Нептун: Похитители тел - Юрий Бахорин

Только что перевалило за полдень, короткий рабочий день большинства фирм закончился, служащие спешили убраться из каменной печи исторического центра, и места на стоянке освобождались одно за другим. Соломон вышел из машины и не спеша побрел по прожаренному тротуару мимо многочисленных летних кафе и маленьких лавочек, торгующих чем попало. Остановившись на противоположной стороне площади, он полез в нагрудный карман и вытащил раздобытую Блэкфилдом визитку с адресом. Любопытно. Фирма «Наш дом — Земля!» располагалась в двадцатиэтажном здании серого гранита с двухметровыми стенами, способными выдержать артиллерийский обстрел несовершенных орудий древности. Название фирмы и внешность приютившего ее мрачного строения, больше всего походившего на склеп, настолько не гармонировали друг с другом, что Соломон невольно покачал головой.

Кому могли прийтись по вкусу эти мрачные дома, не вызывающие иных чувств, кроме уныния? Он буквально услышал поскрипывающие в недрах мастодонта лифты, позволявшие клиентам не ходить по мраморным лестницам с бронзовыми, покрытыми патиной перилами, а прямиком переноситься к цели. Почему-то ему представились покрытые дубовыми панелями стены, которые он видел в клинике доктора Фуджи. Он усмехнулся своим мыслям и пошел дальше, вдоль потока гиромобилей, стремительно уносивших своих владельцев в загородные зоны отдыха. Он машинально взглянул на часы — без четверти час. Самое время. Судя по надписи на визитке, он должен поспеть к закрытию конторы.

Аксель не спеша шел, перелистывая в голове конспект событий последних дней, пытаясь сформулировать в осмысленную фразу бурлящее облако неприятных ассоциаций. Итоговый вопрос не желал принимать окончательной формы, и это обстоятельство действовало на нервы. Он чувствовал себя как разведчик перед заброской на вражескую территорию, отдающий себе отчет в том, что должен раздобыть важные сведения, но представления не имеющий о том — какие? И вдруг он понял, что мучает его последние дни. ОНИ ДОЛЖНЫ «ВЗЯТЬ ЯЗЫКА»… Без живой крысы в клетке или хотя бы ее трупа, любой их аргумент, любой вещдок, включая захваченных в клинике кукол, на завтрашней Сессии окажется немедленно подвергнутым сомнению. Посеянная неуверенность в отношении достоверности присутствия на Земле Крыс, неизбежно породит сомнение и в остальных утверждениях Мтомбы, Анны и его самого… Ситуация — хуже не придумаешь… Поздновато пришло понимание. Хорошо хоть не слишком поздно — можно еще постараться что-то сделать.

Зачем он приперся сюда? Аксель остановился у стены близлежащего дома и задумался. Быть может, разумнее будет вернуться и попытаться получше подготовиться к завтрашней Сессии? С другой стороны, он уже здесь. Как-то глупо возвращаться ни с чем. Он огляделся, словно забыл, как оказался в этом месте. Поток машин поредел, зато людей на тротуарах прибавилось. Мимо, переговариваясь и хихикая, прошли две девушки. Они явно не имели ни малейшего представления о нависшей над миром угрозе, и на миг Аксель невольно позавидовал их беззаботности. Он еще раз машинально взглянул на часы и заторопился. Если он решился, то самое время поторопиться. Иначе может оказаться поздно. Аксель пошел — почти побежал — навстречу людскому потоку, машинально думая о том, что мир катится в тартарары без всяких внешних признаков умирания.

Соломон перешел улицу, толкнул тяжелую дубовую дверь с массивной бронзовой ручкой и очутился в просторном холле, заполненном мелкими лавчонками и торговыми автоматами. Часть магазинчиков уже закрывалась, но большинство продолжало работать. Аксель поднялся на лифте на одиннадцатый этаж — лифт оказался именно таким, каким он себе его и представлял: древним и скрипучим — и, пройдя по коридору, обнаружил табличку на одной из дверей с надписью: «Генеральный менеджер»… и так далее, со всеми полагающимися атрибутами, вплоть до имени и фамилии — Эшли Форд. Аксель потянул на себя дверь — такую же дубовую и тяжелую, как и входная — и, очутившись в приемной, мгновенно поймал на себе профессионально испытующий взгляд секретарши. Больше всего секретарша походила на сверхсексапильную модификацию куклы Барби. Она имела непропорционально длинные ноги, сногсшибательные бедра, непомерно объемный бюст — процентов на шестьдесят открытый для обозрения посетителей, так что Сол даже удивился, как оставшаяся закрытой минимальная часть его не вываливается из лифа,— огненно-рыжие волосы и невинное личико девочки-тинейджера. Через некоторое время Аксель поймал себя на том, что непозволительно долго «купается» в ее влажном призывном взгляде, словно кричащем: «Я безумно рада, что пришли именно вы!»

— Я бы хотел повидаться с мистером Фордом,— несколько запоздало, неожиданно для себя самого хрипловатым голосом, изложил цель своего визита Соломон.

— Вам назначено? — томно поинтересовалась она столь же низким грудным голосом.

— Нет. Я сам по себе,— чистосердечно признался Сол,— и если мне откажут, тотчас исчезну,— легкомысленно пообещал он.

Несколько секунд секретарша колебалась, глядя на нежданного визитера, потом поднялась со своего места, и у посетителя вновь перехватило дыхание.

— Как о вас доложить? — проворковала она похожим на шелест павшей листвы голосом.

— Соломон Хук.— Аксель и на сей раз решил не лукавить.

— И все?

Странный вопрос… Чего же тебе еще, детка?

— Просто — Соломон Хук,— подтвердил он, чувствуя себя несколько… ущербным.— В нашем мире этого вполне достаточно,— с достоинством добавил он, запоздало осознав, что для «посвященного» ответ прозвучал несколько двусмысленно. Ну и пес с ним!

Мимолетная тень — или это только показалось Хуку? — промелькнула в ее взгляде, после чего Супербарби переместила свое роскошное тело в кабинет шефа. Он выругался про себя и раздраженно бухнулся в кресло. Что-то в этой девице не так. Не существует на Земле таких женщин. Две руки, две ноги — еще не видовой признак. Уж больно в ней — несмотря на высочайший эстетизм мясного натюрморта — всего много: и вымени, и бедер, и всего остального, при почти явно стремящейся к нулю окружности талии.

— Мистер Форд ждет вас.

Неожиданно прозвучавший голос вывел его из оцепенения. Аксель встал, поблагодарил секретаршу взглядом и прошел в кабинет, вновь почувствовав лицом прохладное дуновение, о котором уже почти успел забыть. Мать твою! Да что тут происходит?! В следующий миг внимание его переместилось на хозяина кабинета, вытеснив и раздражение, и предшествовавшее ему физиологическое восхищение обитательницей приемной. За письменным столом сидел сухонький горбоносый старичок с тонкой, полупрозрачной, словно папиросная бумага, кожей. Он не сказал ни слова, и лишь когда гость встретился с ним взглядом, изрек:

— Прошу садиться, мистер Хук.— Он деликатно выждал, пока гость устроится в кресле.— Итак, мистер Хук, я весь — внимание.

— Не стану ходить вокруг да около,— без лишних слов заявил Соломон.— Я здесь потому, что мне стало известно, что ваша фирма скупила всю высокотехнологичную промышленность планеты.

Соломон умолк, справедливо посчитав, что для начала сказал вполне достаточно и вопросительно посмотрел на хозяина кабинета, но тот не торопился отвечать. Наконец, видя, что гость явно не собирается превращать их беседу в собственный монолог, произнес:

— Я так и не услышал вопроса, мистер Хук.

— По-моему, я сказал вполне достаточно, но если вы придерживаетесь иного мнения, извольте. Ваша фирма скупила промышленность планеты,— повторил он.— Это противоречит антимонопольному законодательству, в чем еще полбеды. Вы принялись банкротить приобретенные компании — это никуда не годится. На что вы рассчитываете? — Что ж, если в конце фразы должен стоять вопросительный знак, извольте! — Неужели вы всерьез рассчитываете, что подобные дела сойдут вам с рук? — дополнил он первый вопрос весьма внушительным довеском.

— Теперь вопрос мне понятен, но должен вам сказать, что вы ошибаетесь, мистер Хук,— произнес он старичок тоном, своей напыщенной невозмутимостью сделавшим бы честь и Королевскому Прокурору.— У нашей компании больше сотни акционеров — таких же физических лиц, как мы с вами — и ни одного из них вам не удастся обвинить в монополизации какой-либо отрасли. Они вовсе не совладельцы общего целого, но каждый из них владеет частью того, что вы называете целым. Вполне определенной частью. Так что с точки зрения закона мы чисты.

— Хитро придумано,— кивнул Аксель. Он не назвал противника его собственным именем, лишь намекнул секретарше, что знает о нем, и сейчас оба говорили практически открыто, но не называя при этом вещи своими именами.

— Наша фирма существует сорок лет и лишь к настоящему момента обрела нынешнее свое могущество, так что благодарю за комплимент,— с легким оттенком издевки произнес старичок, и на его восковой физиономии мелькнуло легкое подобие улыбки.— Что же касается банкротств, то извините, но это дело нового владельца — наверняка на месте старого появится что-то новое. Если других претензий вы не имеете…