Поединок 18 - Эдуард Хруцкий

– С канцелярскими служащими, с двумя поставщиками. Они говорят о нем, как о скромном и весьма честном человеке.

Дергаусов сообщил, что Серегин постоянно играл в Купеческом клубе и на бегах.

Надзиратель Кац, обслуживающий бега, не опознал его по фотографии. Мать и сестра Серегина показали, что тот отдавал в дом жалованье, не пил, а карты вообще в руки не брал.

На шее покойного мы нашли глубокую царапину или легкий порез. Мать Серегина показала, что когда раздевала пьяного сына, то обратила на нее внимание. Сестра покойного пояснила, что брат носил на шее золотой медальон с женским портретом.

По ее словам, Серегин был влюблен в какую-то женщину по имени Наталья.

Кулик установил, что у Дергаусова есть содержанка, актриса, снимающаяся в фильмах кинокомпании «Рубин, Талдыкин и К0», Наталья Вылетаева.

Серегин был арестован в час ночи. Пожар возник в одиннадцать, мать показала, что Серегин приехал домой в десять минут первого.

В своих показаниях он нарисовал несколько странную картину. Смотрите. «В половину одиннадцатого я приехал на склад, застрелил городового, где не помню…»; дальше: «…стрелял в него из нагана». Прошу обратить внимание. Бахтин достал из стола наган.

– Это оружие Серегина. Из него не стреляли несколько месяцев. Городовой убит из браунинга «Клемент», калибр 4,5. Бахтин положил оружие на стол.

– Браунинг отделан серебром, ручка перламутровая. Оружие дорогое. Думаю, что его не следует искать у торговцев-оружейников. Он куплен не в Москве.

– Почему вы так думаете? – живо заинтересовался Гейде.

– Больно заметное оружие и дорогое. По моему заданию сыщики объехали московских оружейников, никто пистолетик не признал.

Теперь о служителе Нефедове. Господа Севенард и Бойков увидели человека, который заявил, что он Нефедов. А подлинного служителя на месте не было. О его отъезде знал управляющий.

– Александр Петрович, – Гейде встал, – я сейчас поеду к нему домой, доставлю в участок. – Там он у нас заговорит, – хохотнул Бойков.

– Не надо, господа, подождите до утра, надо выяснить – кто слышал разговор Нефедова с управляющим. – Где Нефедов? – спросил Бойков. – В соседней комнате. Бойков скинул наброшенную на плечи шинель. – Сейчас он у меня все расскажет. Пристав вышел.

– Господа, – продолжал Бахтин, – здесь явная шайка. Один из нее лже-Нефедов, некая красивая дама, назвавшаяся сестрой Серегина, и человек, носящий офицерские сапоги.

Теперь о махинациях отдела снабжения. Они все валят на Серегина, но подполковник Княжин даже не упомянул его в своем рапорте. Надо его срочно разыскать.

– Не найдете вы его, господа, – сказал вошедший Маршалк, – убит подполковник. Сегодня вечером. Зарезан ножом и ограблен. – Как так? – Шабальский вскочил.

– А очень просто. У него при себе было двадцать тысяч ремонтирских денег, о чем прознали разбойники. В подворотне в Армянском переулке его ножом и пырнули. Забрали портфель, часы, наган, портсигар золотой. – Что еще было в портфеле? – Бахтин вскочил. – Только деньги. – А документы какие-нибудь? – Не было.

– Ананий Николаевич, надо срочно обыскать квартиру Княжина. Но сделать это тайно. – Зачем? – Они искали документы.

– Кстати, – Маршалк взял стакан чаю, – дворник показал, что во дворе болтался человек, очень похожий на того, кто подвод к Серегину дал. – Карл Петрович, я беру Косоверьева, Баулина. – Позвольте мне с вами, – попросил Гейде.

– Конечно. Только пойдите к гримеру, возьмите пальто штатское, кепку или шляпу да шпоры отцепите.

Подполковник Княжин, находясь в Москве, жил у сестры в Армянском переулке. Ее муж, капитан, воевал на Кавказском фронте.

Смерть брата она переживала тяжело и разговаривать с ней было трудно.

Но помог племянник Княжина, гимназист, он показал комнату дяди.

Документов никаких не оказалось. Правда, в столе Бахтин нашел недописанное письмо:

«Милый Серж! Сообщаю тебе, что я плотно застрял в Москве. Здесь творится такое, что не поддается описанию. В отделе заготовок Земсоюза окопались истинные разбойники, они поставили мне гниль, сулили деньги огромные, но я категорически отказался. Очень помог мне бывший прапорщик Серегин. Он единственный честный человек в этом воровском болоте. Конечно, я подал рапорт по начальству, нашел нового поставщика, присяжного поверенного Усова, у которого пока храню все документы.

Чем дело закончится, не знаю, на меня жмут и даже угрожают. Но не беда. Ты же знаешь, Серж, что я человек не трусливый…» На этих строчках письмо обрывалось.

– Степан Николаевич, – Бахтин подошел к Гейде, – снимайте пальто, маскарад отменяется. Господин гимназист, найдите, будьте любезны, старые ненужные бумаги. – Любые? – радостно спросил гимназист. – Какие не жалко. Мальчик принес несколько старых тетрадей.

– Отлично. Косоверьев, сделайте пакет и опечатайте его. – Зачем? – с недоумением спросил чиновник.

– Делайте, как я сказал. Баулин, дворника немедленно.

Потом они составили опись, запечатали пакет в присутствии дворника, заставив его расписаться в протоколе.

– Иван, – Бахтин вывел Косоверьева в коридор, – ты с Баулиным пока останешься здесь, в дворницкой, я пришлю срочно двух наружников. К дворнику должны подойти, я это чувствую.

Бахтин приехал в сыскную, срочно послал людей к Косоверьеву и выяснил адрес Усова. Проживал он в Богословском переулке, угол Большой Дмитровки, в доме Кабановых. Квартира номер двадцать в бельэтаже.

Бахтин пошел пешком. Да чего здесь идти было. Перешел Тверскую, прошагал Козицким, вот и Большая Дмитровка, а там Богословский.

Седой швейцар распахнул дверь, но, увидев полицейского в высоком чине, даже не спросил ничего.

Бахтин поднялся в бельэтаж и увидел обитую красной кожей дверь с сияющей медной дощечкой «Присяжный поверенный Усов П. Ф.». Бахтин усмехнулся и позвонил. Дверь открыла прехорошенькая горничная. – Петр Федорович дома? – Как доложить прикажете? – Скажите, из полиции.

Горничная исчезла в комнате, а Бахтин оглядел прихожую. Ничего лишнего, все дорого, но со вкусом. В прихожую, надевая сюртук, вышел Усов. – Вы? – изумился он. – Как видите. – В чем дело? – Вы будете держать меня в прихожей? – Простите, прошу в кабинет. Кабинет Усова был строг и элегантен. – Как у вас красиво, – не сдержался Бахтин. – Нравится? – обрадовался Усов.

Он понял, что раз криминальный говорит о стиле, значит, серьезного дела нет. – Извольте садиться. – Благодарю. – Бахтин сел и закурил. – Кофе, чай, коньяк, закусить.

Бахтин хотел отказаться, но вспомнил, что с ночи ничего не ел, а главное, сегодня к Усову он претензий не имеет. Более того, у него был один маленький план, родившийся прямо в этом элегантном кабинете. – Пожалуй, закусить. Усов позвонил. Появилась горничная.

– Даша, нам закусить и коньяка. Не откажитесь, Александр Петрович. – Думаю, у вас коньяк хороший. – Правильно думаете.

И пока горничная сервировала маленький стол, Бахтин разглядывал прекрасные картины Левитана и Коровина. – Прошу. – Усов налил по первой.

Бахтин выпил, и голод стал еще острее. Несколько минут он ел, не думая ни о чем.

Усов еле успевал ему подкладывать закуски в тарелку.

– Ох, не мед сыскная служба, оголодали вы, видать. Не обедали? – Я даже не завтракал. Они выпили по второй, и Бахтин перешел к делу.

– Петр Федорович, несколько часов назад убит подполковник Княжин.

Усов выронил вилку, и она со звоном упала на серебряный поднос. – Не может быть!

– К сожалению, правда. У него похитили портфель с крупной суммой денег, часы, портсигар, оружие. Но я точно знаю, что шли они за бумагами, отданными вам на сохранение. – Откуда вы знаете?

– Такая уж профессия. Думаю вам их держать просто небезопасно, потому… – Их нужно отдать вам? – усмехнулся Усов. – Именно. И не только отдать, но и объяснить смысл каждой. – Нечто вроде бесплатной консультации.

– Почему, я могу выдать вам деньги, но боюсь, сумма вам покажется смехотворной. – А если я не отдам?

– Петр Федорович, вы меня знаете давно. Я телефонирую в Гнездниковский, вызову…

– Не меняетесь вы, Александр Петрович, и чин на вас, и должность видная, и Владимир на шее, а все такой же.

– Петр Федорович, о моей карьере потом. Что с бумагами? – Что поделаешь, придется отдать.

Усов подошел к шкафу, открыл створку, под ней размещался массивный сейф с цифровым замком. Набрал число, повернул ручку, запели куранты, наполнив комнату тонкой печальной мелодией.

Хлопнул дверью сейфа. Замолчали куранты. Усов положил на стол пакет. – Здесь все. – Вы обещали растолковать мне их смысл. – Извольте.

В прихожей раздался резкий звонок. Голоса, шаги по коридору, звон шпор. Дверь в кабинет распахнулась, и вошел Рубин.

– Какой гость у тебя, Петя, – белозубо засмеялся Рубин, – его в натуре впервой вижу, ранее все более на дагерротипах наблюдал. Рубин шагнул к Бахтину. – Давайте знакомиться. – А зачем? Я вас, Григорий Львович, знаю распрекрасно. – Бахтин даже не встал. Курил, насмешливо поглядывая на Рубина.