Вернуться в осень. Книга вторая - Павел Стретович

Они были в пути уже почти две недели. Усталость от непривычки, ломота костей и мышечная боль у Сергея притупились, тело стало более сухим и выносливым, и теперь только постоянный недостаток воды и дров наводили раздражение и ропот… Они бы, наверное, давно были у Нагорной гряды, если бы постоянно не сбивались с пути в Ассане, и если бы не задержались на два дня в Брахма-Гуте…

…Сам город не произвел на Сергея сильного впечатления – он ожидал нечто подобного. Бурное, непланируемое развитие всегда порождает беспорядок в постройках, архитектуре и жизни; огромный белокаменный дворец может соседствовать с разваливающимися соломенными хижинами, а центральная городская площадь сплошь заставлена временными сараями и хибарами. Своя особая ночная жизнь, бурлящие страсти, громкие беды потерь и банкротств, а также враз падающее на головы других «везунчиков» богатство – порождали свой непохожий стиль отношения к жизни. Где никто не может понять слово «помоги» или «сделай милость»… Здесь все только покупается или продается. Здесь нет помощи или взаимовыручки. Здесь нет прощения. Здесь каждый сам за себя.

Не очень впечатляющий днем – ночью город преображался. Всюду горящие факела и специальные костры, закрытые колпаками свечи и «светляки-головни», залпы и фейерверки – несмотря на смог дыма и копоти, заставляющий некоторые улицы плыть в сплошном тумане, – производили неповторимый и очень запоминающийся эффект. Естественно, быстро убеждающий – очень хотящего в этом убедиться обывателя, – что это и есть его единственный, покрытый удачею, шанс… «Слушай, Лобаз прошлой ночью взял всю „меру“, и сегодня сам городской глава подтирал ему задницу, – горящий взгляд профессионального „живца“ у таверны, и трясущийся подбородок попавшегося на удочку „лопуха“. – А в „Крикливом…“, это каждый дурак знает, ни один новичок не уходил без выигрыша…» «Это потом ужо, некоторые остолопы не могут остановиться, – тут же вставлял через плечо другой. – А первый раз!..»

Чуть дальше, в глубине кривых улочек, доносятся всхлипы уже совсем других разговоров: «Слышал? Мердок утром поднялся на Ослиный утес и…» «…Вдова Ласлава не выдержала – да и кто выдержит в ее положении… Ночью заперлась в умывальной, и вскрыла руку в тазе с водой. Утром нашли, а она вся такая белая-белая…» «…Старый идиот, раньше всегда был с умом, делал бы свои денежки на пирожках – аль нет, туда же… Позарился на „мотылька“ – красивая правда, стерва, но с целым букетом, и „рыль“ в придачу… Разорился ужо на знахарей – ничего не берет. Худеет и худеет – теперь як скелет, сам в нужник сходить не может…»

Почти бездействующая городская стража и свирепствующие сборщики налогов не прибавляли жителям чувство защищенности и спокойствия – черные кирасы и красные колпаки провожали взгляды с плохо скрываемой ненавистью. «…Наш све-етлый государь! Король Ангурд и орлы его – золотая гвардия! – круглые глаза и выпяченная грудь. Потом плевок вслед: – да пропадите вы пропадом, вместе со всеми бла-ародными прихвостнями и всем двором в придачу…»

Город золотоносных приисков и, всегда сопутствующей этому, золотой лихорадки. Город игры. Город огромный ставок и потерь. Город разрешенного разврата и обмана – просто потому, что в этом месте это невозможно запретить. Город греха…

Сергей не стал, да и не хотел здесь задерживаться, и Лара тоже – враз обеспокоенная загоревшимися глазами Аники. Вдвоем они быстро выволокли начавшего упираться парня за пределы, а вот у самого утеса с мавзолеем А-Шаха задержались…

Высоченная каменная скала, одиноким пальцем завершающая длинную подкову Брахмагутской скальной гряды, стала своеобразным талисманом «золотого» города – не вследствие своей высоты. На самом кончике виднелось белое ступенчатое здание, увенчанное королевским гербом и флагом – место, знакомое всем королям Шеола. Знаменитая скала, а заодно и половина брахмагутской гряды охранялась тройной цепью королевской гвардии, включая скрытые дозоры и пушечные окна…

Снизу мешали скалы – предвестье каменной степи, а сверху – Сергей не сомневался в этом, – наверняка открывался прекрасный обзор на изогнувшийся дугой вдалеке Рох. И, у самого горизонта, с другой стороны, – дымки палаточных городков пограничных армейских бригад…

Сергей долго рассматривал величественный утес, подпирающий вершиной небо. Весь в изломах и расселинах, изгрызенный ветрами и стоками дождевых вод, покрытый пятнами мхов и пучками прилепившихся деревьев… Казалось, он сам по себе выглядел угрожающим и коварным. Олицетворяющим могущество Зла. Могущество Роха над людьми. Их желаниями, интересами и мечтами…

Он целый день рассматривал неприступный утес. Как будто чувствовал какую-то связь. Что-то такое – совсем непонятное, но с чем придется потом очень сильно столкнуться. А потом они опять двинулись в путь…

Ехали большей частью вечером, ночью и утром. Несмотря на плач и хохот степных гиен, и многоголосый визг диких собак – часто в опасной близости сопровождавший испуганно шарахавшихся лошадей. Дневные часы, когда солнце стояло прямо над головами и немилосердно накаляло камни и степь – старались использовать для отдыха. Если можно говорить об отдыхе, когда воздух становился густым, тягучим и пылал жаром даже в тени, горячий ветер не освежал, а только поднимал изнуряющую пыль, и накалившаяся вода отдавала затхлостью и совсем не утоляла жажду…

Это была всего лишь каменная степь. Которая, по словам Аники, считалась легкой прогулкой перед живым «котелком»…

Изрезанные ветрами, выжженные черные скалы «котла» показались к вечеру следующего дня – редкая степная полынь под копытами сменилась темным раскаленным базальтом. Еще через десяток минут, устав вертеть головой по сторонам и слишком резко оборачиваться, Сергей понял, почему он так назывался…

Скалы и валуны, выветренные постоянными ветрами, растрескавшиеся под жарким солнцем – принимали самые необычные изгибы и формы. И раскаленный камень под ногами, сменивший пыльную степь и отражающий пышущий жаром зной – неожиданно заставлял все вокруг дрожать, мерцать и колыхаться. И в горячем мареве прожженного воздуха – как будто воочию оживали застывшие причудливые драконы и истуканы…

В этот вечер они вернулись назад. Потому что стало ясно, что раскаленный базальт с налету не пройдешь. «Котел» надо переходить ночью, и к этому надо готовиться. И сходу налетели на банду пустынников. Которые, оказывается, шли по их следам все последние дни…

Тяжелый арбалетный болт высек в скале искры – во все стороны брызнуло колючее каменное крошево. Усталость дала о себе знать – никто сразу ничего не сообразил. Аника с Ларой непонимающе остановились, Сергей только удивленно оглянулся по сторонам…