Бойся моей тени - Данила Пушкин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Они бросились прочь, по сотканным из паутины сетям протянутым к соседней скале. Драпали, перебирая конечностями с паучьей ловкостью. Через секунду уже скрылись. Преследовать мы их не торопились. И не зря — через минуту они скинули свой веревочный мост в пропасть.
— Кавалерия прибыла! — заорал Копокоп, появляясь над краем каменной площадки. Ну, как появляясь. Пока он смог добраться только кончиками пальцев. Вячеслав недовольно рыкнул, наклонился, схватил нашего “дварфа” за руку и вытащил целиком. Копокоп тяжело дышал и настороженно осматривался.
— Что там у вас? — крикнул снизу Рома.
— Все нормально! — ответил ему Копокоп. — Всех убили! Мы всех, у нас никого!
— Молодцы! — порадовался за нас Роман.
— Так, ну и что? Тащить туши цвергам? Или достаточно только башки? — тут же озадачилась практическими вопросами Эделина.
— Давайте целиком, на всякий случай, — сказал Вячеслав.
Помимо двух резко воняющих туш, мы стали счастливыми обладателями копья с очень острым, хоть и каменным наконечником, маленького, сплетенного из паутины прямоугольного щита, и внезапно, обнаружившегося в лапе у лебедочника бронзового кинжала с очень широким лезвием.
— Не торопитесь, давайте тут задержимся чуток, — сказал я. — Хочу теневиков на разведку отправить.
— Трупы вниз скинуть надо. Ну, после вот этого, — брезгливо сказал Вячеслав, рассматривая, как Кенни что-то вытягивает из убитого существа. — А то тут кормежка у него, боюсь трогать, еще кинется.
— Почему только ты ими можешь управлять? — спросил меня Копокоп, проходя мимо. В этот раз он был похож на мускулистую версию себя, с густой окладистой бородой. Этакий настоящий русский мужик.
— Класс такой, — нашелся я.
— Какой? — он остановился.
— Танцор с тенями! — пришел мне на помощь Вячик. Мы с ним сразу решили, все подробности не рассказывать. Официальная легенда — Вячик купил помещение, пол провалился, он пошел шариться в темноте по подвалу и нашел потайную комнату. А я так, рядом постоял. Вячеслава слегка расстроило, что все в это поверили — выходило, что он вроде как слегка с придурью, по подвалом шарится.
— Меня вот это больше интересует, — отвлекла нас Эля. Показала на лебедку. Она задумчиво прикусила клыком губу, облокотилась на свой топор круто выгнув бедро. На лебедку я взгляд перевел не сразу.
— Каменная? — изумился Вячеслав.
И действительно, не самый сложный механизм. Еще и очень грубый. Но надежный. А шестерни каменные. Из голубоватого, будто полированного, камня. Здоровые и толстые. Только сейчас заметил, что лебедка надежна заклинина в расщелине камня костяными костылями. Переносная, значит.
— Да мы уже поняли, что с металлом у них беда, — отмахнулся Копокоп. — Тут другое. Это ж сложный механизм. Подразумевают высокую, мать её, техническую культуру.
Я перекрыл дорогу Кенни, который подожрал своего и решил еще потеснить Хемчика. Злобно ткнул ему в ту сторону, в которую скрылись паукообразные. Он осыпался ленточками мрака и потек на разведку.
— С такими знаниями в машиностроении, — продолжал рассуждать Копокоп. — Я даже не знаю, что они могут сделать.
— Катапульты? Баллисты? — настороженно взрыкнул Вячик.
— Пушки, — хмыкнула Эделина. — А может, даже ГЭС. Слишком круто для средневековья.
— Вот же дермище! — выругался я.
— Что там у тебя? — машинально взял на изготовку топор Вячик.
— Короче. У них какая-та маскировка. Они сейчас вот прямо перед нами стоят. Метрах в тридцати. За моей спиной, — я развернулся, показывая направление. — Не пяльтесь только.
— Никого не вижу! — протянул Копокоп демонстративно смотря мне в лицо.
— Вот именно. Просто как будто темнота. Но у нас же ночное зрение. Нет у нас темноты.
— Скорее, как туман. Если приноровится, то сразу это пятно видно, — проговорила Эделина.
— Кенни как знал. Пополз боком, и буквально в упор на них наткнулся, — сказал я.
— Мы их тоже только вблизи увидели, — Вячик почесал гриву под подбородком. — И что сейчас делают?
— Смотрят. Даже не шевелятся почти.
— Вот же срань, — передернула плечами Эделина. — Ладно, что встали. Айда к нашим.
Мы скинули оба трупака вниз, и поволокли добычу цвергам. Только меня немного отпустило после схватки с пауками или кроликами, я перестал дергаться на каждый шорох, научился доверять своим глазам и тут же появляется нечто, чего я не могу увидеть. Это заставляло нервничать и постоянно вертеть башкой, высматривая вокруг подозрительно темные участки.
Оказывается, пауколапые раздражали не только меня.
— Это же человек! — встретил нас вопль Анастасии, едва мы спустились. Рома деловито потрошил одну тушку топориком. С Настей трудно было спорить — тварина была, как минимум, наполовину человеком. Может это была и не лучшая его половина. Но зачем так кричать.
— Смотрите, смотрите, у него… Вон там, кости! — у Насти аж ведьмина шляпа свалилась, так она руками размахивала. — И у него руки с пальцами!
— У него легкие. Он, наверно, и говорить может. Мог, — поделился результатами вскрытия Рома.
— Все потом, сейчас уходить надо! — рыкнул Вячик.
Всю дорогу Настя была на грани истерики. В принципе, её можно понять. Она работала врачом, делала узи. И вот именно сейчас, видимо, был момент психологического надлома, когда происходящее накопило столько всего противоречащего жизненному опыту, что надо пересобрать свою картину мира. Забавно, что её успокоил, внезапно, мой тезка.
— А на самом деле, это очень логично, — сказал Копокоп. — Смотрите. Есть две очевидные вещи. Этот мир связан с нашим. Оружие по умолчанию доступное в Арсенале, похоже то ли на египетское, то ли на шумерское. Ну прям улавливается сходство. Второе. Цвергов я не видел, но описанию просто люди. Так, фенотипические отличия. Ну и руины. Им максимум несколько тысяч лет. Максимум. Иначе уже бы галька была.
Он задумчиво погладил бороду. Его лекцию, в этот раз, никто не прерывал.
— Теперь. Вот я знаю, что бурый медведь и белый медведь, два вида. И разделились они, вроде, миллион лет назад. Значит, для создания вида, нужен миллион
