Приемный (СИ) - Кочеровский Артем

Фоге пришлось нехило напрячься, чтобы разжать кулаки. Как и в прошлый раз в его голове шло сражение личностей. Варвар хотел обглодать мне лицо, а бухгалтер просчитывал, как на бюджете скажется долг в полмиллиона. Умный победил жестокого.

Раздувая ноздри, Фога сделал вид, что поправляет мне кофту, а сам незаметно прописал под дых. Я скрючился, но Фога тут же выпрямил меня и похлопал по плечам:

— Молись, чтобы твои фуфло-деньги устроили босса. А иначе я оторву тебе все конечности!

Мы поднялись на второй этаж. Прошли до конца коридора мимо одинаковых дверей и повернули налево. Оказались в просторном помещении. Кажется, приёмной. Возле стены стояли стулья, куда Фога и приказал мне сесть. Перед каштановой дверью стоял охранник.

— Привёл малого вместо Тараса, — сказал Фога, показывая на меня пальцем.

— К боссу пока нельзя, — буркнул охранник.

— Что значит нельзя? — Фога надул грудь. — Это по срочному делу, я вчера с ним разговаривал, и он сказал…

— Нельзя! — охранник стрельнул в Фогу взглядом, и тот отступил на шаг. — Жди! Скажу, когда можно!

— Понял-понял! — закричал Фога и расставил руки, изображая что-то непонятное. — Жду!

Едва моя жопа коснулась стула, как я остановил подачу энергии в ядро. Ещё вчера я понял, что с помощью энергии можно сдерживать эмоции. И вот сейчас уже полчаса как стравливал её, чтобы не поплыть эмоционально. А ведь поплыл бы. Чего стоил только разговор про электронные деньги с психованным варваром? А его наезд?!

Энергия работала по принципу наркоза или адреналина. Я направлял её в отдельные части тела, чтобы замедлить или наоборот ускорить их работу. Затратно, но деваться некуда.

Вокруг шестнадцатилетнего пацана творился настоящий хаос. Он пришёл в логово бандосов, понимая, что жизнь его висит на волоске. Не подай я энергию в ноги, когда Фога сорвался в ударе, валялся бы сейчас со смятым лицом возле двери; не подай я энергию в мозг, когда он схватил меня и намеревался ударить лбом, не собрался бы с мыслями; не подай я энергию в горло, не переубедил бы Фогу из-за дрожи в голосе.

Признаться, я даже и не помню, когда наступил тот момент, когда управление сферой стало обыденным и естественным. Мне больше не требовалось каждый раз заглядывать в сферу, чтобы оценить оставшуюся энергию или изменить скорость подачи. С недавних пор я воспринимал сферу, как одну из конечностей, которая работала по сигналам мозга.

Большую часть этих сигналов мне не нужно было обдумывать. За исключением отдельных случаев. Как если бы я хотел взять со стола ручку. В таком случае мне не нужно думать о движениях руки в пространстве, угле разгибания локтя и точках хвата. Я просто беру ручку. Но что, если на столе лежит не ручка, а, к примеру, стоит миска с горячим супом? Задача усложняется. С горячей миской стоит быть осторожнее. Нужно подумать: где взяться, чтобы не обжечься; и как нести, чтобы не пролить. Сфера работала также. Подача энергии стала естественным процессом организма, а вот более сложные или тонкие вещи требовали дополнительной концентрации.

К слову, и наполнение сферы в последний раз прошло проще. Хотя проще ли? Нет, конечно, мне было хреново. Очень хреново! Но, если сравнивать горсть таблеток, которые я съел в квартире у Лазаря — одиннадцать штук, и оптовый пакет — три сотни, то можно сказать наверняка: чувствовал я себя не в тридцать раз хуже, а всего лишь в пять-десять.

Примерно треть пакета я запихал в себя самостоятельно. Потом всё. Выпал в галлюциногенный астрал, где мои мысли и чувства превратились в разноцветные облака, которые сдувал и рассеивал наркотический дурман. Затем пришёл Карате (как мы и договаривались) и продолжил пихать в меня дурь. Я предупредил его, что пять раз моргну, если почувствую, что больше не выдержу. Так мы и работали. Он пихал в меня дерьмо, а я его преобразовывал. Каждые полчаса делали перерывы.

Когда две-трети пакета болтыхались у меня в животе, Карате применил Поддержку. Сложно сказать, на что он рассчитывал, ведь тремя часами ранее мы попробовали зарядить мою сферу его энергией, но ничего не вышло. Так или иначе, я почувствовал облегчение.

Красная энергия, которую он передавал и преумножал с помощью Поддержки не взаимодействовала со сферой, зато она разбавляла побочные продукты от преобразования яда из наркоты в оранжевую энергию. Визуально выглядело так, будто поток красной энергии, словно гаситель, осаждал ядовитые частицы токсичных отходов.

Как вся эта хренотень называлась на языке энергии, я понятия не имел. Но главное — помогало. Мне становилось легче, а сам процесс преобразования шёл быстрее.

К утру я слопал весь пакет, преобразовал таблетки в энергию и заполнил сферу по самое горлышко.

Охранник у двери в кабинет Шмеля отличался от охранника на входе в здание. Пожалуй, этого следует назвать телохранителем. Если тот выполнял роль пускай не швейцара, но ближе к обслуживающему персоналу, то громила возле кабинета босса чувствовал себя хозяином. Чего стоило то, как он осадил Фогу?

Во время наших вечерних посиделок с Трубами Тарас часто рассказывал про крутых парней из банд. Они встречались редко. Насколько редко, что даже один такой человек в банде считался признаком успеха и силы. Ну а если в банде работали двое или больше, то связываться с такой бандой мало кто осмеливался.

Что-то подсказывало мне, что Тарас говорил именно про таких парней, как тот, что стоял у двери. До предела обученный и натасканный. Профессионал до мозга костей. Он обладал такой же красной энергией, как и все. Имел две руки, две ноги, голову. Ничем не отличался от других людей, кроме исключительного обращения с энергией.

Говорят, что дока (так называли людей, переступивших ступень мастеров), способен в одиночку уничтожить хоть целый дом банд, если там нет другого доки. Годы тренировок и исключительное обращение с энергией дают ему нечеловеческую скорость, силу и выживаемость.

Чтобы прикончить доку придётся порвать его на куски или прицельно высадить обойму в грудь и голову. Выстрелы из мелкокалиберных пистолетов по корпусу покажутся не болезненнее дрянной пневматики.

В последнее время я нередко ощущал энергию в своей сфере. Пускай она булькала там не каждый день, но и не раз в шестнадцать лет, как то было раньше. И всё же, я понятия не имел, что значит обращение с энергией. Секрет успеха док лежал в тонкости управления энергией. В моём же представлении обращение с энергией ограничивалось открытым или закрытым клапанами. На деле я открывал дроссельную заслонку и подкидывал в цилиндр топлива. Его становилось либо больше, либо меньше. Как ещё можно обращаться с энергией?

Сорок минут мы просидели в приёмной, прежде чем Шмель нас принял. Фога вскочил первым, с недовольством посмотрел на телохранителя и вошёл в кабинет, я — следом.

Банковский стиль сохранился во всём здании, но не в кабинете босса. Я ожидал увидеть что-то вроде переговорной с длинным столом и удобными стульями, а увидел растянувшуюся по площади гостиную с диванами, барной стойкой и телеками на стенах. Кабинет, если его можно было так назвать, уходил от двери вперёд и заканчивался окнами в пол, вид из которых был очень посредственный. В обе стороны от двери тянулись коридорчики. Справа — туалет, слева — кухня и другие бытовые помещения.

Шмель оказался бандитом старой закалки. Впрочем, старыми были не только его привычки и поведение, он и сам был стариком. Сидел на диване в дальнем правом углу и поглядывал в окно.

Подойдя ближе, я рассмотрел морщинистое лицо, редкие седые волосы и крепкие руки. Он носил чёрную рубашку без галстука с закатанными рукавами. И был из тех людей, чьё лицо казалось недовольным, какую бы эмоцию он не переживал.

— Шмель, — Фога ударил меня ладонью в грудь, останавливая подальше от дивана, а сам подошёл к боссу. — Вот мудак, который Пеху контузил.

Шмель медленно отвёл голову от окна, шевеля складками тройного подбородка. Но он не был толстым, так выглядела его постаревшая и обвисшая кожа.