Эхо - Майнет Уолтерс

Харрисон наблюдал за подростком, который наслаждался уже третьей порцией кукурузных хлопьев:

— Все правильно. Но мы здесь по другому поводу. Вы не могли бы рассказать нам, где вы находились сегодня в три часа ночи, мистер Дэлтон?

— Здесь, — не задумываясь, ответил Терри.

— И вы можете это доказать?

— Конечно. Я был тут, с Майком. А зачем вам это?

— Там, на складе, было совершено еще одно преступление. Кто-то облил бензином пятерых пьяных, а потом поджег их. Они сейчас в больнице, причем двое находятся в критическом состоянии. Мы хотели бы узнать, известно ли вам что-нибудь об этом происшествии.

— Да нет, мать вашу, — презрительно бросил Терри. — Я с пятницы даже близко к тому месту не подходил. Вы можете спросить у Майка.

Харрисон повернулся к Дикону:

— Это правда, сэр?

— Да. Я пригласил Терри провести со мной рождественские праздники сразу после того, как он сделал заявление у вас в полиции. Мы остановились по дороге сюда у склада, он забрал свои вещи, и с тех пор не отходит от меня ни на шаг. — Дикон нахмурился. — Если вы спрашиваете, не знает ли Терри что-нибудь об этом происшествии, значит, вы предполагаете, что он как-то замешан в преступлении?

— На данной стадии расследования мы ничего не предполагаем, сэр, а просто спрашиваем.

— Понятно.

Наступила пауза, во время которой Майкл и Терри продолжали свой завтрак.

— Когда вы сказали, что провели ночь вместе с этим джентльменом, — обратился Харрисон к Терри, — что именно вы имели в виду?

— А как вы считаете?

— Ну, давайте скажем по-другому, сэр. Если вы ночевали в одной кровати, то мистер Дикон не мог бы не заметить вашего ночного исчезновения. Вы именно это имели в виду, когда говорили, что провели ночь вместе? — Лицо сержанта оставалось бесстрастным, хотя его коллега при таком заявлении изумленно приподнял брови.

Мальчик замер, и Дикон интерпретировал это как разгорающуюся злость, но когда он заговорил, то в голосе его прозвучало лукавство:

— Я считаю, что на такое вопросы должен отвечать Майк, — как бы между прочим, заметил юноша. — Он тут главный, а я так… при нем.

Дикон отыскал под столом голую стопу Терри и с силой нажал на пальцы парня подкованным каблуком своего ботинка.

— Прости, — бросил он после того, как Терри взвыл от боли. — Я нечаянно. У меня нога поскользнулась, милашка. — Он сложил губы трубочкой и собрался отослать Терри воздушный поцелуй, но парень опередил его:

— Да пошел ты, Майк! — Он бросил Дикону яростный взгляд, потом посмотрел на полицейских: — Конечно, мы спим в разных кроватях. И ничем таким здесь не занимаемся. Это понятно? Он лежал на своей кровати, а я — на своей, но это вовсе не означает, что я посреди ночи вскочил и ринулся на склад, чтобы сделать из ребят живые факелы. Нас тут вообще не было до двух часов, а как только я добрел до кровати, так сразу же и вырубился.

— Нам остается только поверить вам на слово.

— Ну, спросите Майка. Он лично затолкал меня в мою комнату, поскольку я уже самостоятельно передвигаться практически не мог. Спросите Барри, раз уж на то пошло. Мы попрощались с ним в половине второго. Он тоже сможет подтвердить, что я был слишком пьян для того, чтобы выбраться ночью из квартиры и дойти до склада. Кроме того, вы можете справиться и у таксиста, который доставил нас сюда. Он согласился на эту поездку, поскольку ему было по дороге, и Майк заплатил ему деньги вперед, причем немалые, на тот случай, если нам станет плохо в пути, и мы заблюем ему пол в машине. Чего, кстати, не случилось. — Он перевел дыхание. — Вот дерьмо! Зачем мне понадобилось бы поджигать живых людей?! Они, между прочим, там приглядывают за моим матрасом.

— Кто такой Барри?

— Барри Гровер, — подключился к разговору Дикон. — Он работает в журнале «Стрит» и живет где-то в Камдене. Мы находились в компании с ним, начиная с половины девятого до четверти второго.

— Вы ехали домой на большой машине или на малолитражке?

— На большой черной машине. Водителю примерно пятьдесят пять лет, седой, худощавый, в зеленом джемпере. Он подобрал нас на углу Флит-стрит и Фаррингдон-стрит.

— Вам повезло, — сухо констатировал Харрисон. — Перед Рождеством такую машину трудно поймать.

Дикон согласно кивнул. Он счел не обязательным добавлять, что для того, чтобы все же поехать на этой машине, ему пришлось подкараулить ее на светофоре и лечь на капот, при этом отказываясь слезть, если водитель не довезет их до дома. Такая поездка обошлась Дикону в пятьдесят фунтов. Конечно, это была самая настоящая обдираловка, но все же лучше, чем ночевать где-нибудь под забором.

— Вы не возражаете, если мы осмотрим вашу квартиру? — спросил Харрисон.

Дикон взглянул на него с любопытством:

— А для чего это вам?

— Мы хотим посмотреть ваши кровати и убедиться, что в них действительно сегодня ночью спали.

— Надо было позаботиться о том, чтобы при вас имелся и ордер на обыск, — вставил Терри.

— А это еще зачем, скажи на милость? — фыркнул Дикон.

— Полиции не разрешается просто так приходить к нормальным людям домой и шарить по комнатам только потому, что так им захотелось, — заявил Терри.

— Ну, я лично не возражаю, если они заглянут ко мне в спальню. Если у тебя есть какие-то проблемы… — Он не закончил свою мысль, а только неопределенно пожал плечами.

— Разумеется, нет, — сердито бросил Терри.

— Тогда к чему все твои жалобы? — Дикон поднялся. — Прошу вас сюда, джентльмены.

После беглого осмотра квартиры оба полицейских с удовольствием приняли предложение Дикона отдохнуть и выпить по чашечке кофе. Устроившись за кухонным столом, они не спеша закурили:

— Терри как раз подходит под описание молодого человека, которого видели бегущим от склада сразу после происшествия, — заметил Харрисон.

— Как и миллион других юношей, — добавил Дикон.

— А откуда вам это известно, сэр?

— Мы слышали это описание по радио.

— Я так и думал. Можно мне спросить, кто успел предупредить вас?

— Мой адвокат, Лоренс Гринхилл, — пояснил Дикон. — Он слушал новости и позвонил мне, чтобы предупредить о том, что вы можете захотеть нанести мне визит.

— Значит, вы нам говорили неправду о том, что собирались навестить мать?

— Нет, все правильно. Мы поедем сразу же после того, как вы уйдете. Хотя, должен признать, что поднялись мы раньше, чем намеревались. Если вы еще побудете с нами, то услышите будильник. Он зазвонит через… — Майкл сверился с наручными часами — тридцать минут.

— И когда вы собираетесь вернуться?

— Сегодня вечером.

— Вы не возражаете, если мы все же проверим ваши показания, опросив также Барри Гровера и таксиста?

— Ради Бога, — согласился Дикон. — Можете сделать еще больше. Спросите у владельца «Хромого Попрошайки», и он подтвердит, что мы сидели там до половины одиннадцатого, а затем переместились в кабак «У Карло» на Фаррингдон-стрит, и ошивались там до часа, пока нас, наконец, не выставили оттуда.

— И, пожалуйста, сообщите адрес вашей матери, сэр.

После ухода полицейских, Дикон и Терри, поймав такси, отправились на Флит-стрит забирать машину Майкла.

— Я не собираюсь ехать к твоей матери, — мрачно произнес Терри, сгорбившись на пассажирском сиденье, когда машина выехала на магистраль М-1. — Да и ей вряд ли захочется знакомиться со мной.

— Может быть, она даже со мной не захочет разговаривать, — пробормотал Дикон, подсчитывая про себя непредвиденные расходы, связанные с появлением Терри, и приходя к выводу, что парнишка обходится ему достаточно дорого. В итоге получалось, что иметь жену — куда дешевле, чем содержать подростка. Даже если сравнить одну проблему питания: аппетит Терри не знал границ. Одним его завтраком можно было бы накормить взвод солдат. Еще немного — и Майкл разорится.

— Тогда зачем мы туда направляемся?

— Потому что, когда я подумал об этом впервые, затея мне понравилась.

— Да, но это было как бы отговоркой для полицейских, только и всего.

— Для души иногда бывает полезным делать то, что тебе совершенно не хочется.

— Именно так говорил и Билли.

— Он был настоящим мудрецом.

— Ничего подобного. Он был настоящим мерзавцем. Я вот тут долго думал о нем, и знаешь, к какому выводу пришел? Он никогда не морил себя голодом, а позволил кому-то другому сделать это. И если это не самая большая глупость, тогда мне больше нечего сказать.

Дикон с любопытством посмотрел на парня:

— Как же его мог заморить голодом другой человек?

— Постоянно спаивая его, так, что Билли просто забывал о еде. Понимаешь, еда для него имела какое-то значение только тогда, когда Билли был трезв. Ну, когда он сидел в тюрьме, например. А так он частенько забывал поесть. Он даже не помнил о том, что питаться нужно хотя бы для того, чтобы не протянуть ноги.