Не верь мне (СИ) - Ковалевская Алиса

— Что не должно было?

— Я хотела, чтобы она была счастлива, Олег, — плача, выдавила она, даже не пытаясь убрать мою руку. — Я ей постоянно твердила, что ты — отличная партия. Ты же любишь её?

Люблю. Больше этой проклятой жизни люблю. Но говорить об этом я не собирался. Вернее, именно это я собирался сказать, но точно не ей.

Разжал пальцы, и голова девчонки безвольно опустилась, будто у нее не было больше сил держать её высоко и гордо.

— Что с тобой случилось? — все же спросил я. Пару раз я ужинал с ней, и тогда она была слишком острой на язык, пожалуй, даже бесстрашной. Теперь же — жалкая тень себя самой.

— Ничего, — выдохнула она и всё-таки посмотрела мне в глаза. — Я правда не знаю, где Алина, Олег. Клянусь, — слизала слезы с губ.

— Черт подери! — рявкнул, вдалбливая кулак в стену. Выматерился и направился к выходу.

— Олег! — выскочила она следом.

— Чего тебе? — нехотя отозвался. Я не знал, где искать Алинку, не знал, все ли с ней в порядке. Не знал и от этого меня выворачивало нутром наружу. Я буквально подыхал от этого! Она должна быть рядом. Рядом со мной!

— Флешка, которую Алина тебе… вчера… — сглотнула. — Она при тебе?

— А что? — мрачно усмехнулся, смерив Инну взглядом.

— Отдай её мне, пожалуйста, — попросила едва ли не умоляюще. Подошла, коснулась пиджака, заглядывая в глаза. — Я совершила ошибку. Отдай мне флешку.

— Что, решила подставить своего ухажера, а теперь хвост поджала? То, что на этой флешке, Инна, — это возможность уничтожить Козельского. И я тебе её не отдам, — сказал и отпер дверь.

— Олег! — Инна не отставала, продолжая цепляться за пиджак. — Зачем тебе это?

— Не за чем, — отцепил её пальцы, отпихнул грубо. — Будем считать это страховкой.

— От чего?

— Если вдруг Козельский хоть посмотрит в сторону Алины и её ребенка, я уничтожу его. Так и передай своему… спонсору, — выплюнул.

Она посмотрела на меня так, будто я говорю ерунду, но в отличие от неё, я прекрасно понимал, на что способен подобный ему человек. Матерый хищник, имеющий большие связи, большие деньги и отличную голову, чтобы всем этим пользоваться. Сынок его — лишь маленькая злая шавка по сравнению с отцом.

Шагнул на лестничную площадку, но обернулся, услышав, как в глубине квартиры заиграла мелодия телефона. Чуйка дала о себе знать моментально, сердце наполнилось предчувствием чего-то нехорошего, внутренности свернулись морским узлом.

— Алина… — зашел обратно, Инна уже подняла трубку и теперь молча слушала говорившего.

— Я поняла… — шепнула она, цепляясь бледными пальцами за столешницу. — Вадим, боже… Мне так жаль. Я… я все сделаю…

Слова набатом звучали в висках, нервы натянулись. С лица Алинкиной подруги сошли все краски, губы были бескровными, да и вся она стала даже не тенью — тенью тени.

— Что случилось?! — подойдя, тряхнул её. Она вздрогнула. Похожая на тряпичную куклу, качнулась, голова её дёрнулась. — Что случилось?!

— Макс… — выронив телефон из рук, она подняла на меня потерянный взгляд. — Макс попал в аварию, — каждое слово звучало глуше предыдущего, губы почти не шевелились. — Погиб на месте.

Она вроде бы договорила, но я понимал — это еще не все.

— Говори! — хрипло выдавил, разжимая пальцы. Казалось, только это и позволяло ей держаться на ногах.

Стоило мне её отпустить, она тут же осела на диван и просипела:

— С ним в машине находилась девушка. Она… она тоже погибла. Вернее… умерла. В скорой. П-по пути в больницу.

Глава 38

Олег

— Алина? — голос мгновенно сел. Чужой, колючий, он был наполнен бессильной угрозой и предупреждением, адресованным чёрт знает кому. Предупреждением, чтобы даже не смел, не смели, не смела… Не смела трогать Алину и её дочь понятием «смерть». Всё темное, что было внутри меня, рвалось наружу. — Алина?! — рывком снова поставил девчонку на ноги. Податливая, она приоткрыла губы, как будто не находила в себе сил выдавить хотя бы что-то. — Отвечай! — заорал, понимая, что всего один кивок, один взгляд, наполненный сочувственной пустотой, и меня не станет. Не станет, черт возьми!

Если в первый раз я хоть как-то, но сумел собрать осколки собственного сердца, чтобы склеить их по уродливым трещинам-швам, второй сделать этого я не сумею. Угрозы и предупреждения бессмысленны там, где маячит молчаливая старуха с косой. Ей элементарно нет до этого дела, как нет дела до тех, кого она тащит в своё логово, до тех, кто остается, лишенный смысла жить дальше.

— Не знаю, — Инна помотала головой, накрыла лицо руками и замотала снова. Её дрожащий голос звучал сдавленно и истерично, как будто она и сама готова была в любой момент рассыпаться. — Не знаю, Олег! Не знаю!!! Боже!

Судорожно вдохнув, она тщетно старалась унять слезы. Те оказались сильнее — выдох превратился в всхлип, всхлип в надсадный стон. Невразумительные слова, среди которых я не разобрал ничего, кроме гулких ударов собственного сердца.

Плача, она попыталась отойти, но её повело, и я едва успел подхватить её, прежде чем она осела на пол. Усадил на диван. Повалившись на подлокотник, она уткнулась в собственные руки и несколько раз шумно вдохнула, давясь всхлипами. Ничего не говоря, я налил из графина воды в первый подвернувшийся мне стакан и протянул ей.

— С-спасибо, — руки её дрожали, несколько капель выплеснулось на колени, зубы клацнули о стекло, когда она поднесла стакан ко рту. Большими, жадными глотками она выпила всё до конца, вытерла мокрые губы и подняла на меня заплаканный потухший взгляд. Отдала стакан обратно. Её истерика не позволяла мне забыться, поддаться скалящимся в злорадстве демонам прошлого, хотя в другое время я бы просто взял Алинину подружку за шкирку и повел в ванную умываться, чтобы она успокоилась.

С грохотом я поставил стакан на стол и вернулся к Инне. Та продолжала беззвучно рыдать, натягивая до предела мои и без того натянутые дальше некуда нервы. Мысль о том, что погибшая девушка может оказаться Алиной, моей Алиной, была какой-то нереальной. Мое сознание элементарно отказывалось признавать вероятность этого. Я сам отказывался признавать хотя бы малейшую вероятность этого. Нихрена! Нет! Не будет этого. Ни сегодня, ни когда-либо ещё. Не с ней и её ребёнком, и не со мной. Не с нами.

— Собирайся! — приказал я, вдруг придя в себя. Достаточно толочь воду в ступе. От того, что Инна продолжит биться в истерике, а я наблюдать за этим, ничего не изменится. Торчать здесь бессмысленно. — Где произошла авария? — спросил, сосредоточенный на том, чтобы найти среди последних звонков номер Линки. Когда она звонила мне? Чёрт возьми… Не сегодня и даже не вчера. И я… Ни одного звонка за минувшие два дня в рабочее время. Почему я так редко звонил ей?! Почему я так редко, будь всё не ладно, звонил ей?! Почему проводил с ней так мало времени?! Нервы натянулись сильнее, когда я всё же отыскал контакт. С фотографии на меня смотрела моя девочка, и я, на миг потеряв контроль, потер переносицу. Отвел взгляд. Сжал смартфон в руке. С шумом вытолкнул воздух из легких и нажал на кнопку вызова.

— Вадим ничего… ничего не сказал, — поднявшись, Инна на секунду остановилась. Придержалась за стену и прикрыла глаза, но всё-таки собралась. Дошла до шкафа, раскрыла его и вытащила первое, что попалось ей под руку. Прижав тряпки к груди, она глянула на меня растерянно. Как будто ждала от меня чего-то, понятия о чем не имела сама. Что я дам ей надежду? Что успокою? Раздавать кому-то пустые утешения было последним, чем я сейчас был намерен заниматься, должно быть, она сама поняла это. Прошла мимо меня и скрылась в ванной.

Телефон абонента выключен… Набрал снова. И снова. И снова. Всё одно, черт подери!

В бессилии зарычав, поднял глаза к потолку. Кого просить, чтобы Алина и её дочь оказались целы и невредимы?! Кого?! Когда-то, в прошлой жизни, я верил и просил. Только прошлое ясно дало мне понять — нет там никого наверху, некого просить! Никто и ухом не повел, когда я, сидя перед операционной частной клиники, куда доставили Аню, умолял дать мне шанс. Дать нам шанс. Не отбирать. Готов был от всего отказаться, лишь бы мои жена и сын были живы. Единственными, кто откликнулся на мои молитвы, были врачи, доставшие Аньку с того света. Аньку, но не так и не узнавшего жизни мальчонку, имя которого теперь вызывало у меня саднящую, немного притупившуюся со временем, но не оставляющую боль в сердце. Для того, чтобы спасти обоих, нужно было чудо. Врачи не всесильны. А теперь снова… Какая ирония. Но в этот раз не отдам.