Чорный Властелин - Алекс Морту

Я отложил инструмент в сторону и посмотрел на Жена. Парень завис и пялился на меня с приоткрытой челюстью. Где-то через минуту немая сцена мне надоела.

— Ну что ты на меня так смотришь? Всё украдено до нас. На крестовые походы народ поднимали именно таким способом. Ты ведь про крестовые походы знаешь?

— Да… знаю. — Наконец перезагрузился Жен. — И неужели у вас, царей, всегда так? — Негритёнок глядел на меня с некоторой опаской.

— Слава Богу — нет. Но слишком часто. Такая… мотивация хорошо работает когда народ не любит думать. А я хочу научить наш народ именно думать, мой юный падаван. начиная с тебя.

— А что такое падаван?

— Падаван — это ученик такой. Так что, учись, пока время есть. О политике мы с тобой поговорили, не вернуться ли нам к математике? — Но к математике вернуться не удалось из-за возвращения блудной секретарши.

— Принц Ягба! — Раздался звонкий голос с весьма сильным акцентом. — Какого чёрта делает эта мелочь на законном месте твоей секретарши?

— А нечего пропадать на полдня, и не придётся задавать такие вопросы. — Индианка рассмеялась и привычным движением накинула поводья своей лошади на крюк на сбруе слона. После этого она ловко встала на седле и через несколько секунд уже была на широкой слоновьей спине. Девушка окинула нас глазами, заметила шахматную доску и скорчила недовольную гримасу.

— Мало того что мой принц отдал моё место этому недостойному отроку, так он ещё и в шахматы с ним играет! Что дальше? Он заменит меня ночью? — Жен, мало того что переменился в лице, но и явно покраснел. Покрасневший негр это что-то… словами не описать.

— Мы не в Греции. Так что, за своё место можешь пока не опасаться. И вообще, вы сговорились что ли? То Берхан с Каасой интересуются греческими содомитами, теперь ты про них заговорила? Что за дела?

— Ну-ну. Тебе значит можно, а нам нет?

— Конечно! Я же принц! И вообще, женщина, будешь много говорить, обращу тебя в ислам и надену паранжу! А из твоего языка велю приготовить котлеты!

— Не подавишься?

На Жена уже невозможно было смотреть без слёз. Несчастный парень не видел, как мы общаемся с секретаршей наедине. И услышать такое явно травмировало его психику. Мы с Симран не выдержали и заржали в голос. Я успокаивающе хлопнул Жена по плечу.

— Расслабься. Шутим мы так. Ладно, бери лошадь Симран и оставь нас, пока.

Когда всё ещё ошалевший негритёнок удалился, я повернулся к секретарше, перейдя на её язык.

— Так причём здесь содомия? Раньше я от тебя такого не слышал.

— А притом. Ты весь поход ведёшь себя так, как будто умерла твоя любимая кошка. Или я. А мы обе, между прочим, живы! Вот и пришлось браться за похабщину. Ягба, какая муха тебя укусила? — Ага, сейчас я тебе расскажу про то, что я пришелец из будущего, и на меня регулярно накатывает тоска по утраченному миру. Вместо этого я перешёл в контр-наступление.

— Что это вообще за претензии? Я тоже могу кое-кому высказать, что она который день неизвестно где пропадает. Может ты с мужиками из спецназа якшаешься, а твой принц одиноко сидит на слоне!

— А что если с мужиками? — Индианка нехорошо на меня посмотрела… Да уж, не лучший вариант для разговора. Я ответил.

— Ну ты девушка свободная… так что, наверное, ничего… — И что она на меня так смотрит?

— Да успокойся ты, я была в повозке у Абебы — ты был просто невыносим, последнее время. — Девушка придвинулась ко мне и чмокнула меня в щёку. Только сейчас я заметил, что у меня за спиной был до боли сжат кулак. Я улыбнулся, разжал руку и погладил Симран по голове.

— Слушай, а как ты умудряешься держать волосы такими чистыми? Это же должна быть адская работа. — Индианка встрепенулась и схватила меня за обе руки.

— О Кришна! Ты ответил на мои молитвы! Наконец-то кто-то понимает, как тяжело ухаживать за волосами!..

Два года на троне и только сейчас сподобился объехать свою страну… Непорядок, но — исправляю. Конечно же начал с 'родительской' земли Шоа. Именно здесь родился Йикуно Амлак. Царство ему Небесное. Хороший царь был — феерическая сволочь в душе, но всё для страны и никак не иначе. Должен признать, что первый год мне его сильно не хватало. Боярство нашей страны — это ещё тот змеиный клубок. Пришлось беспощадно уничтожить пару местных негусов, чтобы остальные присмирели. Не хотел же применять огнестрел против своих — но сами виноваты. Хорошо до хлора не дошло.

Блин, ну и гора. Я оставил всю свиту у подножья и поднимаюсь на вершину Зукваллы в гордом одиночестве. Ножками. Не то, что бы я был излишне благочестив (хотя впечатление произвести не помешает), просто меня все задрали. Министры, советники, бляхоносцы и даже жена с секретаршей-любовницей. Обе беременны! Жена во второй раз, а Симран в третий. Повезло мне с ними, конечно. Но прямо сейчас — достали…

…Вершина. Думал не дойду засветло — три километра вверх не шутка. Впереди озеро. Красивое. Отсюда даже видно монастырь на острове. Но туда я пойду завтра. Не очень хочется плыть незнамо куда когда стемнеет.

Я установил палатку и запалил костёр, после чего стал раскладывать 'поляну'. К несчастью, даже после воцарения мои попытки продавить реформу кошерных законов натыкались на полное непонимание церкви, хотя практически во всём остальном у нас с ней полное взаимопонимание. Например официально у меня только одна жена, но секретарша ничем, кроме названия, от благоверной не отличается. Её дети теоретически даже могли бы наследовать мне. Со свининой же — полный облом. Так что сало сегодня только бегемотное… Поеду в гости к Киевскому князю — обожрусь свининой.

Я уже приготовился харчить свой нехитрый ужин, как услышал хруст неподалёку. Я тут же схватил дробовик и откатился от огня. Может это монахи шастают, а может и нет.

— Кто там?

— Свои, свои. — На свет вышел благообразный… монах наверное. Одет он был в простую робу, выглядел опрятным и ухоженным. У него были белые от седины волосы и борода, но старцем назвать его язык не поворачивался. Морщин на лице заметно не было, и двигался он с кошачьей грацией похоже на моих верных архаровцев, но как то более плавно и ненавязчиво. Неужели у меня в горах Шао-Линь завёлся?

Монах наставил на меня указующий перст и заявил:

— Вообще-то гости представляются первыми. А я здесь живу, так что ты — гость. — Мой дробовик он игнорировал, да и у меня было чувство, что он успеет уйти с линии огня, пока боёк ударит по капсюлю. Так что я опустил оружие и представился.

— Ягба Цион Первый. Негуса Нагаст всея Эфиопии. Царь Амхарский, Шоанский и Аксумский.

— Ух ты, впечатляет, а ещё титулы есть?

— Чёрный Властелин. Ну и что-то ещё по мелочам. А ты сам-то кем будешь?

— Я? — Монах усмехнулся. — Я Габра, основатель этого монастыря.

— Ну-ну, присаживайся, основатель. У меня как раз чай поспел. Да и сало есть — небось не пробовал такого.

Некоторое время мы с незнакомцем отдавали должное новой Эфиопской кулинарии. Причём я могу похвастаться тем, что большинство блюд в ней — это мои нововведения.

— Слушай, основатель, на хрена ты царю звездишь? Святой Або отбросил копыта лет семьсот назад, если не все девятьсот.

— Ничего я не отбрасывал. Задрали меня просто. И вообще, не Або, а Габра Манфас Кеддус. Если кое-кто начнёт фамильярничать, то я могу вспомнить, что он никакой не Негуса Нагаст, а засланец хрен знает откуда.

— Чево? — Я, мягко говоря, охренел. Йесус-Моа про моё попаданство знает, но по его версии я никакой не засланец, а просто поимел чужие воспоминания. Да и не будет он ни с кем делиться этим — тайна исповеди и всё такое.

— Таво! — Я начал тихо звереть.

— Дедуля, а не ты ли меня сюда затащил? — От пули он множет и увернётся, но у меня ещё и гранаты есть… Жалко огнемёт не взял — слишком громоздкий.

— Нет, не я. Я, вообще, о множественности миров вчера узнал.

— Ладно, верю… Так ты действительно тысячу лет коптишь небо?

— Тысячу триста, почти. Не напоминай. — Монах… Габра? печально вздохнул.

— А ты случаем не этот самый?

— Кто?

— Вечный Жид. Агасфер, или как его там?

— Ничего себе! Это кто меня так обозвал? Я, между прочим, крещён был не намного позднее Апостолов!

— Да так, бродили в моём мире легенды. А как ты вообще дожил до таких почтенных лет? Мафусаил отдыхает!

— Скажи спасибо Ему и Его чувству юмора. Как там Матвей это записал… 'Истинно говорю вам: есть некоторые из стоящих здесь, которые не вкусят смерти, как уже увидят Сына Человеческого, грядущего в Царствии Своем.' Вот я и попал под раздачу. Ну может я тогда что-то не то сказанул…

— Допи… доболтался то есть?

— Просил же, не напоминай!

Мы немного помолчали. Потом я начал думать, как бы приспособить этого ископаемого под нужды государства.

— Даже и не думай.