Ласточки улетают осенью (СИ) - Елена Баукина

Наконец показались стены Нортленда, главного города провинции Плутония. Башенки города, как острые пики огромных воинов, виднелись издали. Охрана у ворот Нортленда пропустила отряд сэра Отиса сразу, как только он показал письмо герцога Тараката с гербовой печатью, адресованное наместнику провинции маркизу Эдди Харту. Вместе с волшебницей в провинцию прибыли почти все вассалы маркиза Харта. Наёмников тоже оказалось немало. Улицы главного города Плутонии Нортлена наводнили воины и разный сброд. Плохо мощёные улицы покрывала вязкая вонючая грязь, пристававшая к колёсам кареты. Мэгги вдруг вспомнила город Наве. Чистый, уютный, с сухими и старательно вымощенными улочками, по которым она ходила когда-то босиком. «Если здесь пройтись босиком?!» — подумала она, брезгливо разглядывая местную грязь. В городе уже чувствовалось приближение войны.

Эолит, сидевшая рядом с Мэгги, нахохлилась, словно маленькая птичка в морозный день, и не без любопытства рассматривала покосившиеся хибары бедняков, большие дома богачей, торговые и ремесленные лавки. Скорее всего, девочка впервые в жизни видела большой город людей. На красивом детском личике отражалась буря самых различных эмоций: от искреннего восхищения и удивления до ужаса и страха.

«Ничего-то ты не видела дурочка», — с горечью подумала про эльфийку, да и про себя, наверное, тоже, уставшая волшебница.

Эолит с сочувствием смотрела на бедняков и увечных, просивших повсюду милостыню. Когда карета проезжала мимо балагана, где показывали кукольный спектакль и стояли веселящиеся счастливые дети, девочка оживилась, заулыбалась, привстала с места, выглядывая в окно кареты и поворачивая голову в сторону удаляющегося по мере движения кукольного представления.

— Глупая, ты что, балаганов не видела? — оговорила её чародейка Мэг. — Сядь нормально, а то свалишься!

Девочка повернулась к хозяйке, сникла, опустила взгляд крупных зелёных глаз, улыбка исчезла с её бледного вытянутого лица.

Спутники пересекли город и направилась к городской ратуше. На площади у ратуши собралась приличная толпа желающих нажиться на войне. Прямо у входа в здание стоял глашатай, заманивающий многообещающими речами на службу в армию маркиза Эдди Харта. И писарь с лекарем: первый живо регистрировал в документах новобранцев, второй осматривал с ног до головы будущих солдат маркиза. Прошедшие осмотр и записанные на службу счастливые новобранцы сразу направлялись в казармы под присмотром десятников. Сэру Кали Отису требовалось сопроводить чародейку на аудиенцию к наместнику как можно скорее. Чародейка Мэг и её стража устали от долгого пути и надеялись на приличный приём, горячую пищу и отдых.

— Демон, мы простоим здесь до первых петухов! — проворчал капитан Кали Отис и почесал покрытую щетиной шею.

— Ну уж нет! — ответила Мэгги, вышла из кареты и стала бесцеремонно проталкиваться сквозь толпу, используя не только локти, но и магию. Люди, стоявшие у неё на пути, отскакивали в стороны сами собой. Некоторые падали. В адрес Мэг посыпалась отборная брань и угрозы. Но смельчаков воплотить эти угрозы не находилось. Сэр Отис следовал за волшебницей, помогая ей расталкивать недовольных людей.

Наконец, волшебница прорвалась к двери ратуши. Там стояла хорошо вооружённая стража в доспехах с красно-жёлтыми накидками. Красный и жёлтый — родовые цвета их господина, маркиза Эдди Харта. Наместник Харт о своих солдатах заботился, и это сразу бросалось в глаза. Сэр Кали Отис протянул главному стражу письмо от герцога Тараката.

— Сэр Кали Отис и Мэг Лори, — представились путники. — Эдди Харт ждёт нас.

Старшина стражи внимательно рассмотрел сургучную печать, вернул письмо и пропустил их в дверь без лишних расспросов. Когда Мэг с капитаном Отисом вошли в ратушу, то оказались в тёмном прохладном помещении с натёртыми до блеска мраморными полами. Вокруг было безлюдно. У стены, рядом с высокой сводчатой дверью, стояла лавка, обитая бархатом. Напротив лавки, за столом, сидел высокий строгий писарь с неприступным лицом и блестящей лысиной.

Сэр Отис Железная хватка выгнул грудь колесом, стараясь выглядеть как можно внушительнее, громко покашлял и представился:

— Сэр Кали Отис и леди Мэг Лори, от герцога Радвира Тараката с важным поручением для достопочтенного маркиза Эдди Харта! — заявил он и протянул под нос писарю письмо.

Писарь взял письмо, посмотрел на сургучную печать, потом равнодушно уставился на девушку и рыцаря. Его колкие крысиные глазки оценивающе осмотрели гостей с ног до головы, узкие губы чуть дрогнули в подобие улыбки:

— Маркиз Эдди занят. У него посетитель. Прошу ожидать здесь, — сонно ответил писарь и ткнул узловатым пальцем с длинным коричневым ногтем на лавку у стены.

— Немедленно пустите меня! Я ехала сюда целую неделю! — взбунтовалась волшебница Мэг. — Иначе нашлю на вас чуму, и вы умрёте в жутких муках!

— Милочка, меня пытались пугать и более ужасными вещами. Прядок — есть порядок. Сядьте, господа, вон на ту лавку и ждите своей очереди, — ответил равнодушно писарь и принялся дальше что-то царапать на листке пером.

Мэг и капитан Кали Отис поняли, что спорить с ним бесполезно, расположились на лавке и от скуки стали рассматривать стены грязновато-коричневого цвета с какими-то серыми разводами. Казалось, время замерло. Капитан Отис заёрзал на лавке, снова громко покашлял и пошмыгал носом. Писарь на звуки не реагировал. Он сливался с коричневыми стенами и казался таким же каменным.

— Кто же, простите, сейчас у маркиза? — не утерпел и спросил капитан. — Нельзя ли его поторопить?

— Никак нет, сэр, — ответил писарь. — У маркиза Харта сейчас разговор с важным человеком, имя которого я не могу вам сообщить. Ждите.

— Старый козёл! — процедила под нос чародейка Мэг.

— Простите, что? — оживился писарь и вздёрнул бледные брови.

— Я говорю, что мы очень рады вас видеть, уважаемый! — процедила Мэг сквозь зубы.

Писарь ничего не ответил, но стал явно присматривать за ней внимательнее. На сухом лице его читалось недоверие.

Высокая стрельчатая дверь, у которой стояла лавка, приоткрылась и из неё показалась голова юркого, словно лесной хорь, юноши-оруженосца маркиза. Писарь оживился, подошёл к нему и подал оруженосцу письмо, принесённое волшебницей. Молодой человек, ничего не сказав, мотнул головой писарю и снова исчез за стрельчатой дверью.

— Маркиз ждёт вас, — сообщил писарь, — проходите, господа.

Мэгги встала, выпрямила спину и вошла в стрельчатую дверь. Капитан Отис присоединился к ней, злобно оглядываясь на писаря. За дверью располагался довольно просторный кабинет с такими же узорчатыми, как двери, стрельчатыми окнами, книжными полками, забитыми множеством свитков и амбарными книгами. На громоздком столе с чернильницей в виде лошадиной головы лежали листы пергамента. Маркиз Эдди Харт восседал на стуле с высокой резной спинкой, словно бог-громовержец Тартарис, покровитель воинов и войны на своём божественном престоле. Этот человек был лет сорока от роду, широкоплечий и высокий. Во всем его виде, жестах, чувствовалась рассудительность, властолюбие и сила.