Город страшных снов - Ежи Тумановский

— Ну вот и встретились, — вздохнул Егерь, усаживаясь на низенький табурет. — Давай только коротко и без вранья. Мне твоя смерть не нужна.

— Спрашивай, — с трудом разлепил губы Бес.

— Зачем вы сюда пришли?

— Территория с людьми и вода. Особенно вода, — проговорил Бес. — Координатор заявил, что пока выше нас по течению находятся неподконтрольные силы, Уралобург будет находиться в опасности. Ведь стоит вам захотеть — вы отравите нам воду. Поэтому ВИЗ решено захватывать в первую очередь.

— Дикость какая, — с отвращением сказал Егерь. — Зачем нам травить воду?.. Ладно. Сколько бойцов вы готовы сюда отправить.

— Даже не надейся на счастливый исход, — криво улыбнулся Бес. — Я не желаю вам зла, но сотню людей координатор может пригнать сюда в течение часа. И это далеко не все наши силы.

— Сто человек с ружьями? — с сомнением прищурился Егерь.

— Врать не буду, огнестрел не у всех, — признался Бес, — но стволов достаточно. А остальным будут обещаны такие блага, что они и с ножами на вас пойдут. Так что, зря вы это всё затеяли.

— Стрелять начал Зверь, — напомнил ему Егерь. — Кстати, совершенно напрасно. Убили его. И закопают, как бешеную собаку теперь.

— Зверь погиб? — усомнился Бес.

— Мертвее мертвого, — подтвердил Егерь. — Значит, нас в покое теперь не оставят? И когда можно ждать следующего захода?

— Если решатся идти на штурм, — медленно проговорил Бес, — то сперва будут хорошенько готовиться. Потом попробуют напугать, все дела. А уж после этого, если не прогнетесь, размажут вас, как масло по хлебу. Не тешь себя иллюзиями, так и будет. Так со всеми уже случилось, кто рядом с нами сидел.

— Понятно, — кивнул Егерь. — Посидишь пока у нас. Если сумеем выстоять — отпущу. Если Уралобург нас слопает — разделишь мою участь. Меня вряд ли пощадят, вот вместе на тот свет и отправимся.

— Справедливо, — неожиданно согласился Бес. — Тем более, что я… отчасти виноват перед тобой.

— В каком смысле?

— Это я убил бригадира, в смерти которого обвиняют теперь тебя и твоего приятеля.

— Ты? — удивился Егерь. — Но зачем?

— По этому скоту давно пуля плакала. А недавно я узнал, что они снюхались с координатором и устраняют неугодных членов общины, обставляя всё так, словно их жрут ночные чудовища. Есть у меня человечек в доверенной команде координатора. Он и сказал. Последние ночные смерти — на совести бригадира. А вовсе не тварей, что приходят во тьме. Друга моего не пожалели. А потом начали и ко мне примериваться. В общем, воспользовался я ситуацией. А вы… вы просто удачно подвернулись.

— Весело там у вас, — покачал головой Егерь. — Зачем ты это все рассказываешь? Не боишься, что я тебя сдам на переговорах?

— Я все равно не вернусь в Уралобург, — объяснил Бес. — Надоело жить в этом скотстве. Еще не решил, куда податься, но только не туда. А с тобой все равно будут говорить лишь для того, чтобы заставить сдать свою территорию. Что ты там попробуешь рассказать — никому не интересно.

— Что ж, спасибо за информацию, — поблагодарил Егерь и встал. — Док тебя накормит и устроит покомфортней.

На выходе из лазарета Егеря ждало новое испытание.

— Народ с тобой говорить хочет, — несколько смущаясь, сказал Романыч.

— Раз народ хочет, надо говорить, — серьезно ответил ему Егерь и двинулся во двор.

За время его отсутствия вокруг убитых товарищей собралось еще больше людей. И обстановка продолжала накаляться с каждой минутой.

— О чем вы хотели со мной говорить? — громко спросил Егерь, останавливаясь в нескольких шагах от людей.

— Отдай пленного, — потребовал один из мужиков, который ходил вместе с Егерем на переговоры и одним из первых бросился следом за Обрезом в рукопашную.

У него были густые усы, щеки и подбородок заросли длинной черной щетиной. Он вполне годился Егерю в отцы, и по интонациям было понятно, что он не признает за молодым парнем право командовать.

— Зачем тебе пленный? — спокойно спросил Егерь.

— Не мне. Обществу! — провозгласил усатый. — Он наших товарищей убивал. Теперь наша очередь.

— Нет, — все также спокойно ответил Егерь.

— Что значит «нет»? — изумился усатый. — Ты сам-то где был во время драки? Что-то я тебя на баррикаде не видел!

Над толпой поднялся шум: люди тихо переговаривались, неодобрительно поглядывая на своего лидера.

— А это было обязательно? — чувствуя себя уязвленным, спросил Егерь с вызовом. — Или мне надо было у тебя разрешения спросить, прежде чем что-то делать?

— Зачем разрешение? — прищурившись, сказал усатый. — Твой друг без разрешения бросился в бой первым. Вот у него есть право голоса, чтобы распоряжаться пленным. А у тебя — нету.

— Точно, — поддержал еще один мужчина. — Когда все на подмогу спешили, ты, Егерь, почему-то бежал в обратную сторону. Я ничего такого не хочу сказать, наверное, ты просто производил тактическое отступление. Не мне судить. Но и на пленника ты никаких прав не имеешь. Отдай, или сами возьмем.

Толпа одобрительно зашумела, кто-то издевательски засмеялся.

Кровь бросилась Егерю в лицо. Несмотря на уверенность в своих поступках, он понимал, что его только что прилюдно обвинили в трусости. И возразить было нечего. Кому какое дело, о чем думал лидер общины в момент боя? Кто станет разбираться, мог ли совершенно не атлетического сложения парень хоть чем-то помочь в рукопашной схватке? В то время, как все свои дрались, он бежал в сторону дома. Этого было вполне достаточно для потери авторитета. Кроме того, за спиной больше не стоял хмурый Обрез, готовый поддержать друга тяжелым взглядом и крепким кулаком.

С трудом подавив рвущиеся наружу гнев и обиду, Егерь громко спросил:

— И что вы собираетесь делать потом? Предположим, я отдам вам пленника… Что дальше?

— Дальше, — также громко ответил усатый, поворачиваясь лицом к толпе, — мы заставим его ответить за убийства. Да так, что он еще пожалеет о своем появлении на свет. Потом помянем павших товарищей и отметим победу!

— Пусть водки даст! — крикнули из толпы.

— И немного спиртного нам бы не повредило, — перевел усатый Егерю.

— Отлично! — повысил голос Егерь. — А теперь послушайте, что я вам скажу. Никакой водки вы не получите! И пленного — тоже! Сейчас вы уберете отсюда тела погибших, отдадите их женщинам из лазарета — пусть готовят к похоронам. А потом мы будем работать! Очень много работать! Потому что времени у нас осталось слишком мало!

— Опять работать, — возмутился кто-то в толпе. — Мы когда-нибудь вообще отдыхать будем?

— Хрен тебе, — враждебно глядя в лицо Егерю, сказал усатый. — Никакой работы сегодня не будет. Мы победили врага и заслужили небольшой праздник.

— Это бунт? — спросил Егерь, делая шаг вперед и пристально глядя на усатого.

Тот немного замешкался, но, услышав одобрительный ропот за спиной, сказал:

— Да, это бунт! Ты всех уже задрал своими работами! А как дело коснулось настоящего боя — побежал. Хочешь и дальше нами руководить — выполняй волю общества! И еще… — Он оглянулся на толпу. — Еще мы требуем отменить отдельное проживание мужчин и женщин!

— Слушай меня, любитель водки, секса и праздников. — Голос Егеря срывался от злости и обиды, но голова работала предельно трезво. — Слушайте и вы, жаждущие крови пленника. Наверное, вы думаете, что сегодня вас ждет спокойная ночь. Ведь враг разбит и бежал с позором. Так?

— Так! — заорали из толпы.

— Да, так, — уверенно кивнул усатый. — И не грозят нам сегодня ни холод, ни голод, ни дикие звери. А у тебя что, новая страшная сказочка припасена?

— Припасена, — не стал отрицать Егерь, легко поднимаясь на лежащую рядом старую покрышку от грузовика. — Послушайте напоследок мою сказочку. Просто выслушайте, можете не верить. Если она не покажется вам убедительной — воля ваша. Всю власть после этого готов передать тому, кого сами выберете. Прямо сейчас!

Он помолчал, оглядывая людей. Шум стихал. Община была готова слушать.

— Если бы у кого-нибудь из вас хватило ума подняться на крышу и перестрелять всех людей Уралобурга, пока они не сбежали, у нас в запасе было бы достаточно времени, чтобы и погоревать, и попраздновать. Но сейчас, буквально в этот самый момент, они поднимают сотню бойцов, вооруженных куда лучше, чем мы с вами. К вечеру они будут здесь. И за убийство своих людей отомстят по полной программе.

Над огороженным пространством повисла мертвая тишина. Люди перестали переговариваться и улыбаться. Все теперь угрюмо смотрели на Егеря.

— Раз Уралобург пришел сюда, значит своих соседей он уже победил. А там, рядом с ним, были очень серьезные группировки. Как вы думаете, остановит сотню опытных бойцов вон та жалкая баррикада или вот эта хлипкая изгородь? Сумеете ли вы дать отпор, напившись перед этим водки? Облегчит ли вашу дальнейшую жизнь замученный пленник?