожалуйста, садитесь на свое место, концерт еще не окончен, — сказал робот трепыхающемуся в манипуляторах блогеру.

Тот, не отрывая взгляда от сцены, отошел и бухнулся в кресло. Там он заерзал, то дергая пряжку ремня, то ероша волосы, и неотрывно смотрел на сцену, не на миг не выпуская Наташу из виду.

Медведи отплясывали, то приближаясь друг к другу, то расходясь, по двое или по одному. Они периодически менялись местами, как наперстки на картонке уличного «каталы», и в такой момент следить за тем, где Наташа, было особенно сложно. Но Двигун старался. И даже пытался подбодрить ее свистом и аплодисментами.

Музыка плавно усложнялась. Она уже больше не походила на дурашливое сопровождение детского утренника. Звучал оригинал. И действие на сцене все больше приобретало сходство с выступлением самого стилла 38, а не с шутливой пародией на него. В момент, когда музыка достигла максимального накала, свет замигал в такт с ней, четыре фигуры обнялись и присели. Резкий блеск комбинезонов бил по глазам, заставляя зажмуриться.

Когда блогер открыл глаза, он увидел на сцене бесформенную белую кучу, перед которой поднимались с колен четыре человекообразные фигуры. Он нашел глазами Наташу, и снова старался не отрывать от нее взгляд.

Ее комбинезон сиял. Постоянно мелькающие блики слепили, не давая разглядеть ее лицо, но Двигуну казалось, что она неотрывно смотрит на него. В постоянно меняющихся цветных пятнах света ему виделась ее манящая улыбка и широко распахнутые глаза, в которых плескался призыв и что-то глубоко порочное, но от этого не менее привлекательное.

Прозвучали завершающие удары барабана и четыре фигуры, собравшись у края сцены, обнялись, как это делал и стилл 38. В последний момент Наташа оторвалась от остальных и сделала Двигуну приглашающий жест.

Он шел к сцене, не отрывая взгляда от Наташи. Двигун смотрел на нее с низу вверх. В его глазах горел восторг и восхищение. Он несмело обнял ее ноги, и стал покрывать поцелуями все, куда смог достать. Она наклонилась и поцеловала его в макушку. Двигун осмелев, стал гладить Наташу, все сильнее прижимаясь к ее бедрам, не переставая целовать.

Наташин комбинезон пошел волнами, съеживаясь. В нем образовались небольшие трещины которые быстро расширялись, и очень скоро Наташино тело стало больше раздетым, чем одетым. Золотой комбинезон стал похож на кружево с крупными овальными ячейками.